Тьерри Коэн - Она так долго снилась мне...
— Что, я что-то не так сказала? — спросила Эльза. — То есть мне следует помолчать? Согласны? Значит, я молчу и ем блины, и все.
— На самом деле я сказала, что ты сдержанный, — пробормотала Лиор. — Но для меня это не недостаток, ты же знаешь!
— Да ничего страшного! — засмеялся я. — Я, правда, неловкий. Никогда не знаю, что нужно сказать или сделать. Женщины были и остаются для меня загадкой. Увлекательной, притягательной, но весьма непростой головоломкой.
Лиор посмотрела мне прямо в глаза, и я отдал бы год жизни, чтобы угадать ее мысли.
Тут Эльза перешла от соображений общего характера о мужском поле к историям из собственной биографии. Она держала речь на протяжении часа и страшно радовалась, что ее байки, комические зарисовки и карикатурные портреты смешат нас с Лиор до слез.
Потом она встала и объявила, что уходит и ей нужно переодеться. Лиор явно удивилась, даже как-то растерялась. У меня появилось впечатление, что наша милая трапеза подошла к концу.
— Я тоже, наверное, пойду, — сказал я.
— А ты оставайся, — предложила мне Эльза.
— Вот как… Ну, не знаю…
Я заколебался, ожидая какого-нибудь знака от Лиор. Но она уставилась взглядом в тарелки, которые собирала со стола, и молчала.
Как расшифровать ее молчание, ее неуловимый взгляд? Как другим мужчинам удается их понять, этих женщин? И вообще, понимают ли они или просто выдают желаемое за действительное? Должен ли я согласиться на предложение Эльзы, рискуя при этом показаться навязчивым?
Но молчание Лиор вынудило меня отступить.
— Вообще-то я с удовольствием… но, увы, у меня дела, — в конце концов выдавил я.
— У меня тоже полно дел, — уверенно заявила Лиор.
Она вдруг стала какой-то отстраненной, от нее повеяло холодом. Я встал, чтобы помочь ей убрать со стола, и, когда мы едва не столкнулись в дверях, даже не взглянула на меня.
Эльза тряхнула головой и скрылась в своей комнате. Я взял куртку, и Лиор проводила меня до двери.
— Было очень мило.
— Да. Эльза отличная.
— И блины вкусные.
Ну что я за кретин, говорю банальность за банальностью? Что бы сделал сейчас Рафаэль Скали? Что бы он написал, если бы нужно было вообразить подобную сцену?
Я поцеловал ее в щеку и вышел на лестницу.
В тот момент, когда она уже закрывала дверь, я окликнул ее:
— Лиор!
Она выглянула, и я не мог разобрать: на лице ее мелькнула тень надежды или просто удивления?
— Может, я сказал что-то, что тебя обидело?
— Нет, с какой стати? — спросила она.
— Я не знаю. У тебя такой вид…
— Просто немножко устала, — улыбнулась она.
— Это не ответ… Это вообще плагиат, — заметил я.
Она поправила прядь волос, словно в сомнении.
В этот момент появилась Эльза, на ходу надевая пальто.
— Погоди, вместе пойдем.
Лиор явно ужаснулась мысли, что та останется со мной наедине. Она незаметно состроила подруге страшные глаза.
— Не бойся, не уведу я твоего парня! — воскликнула Эльза, хватая меня под руку. — Ну давай, пока!
Когда мы вышли из подъезда, Эльза предложила проводить меня до остановки метро.
— А чего ты не остался? — внезапно спросила она.
— Она мне не предложила, — ответил я. Ее вопрос застал меня врасплох.
— Я это сделала.
— Да, но не она. Она явно этому не обрадовалась.
Она снисходительно посмотрела на меня.
— Ты думаешь, Лиор хотела, чтобы я остался?
— Ты и правда ничего не понимаешь в женщинах, — с удовлетворением отметила она. — Открою тебе маленькую тайну: я собралась уйти лишь для того, чтобы оставить вас наедине. И вот теперь я обязана пойти напиться с подавленной подругой, которая будет выносить мне мозг на протяжении двух часов. И все это совершенно попусту, разве что не буду потом винить себя в ее будущей попытке самоубийства.
— Ты думаешь, она хотела, чтобы я остался?
Она остановилась и посмотрела на меня в упор.
— Лиор права: твоя наивность просто трогательна.
— Слушай, прекрати увиливать от ответа! Скажи мне прямо, Эльза, — возбужденно потребовал я, — что она тебе сказала обо мне?
Я заговорил настойчиво, почти гневно, и она улыбнулась мне иронической нежной улыбкой.
— Трогательный, сдержанный, но с сильным характером, — уточнила она. Ну как тебе объяснить… Первый раз за долгое время я видела, что она сомневается по поводу какого-то мужчины.
