Инна Мальханова - Служение
Вот одна из последних фраз его дневника:
"Если бы можно было остановить солнце, то это надо было бы сделать именно сейчас".
6 августа 1942 года изумительной красоты Человек - старый, больной, измождённый, остриженный наголо, небритый, завшивленный, с оттопыренными ушами - спокойно вошёл в сверкающую белоснежным кафелем газовую камеру фашистского концлагеря Треблинка. Вся предыдущая жизнь этого человека и так уже была прекрасна, но этот миг стал его звёздным часом, сделал его бессмертным.
Можно перефразировать известное двустишие:
Есть только миг между прошлым и будущим -
Именно он называется жизнь
таким образом:
Есть только миг между прошлым и будущим -
Именно он называется смерть...
Жизнь - смерть - бессмертие... Все религии мира говорят о том, что душа человека бессмертна и жизнь не кончается со смертью тела, просто она переходит в другие формы. Это, кстати, вполне согласуется и с главным постулатом материализма, основой которого является закон сохранения Материи и Энергии. Вот почему душа Януша Корчака (так же, как и души восьми его сподвижников и двухсот погубленных детей) превратившись в один из Энергионов Большого Купола, выбрала для себя, как и когда-то на Земле, Служение Учителя.
Глава 26.
Музыка, музыка...
Таня Союшева была белокурая, голубоглазая, пухленькая девочка из десятого "А", которая очень нравилась Володьке Смольникову. У Смольникова был маленький японский магнитофон, который очень нравился Витьке Ивлеву из десятого "Б". Таня ненавидела Витьку за наглые глаза и циничную усмешку. К тому же он очень плохо учился и ему было на всё наплевать.
Однажды вечером после уроков Витька подошел к Тане. И сказал, что Таня ненавидит его совершенно зря. Он совсем не такой. И что Таня, между прочим, абсолютно не разбирается в людях. Как ни странно, на этот раз на его лице, действительно, не было обычной ухмылки. Они вместе пошли домой, потому что жили в одном доме, только на разных этажах. А Володя, кстати, жил на пятом этаже в доме напротив.
По пути Таня с удивлением узнала, что Витька кончает музыкальную школу и его любимые композиторы (кто бы мог подумать!) - Бетховен, Моцарт и Бах. Таня тоже очень любила музыку и зашла к Витьке послушать, как он играет. Тем более, что он, может быть, все-таки и врал.
Дома у Витьки никого не было. Сначала они сидели у незашторенного окна и пили чай. Таня хотела скорее вернуться домой кое-что сделать, но от чая отказаться было просто невозможно. Тем более, что Витька оказался очень вежливым и радушным хозяином. Это был просто совсем другой человек. Он подкладывал Тане малиновое варенье и говорил о музыке, которую, действительно, очень любил.
А потом Витька сказал Тане, что сыграет для неё Лунную сонату. Но только он смущается, когда на него смотрят. И поэтому он лучше сыграет в темноте. На память. Если Таня не возражает. Тем более, что в комнате довольно светло из-за фонаря.
Таня села на диван, а Витька выключил свет и сел за пианино. Играл он, действительно, очень хорошо. Он сыграл Лунную сонату, а потом что-то ещё и ещё. Он играл долго, а когда кончил и зажёг свет, глаза его блестели, а лицо было каким-то совсем незнакомым, одухотворённым и в то же время загадочным...
Потом Таня ушла домой. Дома она занялась стиркой. Она стирала и думала, что совершенно не разбирается в людях. Ей всегда нравился Володя Смольников, а оказалось, что Витька такой интересный человек. Кто бы мог подумать!
В то время как Таня стирала, Витька вышел из дома и направился к Смольникову, чтобы забрать у него японский магнитофон, который ему всегда так нравился. Потому что они поспорили. Витька сказал Смольникову, что Союшева - такая же стерва, как и все. Только корчит из себя недотрогу. А стоит её разок проводить домой, как она согласится на всё. И Смольников сам сможет это прекрасно увидеть из своего окна на пятом этаже.
С тех пор Таня ничего не могла понять. Смольников смотрел на неё с ненавистью. Витька больше никогда не подходил к ней и не говорил о музыке. Он ухмылялся ещё омерзительнее, чем прежде. А девчонки о чём-то шептались и хихикали, глядя ей вслед. Она, действительно, совершенно не разбиралась в людях...
* * *В конце-концов Таня, конечно, узнала, в чём дело - ей с большим удовольствием всё рассказала Нинка Борисова. С человеческой злобой и подлостью Таня встретилась впервые. И решила, что вынести это просто невозможно. У неё больше не было сил ходить в школу, видеть их лица и чувствовать себя изгоем. Она осталась одна во всём враждебном ей мире, а ведь вынести такое может далеко не каждый и взрослый человек!
