Персефона - Борис Кристина

Наступило долгожданное лето. Наскоро попрощавшись с матерью, я уехал в Польшу. Всю дорогу я не мог заснуть.

На вокзале, с табличкой «Филипп» стояли две женщины. Я неуверенно подошёл к ним и был немного сконфужен широким объятиям молодой женщины. Как оказалось, это была сестра Эльжбеты. Женщина постарше – её мать. Погрузив мои вещи в старую грязную машину сестры, мы поехали к их дому. По дороге я узнал, что отец моей Персефоны умер спустя некоторое время после пропажи дочери. Больше близких родственников у Эльжбеты не было.

Я ожидал увидеть скромное, уютное, чистое жилище в городе, но меня постиг шок, увидев то место, куда меня привезли – это была лачуга с облезшей краской. Уже стоило насторожиться, когда они повезли меня за город. Несмотря на убогость их дома, они приняли меня тепло, будто дальнего родственника. Я же испытывал отвращения даже прикасаться к стенке дома, и уже сожалел о своей авантюре, но старался не подавать вида.

Женщины, увидев моё брезгливое выражение лица, предложили снять номер в гостинице, которая располагалась недалеко от их дома, ссылаясь на то, что в комнате, предназначенной для меня, проводится ремонт. Я непременно согласился. Однако удивительно, гостиница за городом.

В Польше я пробыл пять дней, но этого хватило, чтобы эта семья могла дать мне то, чего я хотел, даже большее:

По вечерам мать Эльжбеты усаживала меня на диван и выдавала по фотографии её дочери, рассказывая во всех подробностях истории, связанные с ней, а фотоснимки будто бы служили подсказками для того, чтобы определить, какую историю рассказать на этот раз.

То робкая девушка, то улыбчивый ребёнок улыбались мне на всех фотографиях, будто бы говоря о том, что я что-то перепутал – это никакая не актриса, которая покончила с собой таким изощрённым способом. Девушка как девушка. Брюнетка со слегка острыми, не свойственные её возрасту, чертами лицами, делающие её старше. Обычная симпатичная девушка. Тут счастье и надежда на будущее искрились с каждого снимка, а факты и печальное лицо матери говорили об обратном. Что же произошло?

Это меня и волновало, но женщина будто специально уходила от ответа, рассказывая неуместные истории из детства Эльжбеты. Не выдержав, я спросил напрямую о случившемся.

Женщина так и не ответила – она просто тактично позвала дочь, которая все эти дни будто бы жила на кухне, выполняя однообразную работу. Сестра Эльжбеты быстро что-то шепнула на ухо женщине, и та, кивнув, ушла на кухню, заняв место своей дочери.

Сама же сестра присела рядом со мной и тихим, сожалеющим голосом пояснила, что история с Эльжбетой для матери до сих пор очень болезненна. Они думали, что с приездом меня сердце матери успокоится, но нет-боль утраты родной дочери всё ещё сильна, потому все вопросы, касающиеся причины самоубийства лучше задавать сестре.

Извинившись, я попросил сестру актрисы рассказать мне то, за чем я сюда приехал – вот тут я и узнал то, что заставило меня полюбить мою Персефону.

– Прошу прощения, но почему всё же «Персефона»? Я забыла задать этот вопрос ещё на прошлой неделе.

– Ну как же! Знаете миф о жене Аида?

– Нет. Но вы говорили о венчании со смертью, так что смутно догадываюсь, с чем это имя связано. – покраснела журналист.

– Как? – Филипп удивился. – журналист. И не знает. Вы обязаны были это изучать!

– Да, но … – запиналась журналист.

– Не оправдывайтесь, – перебил её Филипп. – Терпеть этого не могу. Ладно, придётся объяснить. – тяжело вздохнул. –Вы меня удивили.

