Элис Петерсон - Спустя десять счастливых лет
Потрясенная, я останавливаю машину возле «Мезо Джо». Двигатель продолжает работать.
– Пита, такое говорить нельзя, это ужасно. Да, Джо тяжело, однако он все равно любит отца.
Она пожимает плечами.
– Терпеть не могу быть обузой для семьи, я бы такого не допустила.
– Мне пора ехать, – говорю я, замечая, как к машине приближается инспектор дорожного движения. – Спасибо, что сходила со мной на занятие.
Пита даже не пытается расстегнуть ремень безопасности.
– Вы встречались? – неожиданно спрашивает она.
– Встречались?
– Ну, интрижка, отношения, называй, как хочешь.
Инспектор все ближе, а Пита продолжает:
– Ты наверняка считаешь его привлекательным. Верно?
Начинаю нервничать из-за инспектора.
– Пита, выходи! – киваю на мужчину в форме, который пока занят «Хондой» сзади нас и кружит вокруг нее, словно акула, выстукивая что-то на своем аппарате.
– Ты не ответила…
– Пита, ты стремишься понять его к тебе отношение. Но спрашивать об этом надо не меня. Если Джо не хочет…
Она разворачивается ко мне, в глазах пламя.
– Так он тебе что-то сказал, да?!
– Нет! Ни слова он не говорил. Ни единого. А теперь выходи!
На меня накатывает волна облегчения, когда Пита наконец убирается, а я поскорее уезжаю от перспективы получить штраф за парковку в неположенном месте.
Теперь ясно, почему она решила потратить на меня субботу. Хотела устроить допрос.
И почему Джо не видит, кто она на самом деле?
40
Открываю шкаф. Что же сегодня надеть? Выбора маловато – на восьмом с половиной месяце беременности. Годится разве что мешковатый спортивный костюм, но сегодня мы с Анни и Пиппой идем ужинать в «Мезо Джо».
Пиппа шикарно выглядит в облегающем черном платье и собранными в простой хвост длинными светлыми волосами. Кудри Анни удерживает заколка-крабик, а на ее ногах красуются розовые замшевые туфли, которые она купила в благотворительном магазине. Со смехом говорю, что мое темно-синее платье напоминает палатку. И только посмотрите на мои мягкие туфли, широкие и безо всякого каблука, идеально подходящие для больных хроническим бурситом. Анни тоже смеется и заявляет, что я преувеличиваю. Однако, присмотревшись еще раз, добавляет: «Наверное».
Джо провожает нас к столику. Позже, если посетителей станет поменьше, он к нам присоединится. Пиппа не в силах оторвать от него взгляд.
– Ты не говорила, что он такой красавчик, – заявляет сестра.
– Самый желанный холостяк нашего города! – вставляет Анни. – Пита, его девушка, счастливица.
Когда Луис отходит, приняв у нас заказ, Пиппа поражается, что никогда здесь не бывала.
– Проходила, конечно, мимо… Понимаете, я редко куда-то выбираюсь. В последнее время я не очень общительная.
– И я, – соглашается Анни. – Но сейчас мы собрались по важному поводу. Надо поужинать с Беккой – в последний раз до рождения ребенка.
Они обе спрашивают, как я себя чувствую. Вспоминаю бессонные ночи.
– Только я начинаю дремать, вся в подушках, как у меня…
– Ногу сводит судорогой? – подсказывает Пиппа. – И тебе приходится вставать…
– И тут подушки летят во все стороны? – заканчивает Анни.
– Именно. – Я понимаю, что говорю с настоящими знатоками.
– Ничего, недолго осталось, – утешает Анни.
– Близнецы в восторге, – говорит ей Пиппа. – Честно, они только об этом и болтают.
– А ты, Бекка? Как настрой? – спрашивает Анни.
– Хотите честный ответ?
– Выкладывай. – Анни откидывается на спинку стула.
– Как новичок, которому вот-вот придется спуститься на лыжах с самой крутой горки.
– Ты не одна такая. – Пиппа касается моей руки. – Споткнешься на паре кочек, но все будет в порядке.
За ужином я рассказываю про курсы для молодых матерей. В целом они полезные. Неделя два и три были только для женщин, и я подружилась с Кейшей.
– Теперь я на отлично знаю все и о мужских, и о женских гениталиях, – хвастаюсь я сестре и Анни. – Можете меня проверить. Расскажу все и даже больше.
– Нет, спасибо, – корчит рожицу Анни. – Я забила на эти курсы, когда вынашивала второго ребенка. Как думаешь, Пиппа, у тебя еще дети будут?
– Нет! – выдает та со скоростью света.
– Те, кто говорит, что рожать не больно, просто бредят, – продолжает Анни. – Прости, Бекка, я не стану притворяться.
Заверяю их, что я ни капли не заблуждаюсь насчет этого. Мы уже смотрели видео с родами. Ох, ад. Из нашей группы первой родила Кейша. Маленькая Фрейя появилась на свет с отличным весом в семь фунтов две унции.
– Когда на последнем занятии Кейша рассказывала о родах, мы выспрашивали все подробности, и как это было больно по шкале от одного до десяти. Она воскликнула «Десять!!!» – Я нервно смеюсь.
– Не надо совершать подвигов, прими обезболивающее – все, что тебе предложат, – советует Пиппа и объясняет, что хотела попробовать без них, но к черту такое.
Помню, что я тогда как раз была на каникулах и позвонила домой, чтобы узнать, как там дела. Мама сказала, что роды у Пиппы прошли тяжело, однако ни я, ни Олли в то время не смогли оценить это по достоинству. Сейчас я понимаю, как мы отдалились от своих семей. Олли точно так же редко видел своих родителей, брата, племянников.
– Ты уже решила, что будешь делать после рождения ребенка? – спрашивает Анни. – Может, тут останешься?
Я говорю, что хочу вернуться в Лондон, и она корчит скорбную физиономию. Я собираюсь подыскать себе съемную квартиру – уже разобралась со своими финансами, плюс мне помогают родители Олли, Виктор и Кэролин.
– Мама волнуется, что ты останешься одна, – признается Пиппа, когда я рассказываю, что уже беседовала с риелторами.
В глубине души я переживаю, что чем дольше остаюсь дома, тем сложнее мне будет уехать. Ведь по всем буду скучать. По маме, папе, Пиппе, Оскару и Тео, Анни, Джанет…
– О, и по Джо, – говорю я, когда он приближается.
– Ты о чем? – спрашивает он, расслышав все предельно четко.
Он подтягивает себе стул, и я знакомлю их с Пиппой.
– Джо, помоги уговорить Бекку остаться в Винчестере, – просит Анни.
– Оставайся. В Лондоне грязно и нет приличных винных баров.
Я смеюсь, а потом меняю тему – рассказываю Джо про Мишеля. Он не стал делать Джанет предложение, ей бы это показалось смешным. «Я уже готовлюсь на выход, Ребекка!» Мишель подарил ей серебряный браслет, внутри которого выгравированы ее инициалы.
– Как Пита? – спрашивает Анни.
Улыбка Джо меркнет.
– Что? – допытывается она. – Что-то не так?
Я сворачиваю салфетку пополам.
– Джо! – зовет Эдоардо.
– Простите, мне надо вернуться за барную стойку, – произносит Джо.
