Гейл Форман - Я была здесь
– Мы старались ей помочь, хотели, чтобы она снова пошла к врачу, – добавляет Сью, – думали о том, чтобы она пропустила семестр. Мы на эту тему разговаривали – точнее, скорее ссорились – все зимние каникулы.
– Поэтому тебя с собой не пригласили, – объясняет Джо.
Зимние каникулы. Родственники меня с ума сводят.
– Мы решили, что, если она не примет меры, мы форсируем свое решение. Если потребуется, привезем ее домой, даже если это будет означать, что она лишится стипендии. Но к Новому году Мэг как будто стало лучше. А оказалось, что не стало. Она просто решила уйти.
– Я не знала, – говорю я.
– Никто не знал, – Сью начинает плакать.
Мэг была моей лучшей подругой. Если бы я оказалась рядом – на зимних каникулах или во время учебы, – я бы поняла. Что ей плохо, что у нее депрессия. Все могло бы быть иначе. Она могла бы быть здесь.
– Я не знала, – на этот раз это вырывается пронзительным воем. И сосуд моего горя лопается, словно аневризма, забрызгивая все вокруг.
Глядя, как я истекаю кровью, Джо и Сью вроде бы наконец понимают.
Джо берет меня за руку, а Сью говорит те слова, о которых я так мечтала:
– Дорогая, нет, нет. Ты тут ни при чем. Ты не виновата.
– Я собиралась переехать в Сиэтл, – говорю я между всхлипами. – Мы хотели поселиться вместе, нам было бы хорошо, но… – Как закончить, я не знаю. У меня не было денег. Я испугалась. Я застряла здесь. И она уехала. А я осталась.
– Нет! – говорит Джо. – Не в этом дело. Ты бесконечно много для нее значила. Здесь ты была для нее каменной стеной.
– В этом-то как раз и дело. Разве вы не понимаете? – реву я. – Мэг уехала, а я разозлилась. Главным образом на себя, но досталось ей. Я ее не поддержала. Если бы я была рядом, она бы со мной поговорила, а не с ним.
– Нет, Коди, – говорит Сью. – Не поговорила бы.
Уверенность в голосе Сью сокрушает меня. Не поговорила бы. Мэг все скрыла бы, как и всегда.
Джо кашляет, он так сдерживает слезы.
– Коди, я понимаю, почему ты к этому типу поехала. Ведь, если виноват Брэдфорд, выходит, что Мэг убил кто-то другой. А не она сама. Тогда, вероятно, можно было бы горевать просто с разбитым сердцем, без примесей.
Я поднимаю глаза на него. Боже. Как я по ней скучаю. Но и так злюсь. И, если я ее простить не могу, как я прощу себя?
– Если бы не эта болезнь, Мэг не попала бы к этому человеку на мушку, – говорит Сью, с мольбой глядя на Джо. – Он бы не смог получить над ней власть. Вот посмотри на Коди. Она ходила на этот форум, завязала с ним разговор. Мы же читали, – она поворачивается ко мне. – Но ты еще здесь.
Нет! Они не понимают. Он проникает в мысли, играя в свои игры, бьет в больные места. Он и меня бы мог довести.
Но потом я смотрю вокруг. Я сижу за столом, за которым я столько раз за эти годы ела. А Мэг не стало. Последние несколько месяцев были настоящим адом. Но Сью права. Я все еще здесь.
Папка открыта, бумаги рассыпаны. Я столько ради них проделала – полезла за Брэдфордом в кроличью нору! Я считала, что это было демонстрацией его силы. Хотя, возможно, – проверкой моей.
Я все еще здесь.
Я убираю распечатки в папку и протягиваю ее Джо.
– Мне, наверное, надо с этим заканчивать, – говорю я. – Поступайте как считаете нужным.
Джо забирает папку.
– Мы завтра первым же делом отвезем это в полицию.
За этим следует молчание.
– Да, Коди, – говорит потом Сью, но в этот раз такое начало не пугает меня, как раньше. – Спасибо тебе, – заканчивает она.
Затем они с Джо встают, крепко меня обнимают, и мы все плачем. Мы стоим так довольно долго.
– Коди, ты просто кожа да кости, – нарушает молчание Сью, – пожалуйста, позволь мне тебя накормить.
Я откидываюсь на спинку стула. Я не голодна, но соглашаюсь. Сью идет на кухню. А Джо остается со мной.
– Зря ты нам сразу не сказала, – говорит он, постукивая по папке.
– Зря вы мне сразу не сказали, – отвечаю я.
Он кивает.
– И Скотти тоже лучше рассказать. Он знает. То есть без подробностей, но подозревает, что Мэг кто-то «помог». Это он мне подкинул эту идею.
Джо удивленно гладит подбородок.
– Дети все замечают. Как ни стараешься их защитить, – он вздыхает. – Мы начали общаться с родственниками других самоубийц. Открыто. Кроме этого как будто ничего не помогает. – Джо крепко сжимает мою руку, даже след от его обручального кольца остается. – Я поговорю со Скотти, – обещает он.
Возвращается Сью и ставит передо мной полную тарелку. В ней что-то тушеное.
Я пробую кусочек.
– Сама приготовила, – говорит она. А потом улыбается. Может, это и самая слабая улыбка из всех, что я видела, но она есть.
Я продолжаю есть. Оказывается, я все же голодная.
41Засыпаю я в девять часов, даже не раздевшись, а утром встаю в пять и вижу, что Триша спит за кухонным столом. Я легонько касаюсь ее запястья.
– Ты только что пришла? – спрашиваю я.
Она пожимает плечами, взгляд у нее затуманенный.
– Ты меня ждала?
Она снова пожимает плечами.
– Типа того.
– Иди спи. Уже все в порядке.
– Да? – она зевает. – Как прошел разговор с Джо и Сью?
– Хорошо. Я тебе потом расскажу, когда ты хоть наполовину будешь в сознании.
– Наполовину в сознании, – повторяет она. А потом серьезнеет. – Но с тобой-то все в порядке?
Я киваю.
– В порядке, – я уже давно так говорю, но сейчас понимаю, что это правда.
– Через несколько часов позавтракаем. Пойдем в забегаловку? – спрашивает она.
– Годный план.
Триша плетется в кровать. Я разбираю рюкзак, складывая грязные вещи в кучу. Сегодня придется идти в прачечную, или, может, в следующий раз спрошу миссис Чендлер, можно ли постирать у нее. Люди были довольно щедры со мной, когда я просила о помощи. Я ставлю кофе и, пока он варится, выхожу на крыльцо.
Занимается рассвет. Холмы порозовели от утреннего солнечного румянца, хотя на земле еще лежит тонкое одеяльце тумана. В такое время на улице почти никого нет, ни одной тачки, лишь грузовичок газетчика.
Вдалеке слышится звук мотора, он как-то знакомо тикает, но это не «Эксплорер» Гарсиасов, а древняя «Камри» Триши стоит перед домом. Когда машина проносится в сторону следующего квартала, я изумленно всматриваюсь. Нет. Этого не может быть.
Затем она разворачивается и медленно возвращается, словно заблудилась. Я встаю и иду к дороге. Тачка резко останавливается. И стоит посреди дороги, мотор работает на холостом ходу, а затем она снова разворачивается и едет на мою улицу, останавливаясь у тротуара, где я стою.