— Сомневается?
— Да, ты должен понять, что она выдумала себе идеал жизни, который на самом деле всего лишь пшик. Чтобы себя оберечь от ошибок, она решила, что ей не нужен мужчина, что она прекрасно проживет без любви. Но тебе удалось поколебать ее убеждения. Ты ее разволновал. Она говорит, что ты не такой, как те парни, которых она встречала раньше.
Я почувствовал, как во мне поднимается горячая волна. Я задышал глубже, словно опасаясь, что иначе покраснею как рак.
Эльза почувствовала это и улыбнулась.
— Но ты не обольщайся! Потому что перед тобой непочатый край проблем. Лиор просто сатанеет, когда в чем-то сомневается. Ее первая реакция была — отдалиться, воспротивиться. Она слишком боится разочароваться.
— Но… она что-нибудь говорила о своем отношении ко мне?
— Да. Ну не совсем. Скажем так, она ни в чем не призналась. Она слишком боится правды, приближение которой она не может не чувствовать. И может, она еще боится, что я вмешаюсь в эту историю. Как будто это в моем духе, — сказала она, краем глаза взглянув на меня.
— Но что она тебе конкретно сказала?
— Ты просишь, чтобы я выдала секреты подруги? — обиделась Эльза. — Почему все считают, что я такая беспринципная?
— Эльза, ну пожалуйста…
— Ну ладно, так и быть, — согласилась она с заговорщицкой улыбкой. — Но я стараюсь ей на пользу, видит Бог. Она сперва говорила о тебе как о добром друге. Она рассказывала о ваших встречах. Вроде как она поняла, что тебе нравится, но тут же заявляла, что у вас ничего не может быть. Но я-то ее знаю, мою дорогую Лиор. Я умею читать в ее душе, расшифровывать ее молчание. Ну, тогда я маленько поколдовала и в конце концов добилась: она к тебе неравнодушна. Влюблена и не хочет себе в этом признаться.
— Но тем не менее она дает мне понять, что не испытывает ко мне никаких чувств. Предлагает мне дружбу, исчезает, вновь появляется. Неуловимая какая-то.
— Вот я тебе о том и твержу, она пытается держать тебя на расстоянии, потому что не может разобраться в себе.
— Ну и что мне теперь делать?
— У тебя две возможности: ты признаешься ей в любви самым благороднейшим образом. Такое признание, которого она ждала всю жизнь, мощное проявление любви, что-то цельное и сильное, способное ее буквально оглушить. Ну если быть до конца откровенной, она способна после этого тебя послать куда подальше. Но потом она подумает и в конце концов уступит.
Я представил себе эту сцену. Я, пожалуй, сейчас был способен на все, так меня обрадовали речи Эльзы — я на такое прежде и надеяться не мог.
— Вторая возможность: ты берешь ее чувства осадой. Проводишь с ней время, показываешь себя нежным, внимательным, терпеливым, создаешь ощущение спокойной надежности. Ей необходимо быть уверенной в тебе, и она должна начать верить в себя.
Мне хотелось обнять Эльзу, осыпать благодарностями.
— Ты ведь по-настоящему влюблен, да? — тихо спросила она.
— Да я с ума от нее схожу.
Радостная улыбка осветила ее лицо.
— Повезло ей, — с чувством отметила Эльза. — Ладно, мы конечно же ни о чем не говорили. Если она узнает, что я тебе все это рассказала, она меня убьет.
— Спасибо. Ты не можешь себе представить… — пробормотал я. — Я уже начал отчаиваться. Понимаешь, я боялся, что она влюблена в другого…
— В кого еще? — спросила она.
— В Рафаэля Скали.
— А, писатель? Я тоже так думала. Но по сути дела там другая история. Она ждет от него совсем другого.
Мне захотелось во всем ей признаться, рассказать всю историю, спросить совета, как же все-таки нам можно распутать сложный узел, который я сам навязал. Я бы, несомненно, так и сделал, если бы у нее было время меня выслушать.
— Послушай, мне надо идти. Я уже опаздываю…
Эльза обняла меня.
— Будь с ней поаккуратнее, — шепнула она. — Она такая ранимая… Мужчины плохо с ней обращались.
ЛИОР— Что ты ему наплела? — раздраженно спросила я.
Эльза сняла куртку, рухнула на диван.
— Ничего, — ответила она, старательно отводя глаза.
— Эльза!
— Да ничего, сказала же! Мы расстались у подъезда.
— А почему ты вдруг решила уйти? Зачем придумала какую-то встречу?
— У меня правда была встреча! Я ходила выслушивать бред моей депрессивной подруги.
— А я почему не знала?
— Ты бы стала орать, что это нарочно!
— Но это и правда нарочно!
