Джун Зингер - Секс пополудни
— Мистер Вест, кофе?
— Нет, спасибо. Я вскипятил чайник, когда приехал, и уже… накофеинился. Будьте добры, соедините меня с Полем Бэнксом и сообщите Бобу Халперну, что я хочу его увидеть через десять минут.
— Хорошо, — Петти взглянула на свои часы. — Но вы же знаете, что здесь через пятнадцать минут будет человек из «Тайма».
— Нет, черт побери, я не знал. Но это же ваша работа — убедиться, что я знаю.
На лице Петти появилось натянутое выражение.
— Да, сэр, это так, и вчера я оставила расписание ваших встреч на вашем столе на случай, если бы вы пришли вчера вечером, и, кроме того, сообщила вашей экономке и записала на вашем автоответчике.
— О, — Джонатан был раздосадован. Приехав в среду вечером домой, он был истощен, несмотря на то что обычно перелеты редко его утомляли. Поэтому он не обратил внимания на аккуратно написанные записки от Сары и мигающую лампочку своего автоответчика. — Извините. Тогда соедините меня сразу же с Бэнксом, а Халперн пусть зайдет попозже, после того как человек из «Тайма» уедет.
— Хорошо, мистер Вест. А кстати, как ваш круиз на «Королеве Елизавете»?
— Все было великолепно. Просто отлично.
— Зачем вы делаете это, мистер Вест? — спросил Энтони Паркс из «Таймса». — У вас уже есть полмиллиарда долларов — больше, чем многие смогли бы потратить за всю свою жизнь, даже если бы они очень старались это сделать. Некоторые делают это для своих потомков, чувство династии, но у вас же даже нет семьи.
— Это не значит, что у меня не будет семьи. Мне еще нет сорока.
— Ну так скажите: зачем вы это делаете? Потому что у вас есть все-таки чувство династии? Вы хотите построить состояние, которое будет жить после вас, например, как Рокфеллеры?
Джонатан пожал плечами:
— Даже состояние Рокфеллера оказалось не таким большим. У него же большая семья, и его состояние было поделено между несколькими поколениями наследников. Да и не забывайте про налоги на недвижимость. Откровенно говоря, мистер Паркс, я как-то не задумывался об этом.
— Тогда зачем вы делаете это, мистер Вест?
— Я делаю это для того, чтобы делать. Делать ради удовольствия. Если у вас есть миллион, вы хотите два миллиона… ради удовольствия иметь и потратить их. В этом есть смысл. Если у вас есть миллион, то потратить два миллиона — это в два раза веселее. Но потом вы делаете это просто для того, чтобы делать. Чтобы увидеть, сколько вы сможете заработать. В некотором смысле это мера оценки человека, его успеха в мире, который ценит деньги превыше всего.
— А в мире, который не ценит деньги превыше всего?
Джонатан улыбнулся:
— Придется подождать, пока это не случится. — Он механически отвечал, пока интервьюер продолжал задавать оставшиеся вопросы — кто? что? когда и где? — но немного задумался, когда Парке наконец добрался до вопроса «Как?». Он начал свой обычный треп про «тщательную экономию», а затем добавил что-то новое: — Никаких отвлечений. По крайней мере, начиная с этого момента. — Затем, взглянув на часы, он неожиданно объявил, что интервью окончено, и позвонил Петти, чтобы она проводила немного обидевшегося мистера Паркса.
Андрианна положила руку на холодное мраморное надгробье и закрыла глаза, стараясь остановить поток слез. «Мама, скажи мне: стоило ли все это? Непосредственно перед тем, как ты умерла, ты по-прежнему думала, что это был золотой секс днем? Была ли ты счастлива со своим другом, который так и не женился на тебе? Или, может быть, ты была бы счастливее, если бы прожила более долгую, более плодотворную жизнь с каким-нибудь Антонио Гарсиа, который заботился бы о тебе лучше и ты родила бы кучу детей с настоящими именами? Или, может быть, с Джерри Херном, который любил бы тебя так сильно, что ради тебя сменил бы свою фамилию? Тогда ты могла бы прожить вечно, по крайней мере до конца своих дней…
Ох, мама, думала ли ты когда-нибудь о том, какой бы стала твоя жизнь, если бы ты полюбила другого мужчину? Мужчину, который любил бы тебя больше? Если бы у тебя была возможность найти его? Может быть, даже такого мужчину, как Джонатан Вест?..»
Никто ей не ответил и не успокоил. Хотя Андрианна считала, что ответ она знает. Елена играла в азартную игру, и у нее был шанс на жизнь и на любовь. Единственная проблема заключалась в том, что она выбрала не того мужчину. А в такой игре — всегда риск.
