KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Проза » Современная проза » Джулия Стюарт - Сват из Перигора

Джулия Стюарт - Сват из Перигора

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Джулия Стюарт, "Сват из Перигора" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Дениз Вигье хорошо знала, что говорят о бабушке за ее спиной. Бакалейщица никогда не спрашивала ее, правда ли это, — как, собственно, и обо всем остальном, ибо бабушка умерла через год после окончания войны, при родах своей первой и единственной дочери. Врачи сошлись во мнении, что смерть стала результатом ужасного надругательства, которое ей пришлось пережить, — насилия столь жестокого, что доктора сочли благоразумным не говорить ничего ее мужу. До сих пор неизвестно, кто донес на несчастную девушку, — возможных кандидатов было более чем достаточно. Все знали, что в первую ночь нацист приходил к ней в дом за охотничьим ружьем, вся Амур-сюр-Белль слышала, как тот выстрелил в воздух в виде предупреждения. Все знали, что во вторую ночь он явился к ней за свиньей, ибо пронзительные визги хрюшки перебудили всю округу. Но никто так и не узнал, что, когда тот же немец приходил к бабке Дениз Вигье в следующие ночи, он держал у горла девушки нож, дабы заглушить ее всхлипы. Точно так же, как и о ножницах, что она всадила фашисту промеж лопаток в одну из таких ночей, когда он лежал, взгромоздившись на нее всей тушей, — те ножницы и по сей день торчат промеж лопаток, на глубине девяти футов под землей, в саду за семейной бакалеей.

Ив Левек уже собрался намекнуть бакалейщице, что им пора, но тут взгляд его привлек один из музейных стендов. Дантист вернулся и стал читать, как Венера, оплакивая смерть Адониса, была утешена Амуром, который сообщил, что в ее саду родится новый плод, способный разжигать желание у влюбленных пар, и что в нем воплощены все мужские качества покойного Адониса. После чего Амур похоронил тело Адониса в поле, где оно проросло и превратилось в черные трюфели. Собрав урожай, Амур подал их к ужину в доме Венеры, когда та принимала у себя Марса. И хотя сама хозяйка отказалась взять странное блюдо в рот, Марс с удовольствием умял всю тарелку. Никогда еще светловолосая Венера не была столь прекрасна, как следующим утром, и Марс буквально лучился от полного удовлетворения.

Дантист немедленно отправился на поиски Дениз Вигье и спросил, не желает ли та перекусить в местном ресторанчике «Оберж де ла Трюфель». Бакалейщица, которая была в полном восторге от музея и еще не пришла в себя от покупки щеточки для ногтей в форме трюфеля, охотно согласилась. Несмотря на репутацию ресторана, парочке удалось заполучить столик с желтой скатертью в зимнем саду, выходящем на террасу. К ним подошел обходительный официант, чтобы принять заказ, и Дениз Вигье сказала, что склоняется к утиной ножке конфи. Но Ив Левек предложил попробовать особое трюфельное меню из пяти блюд за сто евро с человека, и чтобы она не беспокоилась насчет столь ошеломляющей цены, ибо расходы он берет на себя.

Они и оглядеться толком не успели, как принесли консоме с трюфелями. И пока они восторгались чарующим лесным ароматом и радостно вылавливали черные ломтики, притаившиеся на дне тарелки с наваристым бульоном, дантист обнаружил у Дениз Вигье потрясающее чувство юмора. А когда консоме сменил свежайший омлет, посыпанный трюфелями и поданный с изумительным фуа-гра на подложке из яблок в сочном трюфельном соусе, бакалейщица вдруг заметила, что глаза дантиста, спрятавшиеся за очками, цвета густой синевы.

После того как официант внес блюдо с треской, фаршированной тонкими ломтиками «черных бриллиантов», и, прежде чем повернуться на каблуках, пожелал им «bonne continuation»,[43] Ив Левек, неожиданно для себя, вдруг похлопал бакалейщицу по коленке и спросил, не нужно ли ей еще хлеба.

Четвертым появилось блюдо в виде двух пышных овалов из слоеного теста, и обходительный официант, аккуратно вырезав круг в центре того, что он поставил перед Дениз Вигье, поднял его со словами: «Voilà la merveille!»[44] — открыв восхищенному взору дантиста и бакалейщицы огромный трюфель, нарезанный ломтиками, вперемешку с картофелем. И Ив Левек, вспарывая второй каравай, подумал, что все-таки нашел свое чудо.

Когда же внесли мороженое с трюфелями и дантист объявил, что настолько сыт, что не в состоянии проглотить даже кусочек, Дениз Вигье, неожиданно для себя, положила ладонь на его локоть и сказала, что отказываться от такого объедения просто грех. Она поднесла ложку к губам дантиста, грибной экстаз проскользнул в его горло — и Ив Левек вдруг понял, что огромная грудь есть не что иное, как ценнейшее из всех достояний. И тем же вечером, чувствуя, как большие мягкие холмы вжимаются ему в спину, счастливый дантист молча вознес молитву святому Антонию, покровителю трюфелеводов.


