Роберт Левелин - Внезапное богатство
Марио повернулся к Поле. Та улыбнулась ему и поцеловала в щеку.
– Спасибо, – сказала она тихо.
Он долго смотрел на нее, затем улыбнулся сквозь слезы.
– Ты не собираешься сказать что-нибудь еще?
Пола улыбнулась и покачала головой. Марио, смахивая слезы с глаз, повернулся к Майлзу.
– Вы сказали, что ехали в фургоне? В машине, движимой природным топливом!
– И не только в нем, я прокатился также в автомобиле, по-настоящему быстро глотающем топливо монстре, которым Анна управляла в высшей степени искусно. Мы мчались… как быстро мы ехали, Анна?
– Мы разгонялись до максимальной скорости сто шестьдесят семь миль в час.
– Она просто чудо, Марио. Не могу в это поверить. Хотя я ненавидел вас в тот момент, когда понял, что это все подстроено вами.
– Я понимаю, – сказал Марио. – Я очень хорошо понимаю. А компьютер в самом деле перехватил управление?
– Все было как во сне! Всю дорогу в тоннеле нам едва приходилось давить на педали.
– Это была фантастика, – согласилась Анна. – Приборы ночного видения оказались чрезвычайно полезными, но я думаю, мы бы справились и без них.
Марио шмыгнул носом, вернулся к своему креслу и сел в него.
– Я не знаю, что делать теперь, вы все так изменились. Я чувствую, что вы теперь поможете мне. Я доведен до отчаяния, я не могу присматривать даже за собственными детьми.
– А где Макс и Джосси? – спросил Майлз, в глубине души надеявшийся их снова увидеть.
– Они снова у своей матери, с ними все в порядке, – сказал Марио. – Я отвез их к ней до того, как мы отправились во Францию. Макс без умолку рассказывает всем о дяде, который купил ему компьютерную приставку.
Он снова замолчал. Майлз улыбался.
– Я не могу понять, как вы сделали это, – сказал Марио. – Задача была практически невыполнимой. Это невероятный эксперимент, и также полностью обескураживающий. Разве я смогу рассказать кому-нибудь о нем? Мой самый большой успех за всю практику, но я не могу публично заявить о нем.
Филипп кашлянул и постучал по циферблату своих часов. Марио повернулся и сердито посмотрел на него.
Да знаю я, знаю!
– Что? – довольно резко спросила Анна.
Марио вытянул перед собой руку, словно прикрываясь.
– Все так неправильно. Мне хочется посидеть с вами за чайным столом, послушать вашу историю. Мне хочется узнать, как все происходило в подробностях. Мы слушали радио, но об этом ничего не говорилось. Мне хочется обо всем услышать немедленно, но если мы хотим остаться в безопасности, то я должен сопроводить Филиппа, чтобы вернуть эти деньги немедленно.
– Мы понимаем, – ответил Майлз. – Все нормально, мы ведь так и договаривались.
– Я хотела бы поехать тоже, – сказала Анна.
Наступило неловкое молчание. Женщина глядела на Марио без явной угрозы, но с очевидным вызовом. Майлз тут же ощутил, что Анна не доверяет ему, и удивился самому себе, тому, как легко он ухватил суть. Его нервные окончания превратились из тупых инструментов находившихся в зачаточном состоянии органов чувств в чуткие рецепторы мельчайших колебаний.
Марио посмотрел на Филиппа, который пожал плечами и выпустил струю дыма. Снова повисло молчание. Марио вздохнул. Казалось, он изучает свою беспомощную руку, лежащую на столе. Наконец он посмотрел на Анну.
– Я не думаю, что это будет уместным.
Майлз почувствовал себя неловко. Атмосфера на кухне заметно изменилась. Он не мог точно сказать, что происходило, но ему это совсем не нравилось. Майлз чувствовал себя смущенно и неловко. Он вспомнил, что давно не ел, и подумал, что, может быть, от этого изменился уровень содержания сахара в крови.
– Почему это будет неуместным? – спросила Анна.
Марио улыбнулся.
– Дело в следующем, – сказал он мягко. – Вы только что совершили очень тяжкое преступление. Вы теперь в безопасности. Похоже, что никто не знает, что вы были замешаны в этом – на вас нет досье в полиции, у них нет отпечатков пальцев и следов ДНК, которые могли бы вывести на вас. Риск, которому подвергаем сейчас себя мы с Филиппом, возвращая эти деньги, достаточно велик. Тем не менее мы должны это сделать, это наша сторона сделки.
– Но куда вы отвезете сейчас все эти деньги? – напрямик спросила Анна.
Марио снова поднял руку, словно защищаясь от удара. Он говорил быстро и четко.
– Анна, ты заставляешь меня волноваться. Ты как будто бы испытываешь собственнические чувства по отношению к этим деньгам, что внушает обеспокоенность. Не в этом был замысел.
