Джон Кракауэр - В диких условиях
В четверг утром Гейлорд Стаки поднялся рано. Уже в половине седьмого, когда на улице еще было по-ночному морозно, он направился по дощатому тротуару к самому большому источнику в надежде опередить всех и искупаться в одиночестве. Но, добравшись до места, он с удивлением обнаружил, что пришел не первым. Плавающий в дымящейся воде источника молодой человек назвался Алексом.
Лысый, мордатый весельчак Стаки, шестидесятитрехлетний уроженец Индианы, сорок лет проработал в ресторанном бизнесе, а выйдя на пенсию, стал время от времени подрабатывать перегонщиком автомобилей. Сейчас он вез одному из автодилеров Фэрбенкса новенький автодом из Индианы. «И мне тоже как раз в Фэрбенкс надо! – воскликнул, услышав об этом, Маккэндлесс. – Да только вот уже два дня сижу здесь, пытаясь поймать машину. Может, возьмете меня с собой?»
«Эх, блин, – ответил Стаки, – я бы с удовольствием, да не могу. Компания строго запрещает нам брать попутчиков. Меня за это с работы могут вытурить». Однако, посидев в горячей воде и поболтав с парнем в клубах сернистого пара, Стаки решил передумать: «Алекс был хорошо выбрит и пострижен. По манере его речи было видно, что и голова у него на месте. Одним словом, на типичного бродягу-автостопщика он был не похож. Я от них стараюсь держаться подальше. Я мыслю так, если у тебя даже на автобусный билет нету денег, значит, с тобой точно что-то не в порядке. Короче, где-то через полчаса я ему сказал: «Давай так договоримся, Алекс. От Лайрда до Фэрбенкса полторы тысячи километров. Я тебя провезу ровно половину пути, то есть до Уайтхорса, а там поймаешь кого-нибудь еще и доедешь до конца».
Тем не менее, когда они по прошествии полутора суток добрались до Уайтхорса, столицы территории Юкон и, вместе с этим, самого крупного и современного города на аляскинской трассе, Стаки так понравилось находиться в компании Маккэндлесса, что он передумал и согласился довезти парня до конечной точки. «Поначалу Алекс не особенно раскрывался и все больше помалкивал, – рассказывает Стаки, – но ехали мы медленно и очень долго. В общей сложности мы с ним провели на этих ухабистых дорогах трое суток, и к концу он расслабился и перестал осторожничать. Я вам вот что скажу – дельный он был парнишка. Вел себя вежливо, не матерился, жаргоном тоже не сыпал. Сразу было видно, что вырос он в приличной семье. Рассказывал мне в основном про сестру. А с родителями, я так понимаю, совсем не ладил. Сказал, что отец у него был гениальный ученый, придумывал ракеты в NASA, да только какое-то время жил двоеженцем, а это Алексу было очень не по душе. Рассказал, что родителей уже пару лет, с окончания колледжа, не видел».
Маккэндлесс охотно рассказал Стаки о своих планах уйти в дикую глушь и прожить там в одиночестве все лето на подножном корму. «Он сказал, что мечтает об этом с самого детства, – говорит Стаки, – что не хочет видеть ни людей, ни самолетов, ни каких других признаков цивилизации. Он хотел доказать себе самому, что сможет жить и выживать в одиночку, без всякой посторонней помощи».
В Фэрбенкс Стаки с Маккэндлессом прибыли днем 25 апреля. Стаки привел парня в продуктовый магазин и купил ему большой мешок риса. «Потом Алекс сказал, что хочет зайти в местный университет и почитать про съедобные растения. Про ягоды и всякое такое. Я сказал ему: «Алекс, ты слишком уж торопишься. Там везде еще метровый слой снега лежит, и ничего не растет». Но он для себя уже все решил. Буквально копытом бил и рвался в поход». Стаки отвез Маккэндлесса в восточную часть Фэрбенкса и в половине пятого вечера высадил у студенческого городка Университета штата Аляски.
«Прежде чем выпустить его из машины, – рассказывает Стаки, – я сказал ему: «Алекс, я вез тебя полторы тысячи километров. Я трое суток тебя кормил и поил. Самое малое, что ты можешь сделать взамен, – это черкнуть мне письмо, как только вернешься с Аляски». И он обещал, что так и сделает».
«Кроме того, я его просил и даже умолял позвонить родителям. Я даже представить себе не могу, как страшно жить год за годом, не зная, где сейчас твой сын, жив он или уже мертв. «Вот тебе номер моей кредитки, – сказал я ему. – Пожалуйста, позвони им за мой счет!» А он мне в ответ: «Посмотрим, может, позвоню, может, нет». И все тут. Он уже ушел, а я вдруг думаю: «Эх, почему же я у него не спросил родительский номер? Взял бы тогда и сам им позвонил». Но как-то слишком быстро все произошло».
Забросив Маккэндлесса в университет, Стаки поехал в город, чтобы сдать дилеру доставленный автодом, но в салоне выяснилось, что человек, ответственный за приемку новых автомобилей, уже ушел домой и вернется на работу только в понедельник утром. В результате получилось, что сдать машину и улететь домой в Индиану Стаки сможет, только убив два лишних дня в Фэрбенксе. В воскресное утро, имея предостаточно свободного времени, он вернулся в студенческий городок. «Я надеялся найти Алекса и провести с ним еще один день, город ему показать, например, или еще чего-нибудь такое. Я часа два искал, все вокруг объездил, но его и след простыл. Он, наверно, уже уехал».
Распрощавшись в субботу вечером со Стаки, Маккэндлесс два дня и три ночи прожил в окрестностях Фэрбенкса, бывая в основном в университете. На одной из полок отдела «Аляска» в университетской книжной лавке он нашел подробнейший академический справочник по съедобным растениям региона «Tanaina Plantlore/Dena’ina K’et’una: An Ethnobotany of the Dena’ina Indians of Southcentral Alaska», составленный Присциллой Рассел Кари. На стойке около кассы он выбрал две открытки с белыми медведями на картинке. Написав на них свои последние сообщения Уэйну Уэстербергу и Джен Баррес, он отправил их из местного почтового отделения.
Покопавшись в газетных разделах объявлений, Маккэндлесс нашел себе подержанный самозарядный ремингтоновский карабин калибра 22 с оптическим прицелом и пластиковым прикладом. Эта модель, известная под названием «Nylon 66» была уже снята с производства, но местные охотники ценили ее за надежность и небольшой вес. Заплатив бывшему владельцу предположительно $125, он забрал оружие на одной из автомобильных парковок, а потом зашел в ближайший оружейный магазин и купил четыре коробки по сотне ружейных патронов с экспансивными пулями.
Завершив в Фэрбенксе подготовку к экспедиции, Маккэндлесс уложил свой рюкзак и направился на запад от университета. Покидая студенческий городок, Маккэндлесс прошел мимо Института геофизики, высокого здания из стекла и бетона с огромной спутниковой тарелкой на крыше. Эта антенна, ставшая одной из самых примечательных деталей на силуэте города, была построена для приема данных со спутников, оснащенных разработанными Уолтом Маккэндлессом радарами с синтезированной апертурной решеткой. Уолт даже приезжал в Фэрбенкс на время запуска принимающей установки, а до этого написал несколько необходимых для ее функционирования компьютерных программ. Однако, если Институт геофизики и навел проходившего мимо Криса на мысли об отце, парень нигде об этом не упомянул.