Сегодня, как вот уже и несколько предыдущих дней, Таня опять не пошла в школу. Мать, конечно, ничего не подозревает, потому что уходит из дома на работу ещё раньше своей дочери. Девушка сидела в парке с окаменевшим лицом и думала, что же ей делать теперь, когда жизнь кончена. Рядом на лавочке стоял портфель, который она всё-таки брала с собой, чтобы ничего не заподозрили соседи. Любовь для неё теперь исключена навсегда, дружба, оказывается, тоже...
Жить дальше просто не имеет никакого смысла. Остаётся только умереть, только вот как это сделать? Можно подняться на верхний этаж двендцатиэтажного дома и броситься вниз. Но тогда труп будет страшно изуродован и такой её в последний раз увидит Володька Смольников. К тому же, неизвестно, хватит ли у неё рашимости шагнуть вниз с двенадцатого этажа... Можно ночью повеситься в этом же самом парке, когда здесь уже никого не будет. А лучше всего - стащить у бабушки упаковку снотворного и проглотить все таблетки сразу, вот тогда обеспечена лёгкая, быстрая смерть во сне. Это, пожалуй, будет лучше всего. Это даже можно сделать прямо сегодня вечером.
Незаметно для себя, разморённая весенним солнышком и свежим воздухом, девушка задремала. И вдруг рядом с ней, непонятно откуда, появился симпатичный молодой человек. Он присел рядом и заговорил:
"Танюша, а ты знаешь, что будет с тобой, например, через десять лет, после того, как ты с золотой медалью закончишь школу? Ты поступишь в медицинский институт и потом, как и мечтала, будешь лечить своих пациентов. Ты станешь очень хорошим врачом и поможешь очень многим людям".
Таня почему-то совсем не удивилась, что незнакомый человек знает её имя. Но ей было, что ему возразить:
"Через десять лет меня уже давным-давно не будет на свете. Я не могу больше так жить!!!"
"Ну что ты говоришь! Просто ты становишься взрослой, ты в первый раз столкнулась с подлостью, завистью и злобой, с которыми любой человек постоянно встречается в течение всей жизни. Но ведь жизнь состоит не только из плохого, в ней много и очень хорошего - ты и с ним встретишься тоже".
Так они говорили и говорили, и решимость Татьяны постепенно слабела. Она поняла наконец, что жизнь ни у кого не бывает безоблачной - в ней всегда есть трудности и испытания, без которых, может быть, жить было бы даже и неинтересно.
Они поговорили очень хорошо. Молодой человек сказал ей, что он ещё не раз придёт к ней - в самые трудные моменты её жизни. Если бы кто-нибудь из её подруг раньше поговорил с ней так душевно, разве подумала бы она о самоубийстве!? А они, даже самые близкие подруги, только и могли, что криво ухмыляться да перешёптываться за её спиной.
Таня совсем успокоилась и ...проснулась. Как ни странно, сновидение, совсем изменило ход её мысли. Жаль только - она не спросила, как зовут этого симпатичного молодого человека и откуда он всё знает. Почему-то в голове у неё крутилось имя Януш. Девушка взяла портфель, вздохнула, что теперь ей придётся много догонять, особенно по химии, и пошла в школу...
Глава 27.
Женька-блядушка.
Любовь моя, переживи меня!
Вера Павлова
Женьке было пять лет. Она бродила по посёлку, стараясь возвращаться домой как можно реже - ведь тогда мать била её за сопли, за вонючее платье и колтуны в волосах. Дети, как и взрослые, сторонились Женьки, звали её "Женька-блядушка" - в соответствии со специализацией её матери, за которую, впрочем, Женька не несла никакой ответственности. Нормально жестокие дети посёлка брезговали грязной попрошайкой ещё и потому, что лицо её носило явные признаки вырождения - она была очень чудной, можно сказать, просто совсем придурочной. Играть с ней и противно, и совсем неинтересно.
Женькина мать со всем семейством жила в халупе, в крохотном, забытом богом посёлке, расположенном ближе всего к военным складам Министерства Обороны Украины. У неё было человек десять детей-погодков, все - от разных, никому (в том числе и ей самой) неизвестных отцов. Все дети, кроме самой младшей Женьки - мальчики, которые, ещё не будучи совершеннолетними, уже нагоняли страх на соседей. Они воровали всё, что попадалось им под руку, курили, а когда милостиво позволяли клиенты матери, то ещё и пили вместе с ними. Они не ходили в школу, хамили всем подряд, устраивали драки с поножовщиной, в общем, их мать повидимому не зря имела медаль "матери-героини", которой её когда-то наградило благодарное государство.