– Я просто не знаю, что вы собираетесь с ними делать.
– Я не собираюсь делать с ними ничего особенного, всего лишь оставлю в безопасном месте, чтобы власти смогли их там обнаружить и использовать по своему усмотрению.
Майлз посмотрел на Анну и удивился, заметив, что та сильно обеспокоена. Он никогда раньше не осознавал в должной мере, что испытывают другие люди. Мотивы других людей и изменение их настроения, в особенности у женщин, всегда были для него покрыты мраком. Теперь же он смотрел на Анну и видел, что та была сильно взволнована, может быть, слегка сердита и очень подозрительна. Это выражалось в образовавшихся упрямых складках на ее лбу, вокруг глаз, а также в том, как необычно Анна искривила губы. Она думала, что Марио и Филипп собирались украсть те деньги, которые они привезли. Майлз хотел помочь. Он в самом деле хотел вмешаться и помочь, а не наблюдать за происходящим издалека, отгородившись от него. Он был полностью вовлечен в то, что происходило вокруг него, был неотделимой частью этого.
– Анна, – сказал Майлз.
Она бросила на него взгляд. Выражение ее лица не изменилось.
– Что?
– Не о чем беспокоиться. Во-первых, эти деньги ничего не стоят. Там стоит фургон, загруженный просто причудливо напечатанной бумагой, непригодной даже для того, чтобы делать на ней заметки или лепить из нее кукол из папье-маше. Марио делает нам огромное одолжение.
Анна пристально глядела на него с нескрываемым недоверием.
– Я не доверяю Марио.
– А я доверяю, – сказала Пола.
– А меня так даже не волнует, доверяю ли я ему или нет, – заявил Майлз. – Я сделал то, что я намеревался сделать, и теперь чувствую себя гораздо лучше.
– Это хорошо, – сказала Анна, смягчившись на секунду.
Марио тяжело вздохнул. Они все повернулись в его сторону, но он ничего не сказал. Лишь покивал головой, делая им знак продолжать.
– Что? – спросила Анна.
– Я просто думаю, что вы сами должны решить этот вопрос. В настоящий момент это все ваше, я бессилен.
– А Филипп? – спросила Анна.
– Он сделает так, как я ему велю, – прямо сказал Марио.
Они все посмотрели на Филиппа, который вдавил окурок в блюдце и коротко им улыбнулся.
– Я ничего не буду говорить.
– Ладно, – сказала Анна. Она присела к кухонному столу напротив Марио. – Берите деньги. Но если я когда-нибудь узнаю, что вы их присвоили, то я выслежу и убью вас.
Марио рассмеялся, немного нервно.
Филипп откашлялся и поднялся.
– Простите. Да, мы должны идти, – сказал Марио, тоже вставая. – Поверьте, я чувствую себя весьма неловко. Словно ваше недоверие испортило воздух. Мы все встретимся сегодня вечером – не здесь, в гостинице. У меня в номере. Как насчет «Ковент Гарден» на Сент-Мартинз-лейн? Вам знакомо это место, Майлз?
– Да, очень хорошо знакомо, гостиница находится прямо напротив моего офиса.
– Прекрасно. Мы встретимся там в восемь часов вечера. Тогда мы все и объясним друг другу. Все согласны с этим?
Майлз и Пола кивнули. Анна продолжала сидеть молча.
– Анна? – спросил Марио.
– Ja,[24] – ответила она и бросила ключи от фургона в раскрытую ладонь Филиппа.
– Хорошо, тогда увидимся позже.
Филипп открыл дверь, и они с Марио вышли из кухни. Майлз и Пола проследовали за ними по коридору. Филипп открыл дверь и осторожно выглянул на улицу. Он сделал легкий жест рукой Марио, и они вместе вышли из дома. Майлз и Пола стояли у входной двери и наблюдали, как те пересекли улицу и сели в фургон: Филипп сидел на месте водителя, Марио казался ребенком на пассажирском кресле.
– Я возвращаюсь домой, – сказала Пола.
Майлз посмотрел в довольно улыбающееся лицо женщины, о которой он знал больше, чем кто-либо другой. На нем застыло выражение безмятежного спокойствия. Они крепко обнялись на пороге.
– Спасибо, Пола, – сказал Майлз, глядя через ее плечо на исчезающий фургон.
– Что я такого особенного сделала?
– Просто была замечательным человеком. С которым я действительно рад был познакомиться.
Пола кивнула. Майлз улыбнулся ей. Они разомкнули объятия, но остались держаться за руки. Не как влюбленные друг в друга – Майлз четко ощущал разницу. Пола вовсе не пыталась сейчас заигрывать с ним. Она хотела быть близким другом. Это совершенно ясно читалось в ее поведении, и Майлз был счастлив. Все, что происходило вокруг, он ощущал. Очень странно.
