Борис Мишарин - Иллюзионист
Виктор задумался. Потом ответил:
– Завтра после занятий в гимназии мы с Лизой приедем к вам домой – там все обсудим спокойно. Без нервов и эмоций. Идите сейчас, не могу больше вас видеть.
Зареванная Латыпова ушла, а Виктор сразу же поехал домой. Лиза встретила его настороженно, не бросилась на шею, как в гимназии.
– Твоя мама была у меня на работе, – начал он разговор, – обвинила во всех несуществующих грехах. Но я объяснил ей, она поняла и даже попросила меня, чтобы ты пожила здесь какое-то время.
– Правда?! – воскликнула Лиза, – и ты меня не прогонишь, дядя Витя?
Она подошла и прижалась к нему.
– Завтра я заберу тебя из гимназии, и мы поедем к твоей маме, обсудим, что делать дальше. Мама просилась приезжать сюда, но скажу честно – после нашего разговора я ее видеть не могу. Если мама согласится, то ты будешь жить у меня, а на выходные уезжать к маме и сестре. Она все-таки твоя мама…
– Не знаю, – ответила Лиза, – если нельзя здесь, то лучше я в выходные дни буду жить на вокзале. Ты не знаешь, дядя Витя, что мама мне наговорила…
– Знаю, Лизонька, знаю, она мне тоже все высказала. Но это твоя мама и сделала она это не со зла, а от безграмотности. Ты не сердись на нее, и я не стану сердиться, – он улыбнулся, – договорились?
– Договорились, дядя Витя, ты любого уговоришь.
– Ладно, Лиза, мне даже тебя покормить нечем. Я сам в ресторане ужинаю и приезжаю сюда только спать. Но ничего, завтра найму кухарку, она будет готовить нам еду. Ты, кстати, без формы, надо будет заехать за ней перед гимназией.
– Я ее с собой взяла и учебники тоже, так что заезжать никуда не надо. И кухарки не надо – я не маленькая и сама что-нибудь приготовлю, ты только продукты привези.
* * *
Июнь в этом году выдался на редкость теплым и ранним, не смотря на то, что погода все-таки сдвинулась на неделю – все времена года наступали позже обычного. Снег никогда не ложился на Покров день, как бывало, а на первомай люди не ходили в рубашках, как раньше.
Лиза выросла и стала настоящей красавицей. В кого она получилась такая – непонятно. Мать, отец и сестра среднего роста, а Лиза под метр девяносто. Оденет каблуки и длиннее Виктора, считай на голову, хотя и он был не маленький – метр восемьдесят. Ее, конечно, приглашали в баскетбольные и волейбольные команды, но она этими видами спорта не увлекалась совсем. Музыка – вот ее основное воодушевление, она закончила музыкальную школу по классу фортепиано и увлеклась вокалом. Но сейчас конец июня, позади выпускные экзамены в гимназии и впереди большая жизнь.
Лиза томно потянулась в постели, пора вставать, но совсем не хотелось, и она решила поваляться немного. Виктор поймет и не обидится, что не приготовлен завтрак. Хотя какой завтрак, если они пришли утром с выпускного бала, уже полдень. Она помнила, как танцевала с ним вальс, первый танец… Помнила, как сбежала к нему от матери, как жила все эти годы, как училась в гимназии и музыкальной школе. Занималась с Виктором вечерами и сейчас говорила свободно на трех языках – английском, французском и итальянском. Последний она выбрала как язык музыки и песни, а с немецкого перешла на французский, послушав Эдит Пиаф и Мирей Матье.
Они часто играли на пианино в четыре руки, но в последний год играл только он, а она пела. Виктор часто заставлял ее исполнять заново какие-то отрывки из арий, песен, считая, что она спела их с ошибками. У него был великолепный слух, а голоса практически никакого, Лиза улыбалась доброй улыбкой, когда он старался что-то напеть и повторяла уже правильно.
В перерывах между занятиями он рассказывал ей о своей длинной жизни. Всегда с теплотой вспоминал Алису и на годовщину ее смерти они вместе ездили на могилку. Лиза никогда не видела его бывшей жены, но любила слушать рассказы о ней, уважала ее и ухаживала за могилой вместе с Виктором.
Виктор… дядя Витя… чтобы из меня получилось, если бы не он. Пошла бы в кулинарное училище, как Василиса. Он вытащил из деревни всех… Василиса вышла замуж снова, и ее мама тоже, теперь у каждой своя семья. А у меня дядя Витя… Лиза улыбнулась и встала с постели. Приняла душ, оделась, немного подправила прическу и подкрасила реснички с веками. Вышла на кухню.
– Проснулась… а я вот решил глазунью приготовить – вроде бы получилось. Садись за стол, сегодня у тебя праздник, и ты отдыхаешь. А завтра полетим в Москву, надо переговорить о тебе в консерватории.
