В субботу, когда была гроза - Глазер Мартине
Она опустила руку и посмотрела на фалангу, на которую указал Муса. Она выглядела совершенно обычно, так что Касси даже стало смешно.
«Все в полном порядке. И у меня уже есть девять с половиной тысяч евро».
И тут она увидела его.
Все было как в прошлый раз, только теперь он стоял один. И не схватил ее велосипед за руль, а просто стоял у дороги. Пьяных глаз тоже не было, деревья не шевелились, а на дороге было сухо. Ворота в Борхерхоф были поблизости, а в кармане у нее лежал холодный ключ, который успокаивал ее своей приятной тяжестью.
– Касси, нам надо поговорить.
– Пошел ты!
Он шагнул ей навстречу, преградив тем самым путь.
На Касси нахлынула волна страха, но она удержалась на ногах, когда остановилась. В ней поднялась такая ярость, какой никогда прежде она не испытывала. Как будто алые потоки раскаленной лавы вот-вот должны были вырваться наружу.
«Наверное, такое испытываешь, когда сжигаешь кого-то взглядом», – вдруг пронеслось у нее в голове.
– Дотронешься до меня, и я тебя убью.
Неужели это был ее голос? Такой гневный и при этом такой спокойный?
Эдвин отпрянул, подняв руки вверх. Шагнул назад.
– Спокойно, я тебе ничего не сделаю. Я просто хочу поговорить. Пожалуйста!
Это прозвучало почти умоляюще. Касси посмотрела прямо ему в глаза, и он вдруг показался ей похожим на испуганную собаку.
– Мне жаль, – послышался его голос. – Правда, извини за то, что было.
– На этом все?
– Да, в смысле… нет. Мне правда очень жаль.
– Ты это уже сказал. А теперь проваливай, я хочу домой.
– Касси, ну перестань… Неужели мы не можем снова стать друзьями? Как раньше? – он склонил голову к плечу, сделал большие невинные глаза и шагнул в ее сторону.
– Назад! – приказала она.
Он испугался и послушно отступил.
– Мы никогда не были друзьями, – сказала Касси, медленно и четко произнеся каждое слово.
– Давай станем друзьями. Приходи к нам поиграть в теннис. Давай мы… забудем об этой истории?
– Да, тебе только этого и надо, конечно.
Он тяжело вздохнул.
– Касси, у меня вся жизнь наперекосяк. Меня теперь никто даже видеть не хочет. А дома…
Касси чувствовала, как потихоньку успокаивается. Она осмотрела его с головы до ног. Ярость в ее душе сменилась отвращением, презрением.
– И теперь ты думаешь уломать меня, чтобы я забрала заявление, – сказала она.
В его глазах вдруг загорелись огоньки надежды.
– А ты бы могла это сделать? Ну, Касси, пожалуйста… Мне больше не дают денег, они хотят отправить меня в лагерь, мама уже несколько недель не разговаривает со мной…
И еще одна молния. Не отрывая от него взгляда, Касси досчитала до девяти. После того как гром унялся, она села на велосипед.
– Просто смирись, мне-то пришлось.
– Может, тогда за скутер? Я могу все устроить, тебе его привезут, честно.
– От тебя мне даже скрепка не нужна.
Он хотел схватиться за руль, но не успел – Касси оказалась проворнее.
– Заносчивая стерва! – прокричал он ей вслед. – Даже не думай, что суд встанет на твою сторону!
Пару секунд ей казалось, что она слышит шаги за спиной, сердце чуть ли не вырывалось у нее из груди, но, обернувшись, Касси увидела, что он остался позади. Крошечная фигурка стояла посреди дороги с высокими деревьями по обочинам. Продолжая упиваться собственным триумфом, Касси вставила ключ в замок. Когда она закрывала за собой ворота, он так и не сдвинулся с места.
Первые капли дождя глухо застучали по листьям.
Арт-дилер позвонил тем же вечером. Оба уже ушла к себе. Сказала, что хочет почитать перед сном, но Касси знала, что это не так. Вчера Оба тоже так сказала, но когда Касси заметила, что ее книга осталась в гостиной, и решила принести ее Обе, то увидела, как женщина лежит у себя в постели и молча смотрит в потолок.
– Секундочку, – ответила она. – Сейчас выйду на улицу, там лучше ловит.