Персефона – дочь бога Зевса и богини плодородия Деметры. Как-то она гуляла с нимфами, и Аид, увидев её, похитил там же и унёс в своё царство мёртвых. Деметра искала свою дочь, но попытки были тщетны. Она не могла найти себе утешения, потому, из-за её печали, природа начала умирать. Зевс тогда предпринял попытку договориться со своим братом Аидом. Условились они на том, что Персефона вернётся к матери, однако Аид так просто не хотел отдавать свою невесту: в дорогу Персефоне он дал гранатовые зёрна. По пути девушка проголодалась и съела их, тем самым она обрекла себя на то, что теперь стала женой Аида, которая поневоле вернётся к нему. Так, полгода она живёт у матери. Деметра счастлива – наступает весна и лето. Когда же Персефона возвращается к Аиду, наступает осень и зима, потому что всё умирает от печали матери.

– Какой ужасный миф.

– Он прекрасен! Она повенчанная со смертью! Она сама себя обрекла на погибель!

– Так чем же Эльжбета заслужила такое имя?

– О, сейчас самое интересное. Вы меня перебили!

– Прошу прощения.

– Всю жизнь Эльжбета мечтала стать актрисой. В семнадцать лет девушка решилась признаться родителям, что она собирается пойти на пробы в кино. Эта новость конечно же не была воспринята хорошо. Эльжбету всячески отговаривали, ссылаясь на то, что в мире кино правит разврат.

Девушка обещала, что ничто её не запятнает, и, если поступит предложение, оскорбляющее её честь, она сразу же бросит своё занятие. Поскольку девушка была действительно добродетельна, родители, хоть и с тяжёлым сердцем, но дали согласие.

Пробы увенчались небольшим успехом – её взяли на роль, которая требовала выучить наизусть шесть фраз, однако и этого хватило, чтобы осчастливить наивное юное сердце.

Вскоре, она познакомилась с перспективным режиссёром, с которым завязался роман. Он пророчил ей блестящую карьеру, однако снимал только в эпизодических ролях. На вопрос девушки, почему он так делает, режиссёр отвечал, что для того, чтобы заполучить роль, ей стоит поработать, ибо у неё нет ещё определённых навыков. Всякий раз, когда режиссёр предлагал ей нечто большее, чем свидания и поцелуи, она отказывалась, ибо это полностью противоречило её натуре.

Один раз, в Греции, на очередных съёмках, отказ из её уст прозвучал слишком резко. На следующий день она решила попросить прощения у любимого и дать ему то, о чём он так часто просил, но застала его с актрисой, с которой девушка дважды сотрудничала в кино. Закатив сцену ревности, режиссёр ей просто объяснил, что, если бы она действительно хотела стать актрисой, давно бы согласилась на близость с ним, а теперь пути ей все закрыты – она никудышная актриса, сопливая девчонка, отвратительная любовница, и он сделает всё, чтобы ни одно предложение не поступило бы к ней.

За один день, за одно мгновение, были потеряны шансы на свою мечту, и растоптана её первая нежная любовь.

Она описала это всё в своём дневнике. Видимо, она над ним плакала, ибо чернила в некоторых местах размазались. Там она и описала, что, посмотрев на последний закат, она совершит самоубийство, проглотив ампулу с ядом и закопав себя, пока яд не подействует, тем самым она покажет, что сама «закопала» свою мечту наивностью и упрямством. Место всего действия она не указала. Как она добыла яд, она не написала. Лопату она выкинула в море или её украли, ибо ничего рядом со скелетом больше не было. Действительно. Столько времени прошло. Вещи она сложила и отправила домой, а сама отдалилась от съёмочной труппы и совершила то, что описала. На ней было платье с длинным подолом, на который сыпала весь песок, а потом, когда часть работы была проделана, она натянула подол на себя и погребла себя под песком. Эльжбета зарылась полностью, потому никто и не думал раскапывать свежий холмик. Съёмочная группа не волновалась об её исчезновении, ибо роль была отыграна, а режиссёр счёл пропажу на вздорный характер и личную обиду. Уехала видимо.

Дневник прибыл домой, и, когда семья прочитала последние страницы дневника, было уже совсем поздно.

Глава 7

– Боже, – тихо произнесла журналист.

– Вот и я так же был поражён, услышав эту историю из уст сестры Эльжбеты. Я захотел непременно увидеть этот дневник, пощупать, почитать, выучить каждое слово во что бы то ни стало! Это же сокровищница её переживаний! Там описано всё, что таилось в её душе. Рассказ её сестры, по сравнению с дневником, историей от первого лица, будет просто ничто!