– Вы все за меня решили, дядя Витя? – хитро улыбнулась Лиза.
– Взрослая стала… Конечно, ты уже вышла в большую жизнь. Ты не говорила, но разве я ошибся и не в консерватории ты хочешь учиться?
– Хотела бы я хоть раз увидеть ошибающегося дядю Витю…
– Ты уже видела… твоя сестра Василиса…
– Это была не ошибка, а мое счастье, – ответила Лиза, – доила бы я сейчас корову дома и сидела без работы или вышла замуж за какую-нибудь пьянь. А ты говоришь ошибка… У нас сейчас обеденный завтрак, а после съездим на кладбище – хочу заручиться поддержкой тети Алисы, царство ей небесное, перед поездкой в Москву. Я не говорила тебе, что часто общаюсь с ней мысленно. Возможно сама все придумываю, но мне кажется, что она мне помогает.
Виктор посмотрел на Лизу удивленно и совсем по-другому, не ожидая услышать такой ответ. Оказывается, она общается в своем внутреннем мире с моей Алисой… ну и дела.
Лиза подошла к могилке, положила букет цветов, что-то шептала неслышно одними губами, видимо доверяя ей свои тайны, потом отошла к скамейке внутри оградки. Виктор тоже положил цветы, заговорил мысленно: "Вот, Алиса, и вырастил я девочку. Стала она большой и красивой, как ты" …
"Я благословляю вас", – услышал он голос Алисы, вздрогнул и пошатнулся.
Мгновенно подскочила Лиза:
– Дядя Витя, тебе плохо? Ты весь побледнел.
Он присел на скамейку…
– Ничего, девочка моя, ничего, все нормально. Я, как наяву, услышал голос Алисы…
– И я его слышала, – потупила взор и покраснела Лиза.
– Ты знаешь сколько мне лет, девочка? – устало спросил Виктор.
– Я все знаю, ты женился на Алисе, когда тебе было шестьдесят, и вы вместе счастливо прожили сорок лет, сейчас тебе сто десять, но разве это что-то значит для любви? Ты самый умный, красивый и молодой мужчина на свете. И ты хорошо знаешь, что я люблю тебя, любовь дочери переросла в любовь женщины. Вернее, девушки.
– Объясняться в любви на кладбище…
– А, по-моему, самое подходящее место и Алиса радуется, глядя на нас. Ты ведь тоже меня любишь, я знаю. Алиса рассказывала мне, что ты не умеешь говорить о любви, но любишь по-настоящему нежно, прекрасно, чувственно и великолепно.
– Как она могла тебе это рассказывать?
– Она приходила ко мне во сне, сказала, что я буду достойна тебя, и мы проживем счастливо долгие годы. Единственное, о чем просила Алиса, это не менять свою фамилию, и я не знаю почему. А ты знаешь?
– Знаю, – ответил он, – Алиса не хочет, чтобы фамилию известного олигарха путали с прославленной певицей. Пойдем, нам пора домой.
Виктор низко поклонился могилке. Лиза сделала тоже самое, взяла Виктора под ручку, и они пошли к машине.
Вечером он предугадал ее мысли:
– Нет, Лиза, тебе через месяц исполнится восемнадцать лет, в день рождения сыграем свадьбу, тогда и будем спать вместе.
– Я не хочу свадьбы. Мы зарегистрируемся и все. В этот день ты будешь только мой, любимый. На следующий день пригласишь своих родственников. А своих я звать не стану. Ты давно просил меня не обижаться на мать, и я не обижаюсь. Но она отвернула меня от себя еще в двенадцать лет…
В консерватории Виктор и Лиза зашли в деканат вокального факультета. Солидный мужчина, видимо декан, и две женщины в возрасте, скорее всего профессорши того же факультета, что-то обсуждали. Он понял, что говорят о начале предварительного прослушивания перед экзаменами. Абитуриентов разделят на три потока, по количеству присутствующих здесь преподавателей. Виктор решил вмешаться в разговор:
– Извините, уважаемые господа и дамы, не могли бы вы прослушать сейчас эту девушку.
– Молодой человек, если ваша девушка абитуриентка, то мы послушаем ее завтра или в ближайшие дни согласно имеющихся списков.
– Но здесь особый случай, – возразил Виктор.
– Вот и посмотрим на этот случай, как полагается. Извините, но вы нам мешаете, молодой человек, – ответил декан.
Виктор ничего не ответил и включил плеер. Зазвучала песня на французском языке Chiao Bambino Sorry. Профессора прекратили разговор и недоуменно прислушивались. Через два куплета Виктор выключил звук.
– Послушайте, это не Мирей Матье, это изумительный голос, никогда его не слышал. Кто поет?
Профессорши пожали плечами, и он посмотрел на молодого человека. Виктор включил другую запись песни Анны Герман – Надежда.
– Замечательно, прелестно, что за певица?
Теперь все трое профессоров смотрели на Виктора.