Касси пошла по мокрой траве к беседке.
– Я вас слушаю.
Арт-дилер не стал терять времени даром и сказал:
– Я бы хотел купить у вас картины.
Касси подпрыгнула на месте:
– Все?
– Всё, что есть.
У него был приятный, но немного печальный голос.
– И… сколько вы готовы за них предложить?
– Назовите вашу цену.
По его интонации она поняла, что стоит рискнуть. Он хотел их, действительно хотел. Она сделала глубокий вдох и постаралась говорить деловым тоном:
– Стоимость – тысяча евро за картину.
В телефоне стало тихо, слишком тихо.
– Но если вы возьмете все семь, то я готова подарить вам еще одну, – добавила она.
И снова повисла тишина. Потом арт-дилер наконец вздохнул и сказал:
– Хорошо.
– Хорошо? – повторила изумленная Касси. – Вы хотите сказать… вы возьмете все семь, то есть восемь?
– Если есть еще, я возьму еще.
От этих слов у Касси закружилась голова.
– На данный момент у меня на руках только восемь картин.
«Ага, и восьмую еще надо раздобыть», – подумала она.
– Восемь меня устроит. Только…
Начинается, вот и подводные камни. Все слишком хорошо складывалось, чтобы быть правдой.
– Прежде чем принять окончательное решение, я бы хотел, чтобы вы прислали фото с подписью художницы. На фотографиях с марктплатса их не разглядеть.
– Конечно, все пришлю.
– А еще я смогу забрать их только в октябре.
– Так поздно! – Касси упала духом. – Я не могу так долго ждать. Раньше никак не получится?
– Нет, извините. Мне скоро понадобится уехать за границу, и перед отъездом у меня не получится их забрать. Вы бы не могли подержать их пару месяцев у себя?
– Да, разумеется, просто… – она на секунду замешкалась, но решила сказать правду. – Мне нужны деньги. Срочно.
Арт-дилер выдохнул с облегчением.
– Если дело только в этом… Я готов хоть сейчас за них заплатить. Как только увижу подпись.
Касси тоже полегчало.
– А, ну… Завтра все отправлю, не волнуйтесь.
– Отлично, тогда я сразу позвоню вам для обсуждения деталей. А куда я могу подъехать за картинами?
– В Вирсе, недалеко от Девентера.
– В Вирсе? К ней… в ее старый дом?
Касси начала лихорадочно перебирать варианты. Может, Муса?.. Или Диджей? Сделка не должна была сорваться на этом месте.
– Если для вас это слишком далеко, то, думаю, я смогу их куда-нибудь привезти.
– Нет, что вы, Вирсе – замечательно. С удовольствием заеду в Вирсе. Что ж, до завтра, мефрау Зондерван. Как только получу фотографии, я вам перезвоню.
Когда разговор был окончен, в саду вдруг оказалось очень тихо.
Из леса то и дело доносились какие-то странные заунывные крики: три коротких «у», сразу друг за другом, а затем одно протяжное.
«Что это за звуки?» – спросила Касси у Обы, когда впервые их услышала. Теперь она знала. Это серые неясыти. Сквозь их крики Касси слышала, как крупные капли дождя скатываются с крыши беседки и падают на каменный пол террасы.
В памяти снова всплыл образ Эдвина. Касси уже собиралась затрясти головой, чтобы прогнать воспоминание (это ей не раз помогало), как вдруг обнаружила, что вся картинка изменилась.
Дорога теперь была сухой, и на ней был всего один мальчик. Между рядами деревьев стояла крохотная фигурка с беспомощно сжатыми кулачками.
«Я могу достать для тебя скутер… Что он вообще себе вообразил?!»
«Девять с лишним плюс семь… больше шестнадцати тысяч евро. У меня так еще и на себя останется. Придурок, если мне понадобится скутер, я его сама себе куплю».
Она поднялась со стула, смахнула капли воды с брюк. Завтра она все расскажет Обе. Интересно, обрадуется ли она.
С Обой никогда не знаешь, чего ожидать.
Может быть, она обрадовалась, но не показала виду.
– Вот как, – произнесла Оба после небольшой паузы. – Быстро ты все устроила. Отличная работа.
После этого она принялась намазывать тосты маслом, словно это было гораздо важнее.