После того как булочник дважды позвонил, вопрошая, где его черти носят, Гийом Ладусет неохотно отправился на выселки Амур-сюр-Белль. На поляне уже был сложен огромный костер с молодым дубом в центре — результат жарких споров, продолжавшихся не один день, ибо в комитете по организации праздников были и такие, кто с пеной у рта доказывал, будто раньше для подобных мероприятий всегда использовали сосну. Разумеется, никто не мог вспомнить, почему праздник в честь Иоанна Крестителя — человека, известного своим пристрастием окунать всех подряд в воду, — отмечают разожженным костром. Большинство считало, что это ритуал язычников, так называемый Иванов день, который христиане переняли, дабы привлечь к себе больше последователей.

Как сваха и боялся, люди уже вовсю прибывали, хотя на часах было еще только пять. Ибо, пусть жители Амур-сюр-Белль и не отличались заботой о ближних, отказать себе в удовольствии под названием «общественная кормежка» они не могли. А если еда на халяву к тому же сопровождалась культурной программой, служившей прекрасным поводом пуститься в пляс или запеть во всю глотку, пока не начнут разносить hors-d’oeuvres,[45] то всем же еще и лучше.

Стефана Жолли сваха нашел за импровизированным баром. Утирая струившийся по вискам пот, булочник подавал односельчанам кувшины с розовым вином, бесстрастно игнорируя жалобы, что, мол, чипсы в мисках на барной стойке давно заветрились. Гийом потоптался поодаль, надеясь, что все под контролем и можно тихонечко улизнуть, но не тут-то было. Боковым зрением булочник заметил сваху и призвал на подмогу. Гийом чуть помедлил, ожидая, что лучший друг угостит его бокалом «пино» — притупить боль, — но Стефан Жолли уже растворился в толпе.

Гийом Ладусет подошел к столу на длинных деревянных козлах, уставленному тазиками с салатом и тертой морковью, и мсье Моро, временно покинувший свой пост на скамье у фонтана, велел ему приступать к обмазыванию барана, уже насаженного на вертел. Гийом нехотя взял кисть, обмакнул в маринад и стал возить по туше. Хоть сваха и старался держать голову как можно ниже, чтобы никто его не узнал, вскоре кто-то окликнул его по имени. Он поднял глаза и увидел мадам Серр. И уже через минуту Гийом точно знал, что его письмо получила не она, а Дидье Лапьер.

Сваха продолжал тыкать кисточкой, прикидывая, как теперь поступить. Ждать, пока плотник сам заведет разговор, или пойти и сказать ему, что это досаднейшая ошибка? Мясо шипело и стреляло горячими брызгами, а Гийом Ладусет все перебирал в голове варианты. Но, прежде чем он остановился на каком-то одном, перед ним неожиданно вырос объект его размышлений собственной персоной. Однако Дидье Лапьер вовсе не стремился поколотить любвеобильного сваху. Человек с «сосновой шишкой» хотел лишь узнать, правда ли, что мадам Моро получила любовное послание от таинственного обожателя.

Сваха перевел взгляд на мужа мадам Моро — тот стоял всего в нескольких футах и вытаскивал из углей обернутые в фольгу картофелины — и подумал, прилично ли бить стариков в целях самообороны.

Но долго гадать ему не пришлось: односельчане потребовали еду. К несчастью свахи, который посчитал, что его работа на сегодня закончена, мсье Моро сообщил Гийому — которого так и не простил за кражу своей бесценной картины, — что ему нужна помощь в нарезке мяса. Первым в очереди, с бумажной тарелкой в руках, топтался Фабрис Рибу. Он не только потребовал ломоть побольше — ввиду того, что помог перекрыть дымоходы металлической сеткой, — но и не смог устоять перед соблазном поведать Гийому Ладусету последнюю новость: Дениз Вигье обнаружила у себя в пирожном любовное письмо от загадочного поклонника.

— Я думал, это была мадам Моро, — прошипел сваха.

— Вы оба не правы, — вмешалась мадам Рибу, которая стояла сразу за мужем и прислушивалась ко всему ухом женщины, проработавшей в сельском баре три десятка лет. — Это была Модест Симон.

Отрезав каждому из супругов по ломтику, Гийом огляделся вокруг и, к ужасу своему, заметил Модест Симон: та как раз спрашивала, кто в очереди последний. Мало-помалу женщина продвигалась все ближе и вот протянула свахе тарелку — в полном молчании, которое хранила со дня печального исчезновения Патриса Бодэна, костлявого фармацевта. Не поднимая глаз, Гийом обслужил ее, так и не придумав, как ему поступить, ибо сомневался, что она ответит ему, даже если он с ней заговорит. Но тут его окликнул Жильбер Дюбиссон:

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*