«А отчего ты умерла, мама? Я должна это знать. Была ли это волчанка? Или это была несчастная любовь?» Но и на этот раз ответа не было: надгробье было не Еленой, а всего лишь мрамором. И все же Андрианна поцеловала этот прямоугольник на северной калифорнийской земле. Все эти годы он был единственным правом на землю, где она родилась и где все мечты должны были сбыться. Может быть, сейчас наступила ее очередь на мечту?..
Завтра она переговорит с доктором Джерри Херном и, может быть, больше узнает о своих шансах и правах на Джонатана Веста.
— Как оно прошло? — спросила Петти, закрывая в кабинете Джонатана шторы от полуденного солнца. — Хорошее было интервью?
— Надеюсь, что да, хотя ничего нового он не спрашивал — то же, что десятки других репортеров раньше… И я не уверен, сообщил ли я что-то новое.
— О, я уверена, что интервью будет отличным. Помните то, которое появилось в «Лос-Анджелесе» несколько месяцев назад? Вы выглядели в нем настоящим убийцей.
Он засмеялся:
— В самом деле? Думаю, это то, что любят читать…
— Конечно. Это вызывает у людей зависть или уважение к вам — или и то и другое. Это то, что важно, не так ли?
— Не знаю, Петти. Я не уверен, знаю ли то, что действительно важно.
— О, мистер Вест. Если вы можете говорить такое, тогда вы в самом деле еще не оправились от перелета. Но держу пари, что завтра с вами все будет в порядке. А сейчас мне соединить вас с Бобом Халперном? Или вы хотите сначала взглянуть на список тех, кто вам звонил? Хаг Лансинг сказал, что ему срочно нужно переговорить с вами о районировании в Океанском проекте, а Джейн Паркинс из бухгалтерии сказала, что…
— Сколько сейчас времени?
— Почти час.
— Послушайте, мне нужно многое успеть сделать и я хочу, чтобы какое-то время меня не беспокоили, пока я не просмотрю эту кипу бумаг, которую вы оставили на моем столе. Все остальное мы отложим на после обеда.
— Хорошо. Но я все же хочу напомнить вам о том юбилейном матче по поло, который состоится сегодня вечером в Экидоме. Вы принимаете в нем участие. Помните?
— Боже мой, неужели сегодня?
Петти вздохнула:
— Боюсь, что да. Вы готовы к нему?
— Разумеется, готов. Почему вы спрашиваете?
— Прошу извинить меня за мои слова, мистер Вест, но вы сейчас выглядите не очень хорошо. Может быть, вы сможете договориться, чтобы кто-то заменил вас? В конце концов, у вас не было возможности потренироваться…
— Все будет отлично. Что самое худшее может произойти? Я сломаю ногу, или несколько ребер, или нос.
— Мистер Вест, нельзя так шутить.
— А кто шутит? По крайней мере, есть одно, что нельзя сломать, играя в поло.
— И что это такое?
— Свое сердце. И сейчас это — не шутка.
23. Пятница
— Доброе утро, мистер Вест, — радостно прощебетала Петти, когда Джонатан прибыл в свой офис чуть позже обычного. — Как прошла игра вчера вечером?
— Мы проиграли, если вы это имеете в виду.
— Стыдно. Но, по крайней мере, я не вижу ничего сломанного, — весело заметила она.
— Не все видно…
— Ну, хорошо, — сказала она со вздохом, взяла пачку бумаг и пошла за ним в его кабинет. — В приемной вас ожидает Джейсон Уотс, а вот почта…
— Что ему нужно?
— Мистеру Уотсу? У него назначена встреча на девять часов, а сейчас — десять минут десятого. — И с чуть возмущенным взглядом добавила: — Все отмечено на вашем календаре. Вы всегда просматриваете его перед тем, как вечером уходите из офиса.
— Но почему вы не напомнили мне об этом вчера? — упрекнул он ее.
— Раньше в этом не было необходимости, мистер Вест, — сказала Петти, обидевшись. — В будущем я буду обязательно это делать, или вы желаете…
— А, черт… Извините. Мне кажется, что я еще не отошел от этого перелета… Больше у вас нет сюрпризов на сегодня?
— Сегодня вечером в Хилтоне благотворительный вечер для бездомных…
— Я купил билеты?
— Да, сэр.
— Отлично. Тогда я выполнил свою часть. Мне же не обязательно там лично присутствовать?
— Боюсь, что вы должны. Я полагаю, что вы сказали Мерву Гриффину, который является одним из хозяев, что вы будете там. И вы заказали столик на десять человек и пригласили людей в качестве своих гостей. И если вы забыли, что очевидно, то вы берете с собой Стэйси Уитли.
Он взглянул на нее недоуменно:
— Стэйси Уитли. Кто такая?
