Майкл Ридпат - Все продается
Я принял душ и как раз успел к ленчу. За ленчем, с трудом расправляясь с экзотическим мексиканским салатом, я вполуха слушал экономиста из «Блумфилд Вайс», который долго бубнил что-то о влиянии последних данных о неплатежах несельскохозяйственным предприятиям на дискуссии в Комитете по операциям на открытом рынке Федеральной резервной системы.
После ленча первым выступал Хэнк Дюралек из компании «Бирт, Дюралек энд Ренолдз», королей выкупа контрольных пакетов акций с помощью заемного капитала. Компания только что купила за баснословную сумму — двадцать семь миллиардов долларов — крупнейшего в мире производителя бисквитов. Думаю, это была сделка века. Дюралек довольно убедительно доказывал, что его компании будет сравнительно нетрудно сократить расходную часть, чтобы выплатить проценты по гигантским займам. Все это было довольно интересно, но я решил, что цыплят по осени считают — разумнее проследить за судьбой компании хотя бы годок. Для первой операции «Де Джонга» эта была бы слишком рискованной.
Потом последовало экстравагантное выступление печально известного Маршалла Миллза. По собственным словам Маршалла, его величайшим достижением была женитьба на актрисе втрое моложе его. Это был невысокий плотный мужчина, ему явно было за шестьдесят. Он тяжело дышал и постоянно вытирал лысину платком, но взгляды, которые он бросал в аудиторию, были полны энергии. Как только Миллз начал свою речь, обстановка в зале накалилась. Серьезные молодые люди протирали очки, выпячивали челюсти и бросали на докладчика гневные взгляды. Аудитории он решительно не нравился. Но ему на это было плевать.
Он рассказал нам историю своего финансового взлета. Тридцать лет назад он унаследовал от своего отца небольшую нефтяную компанию со штаб-квартирой в городе Талса, штат Оклахома. За двадцать лет Миллз превратил несколько нефтяных скважин в крупнейший в штате частный концерн по добыче и переработке нефти и газа. Для этого Миллз использовал «новаторские методы финансирования». В его нескончаемой речи это выражение повторялось с завидным постоянством. Скоро я понял, что под ним подразумевалось. Новаторский метод был предельно прост: нужно было найти дойную корову и занять у нее возможно больше денег в надежде, что купленное на эти деньги через какое-то время вырастет в цене. Если надежды оправдывались, то ты зарабатывал миллионы, если нет — то дойная корова оказывалась в убытке. Подобной стратегии придерживались многие великие предприниматели Америки.
В 1982 году, сразу после второго скачка цен на нефть, Миллз принял смелое решение. Для финансирования геологоразведочных работ в штатах Юта и Колорадо он занял несколько сотен миллионов долларов. Если верить Миллзу, он добился фантастического успеха. Насколько помнил я, события развивались по иному сценарию. Цена на нефть, вместо того чтобы, как ожидалось, подняться до пятидесяти, упала ниже пятнадцати долларов за баррель, и бурение скважин пришлось прекратить. Каким-то образом другие компании Миллза остались при своих деньгах, и все потери были отнесены на счет дочерних компаний, лишенных права возмещения убытков. На их долю достались только несколько недобуренных скважин в Скалистых горах.
Такой же номер с «новаторскими методами финансирования» Миллз выкинул пять лет спустя при попытке разработки месторождений природного газа на юго-западе США. Опять-таки для многочисленных акционеров Миллза все кончилось слезами, но в устах Миллза все приобретало иную окраску; он убеждал аудиторию, что прогоревшие акционеры должны были благодарить его за честь стать свидетелями одного из величайших предпринимательских успехов в истории США.
Во время этого многословного самовосхваления слушатели беспокойно ерзали в креслах. Когда Миллз закончил речь и попросил задавать вопросы, с мест вскочило не меньше десяти человек. Очевидно, среди них были и потерпевшие от «новаторских методов финансирования». После пятого очень неудобного вопроса терпение Миллза иссякло. Он не стал объяснять, почему его нефтеперерабатывающая компания не выплатила проценты, когда согласно балансовому отчету на ее счету было пятьдесят миллионов долларов, а вместо этого сказал:
— Послушайте, ребята, вам просто повезло. Вы покупаете мои облигации, и сам Маршалл Миллз работает на вас дни и ночи напролет. Многие охотно отдали бы полжизни за то, чтобы на них работал Маршалл Миллз. А теперь я скажу вам такое, что действительно заставит вас поволноваться. — В зале воцарилось напряженное молчание. Неужели будет еще хуже? — Возможно, Маршалл Миллз больше не будет работать на вас. — Миллз засопел громче обычного. — Врачи сказали, что у меня неважное сердце. Я могу прожить еще десять месяцев или десять лет, но, думаю, будет разумнее отойти от дел и. проводить больше времени с моей дорогой женой.
Послышались радостные возгласы. Сомневаться не приходилось: многие из слушателей надеялись, что актриса отнесется к уплате долгов с большим пониманием, чем Миллз. Несколько человек потихоньку выскользнули из зала. Позднее, отправляясь на обед, я нисколько не удивился, узнав, что курс облигаций большинства компаний Миллза подскочил на пять пунктов.
Вместе со всеми двумястами участниками конференции я отправился в огромный танцевальный зал, где были накрыты столы для обеда. Я направился к своему столу. За ним уже сидели Кэш, Кэти и Вайгель, а вместе с ними — два клиента «Блумфилд Вайс».
— Привет, Пол, как твои дела? — загремел Кэш с другого конца стола. — Рад, что ты присоединился к нашей компании. Разреши мне представить наших клиентов. Это Мадлен Джансен из «Амалгамейтед ветеранс лайф», а это Джек Салмон из ссудо-сберегательного банка «Финикс просперити». Мадлен, Джек, это Пол Марри, мой лучший лондонский клиент.
Мы обменялись улыбками и кивками. Невысокая и на первый взгляд очень спокойная Мадлен Джансен, улыбнувшись, сказала «Здравствуйте!». Меня поразили ее удивительно умные глаза. Высокий и худой Джек Салмон был на несколько лет старше меня. У него были немного кривые зубы, а левая рука нервно подергивалась, когда мы обменивались рукопожатием. Для меня было приготовлено место между Джеком и Кэти.
— Я многое слышал о вашем банке, — сказал я, обращаясь к Джеку.
— Неужели? — польщенно отозвался он. — Я был уверен, что о нас никто не знает за пределами Аризоны, не говоря уже о Лондоне.
— Но на рынке еврооблигаций вы производите неплохое впечатление, — сказал я, сознательно нанизывая одну лесть на другую.
— Действительно, вы не поверите, как активно для такого небольшого банка мы работаем на этих рынках, — охотно согласился Джек.
— Например, в недавней сделке с подозрительными облигациями для северного соседа Дании? — с лукавой улыбкой подсказал я.
Джек тоже улыбнулся.
— Раз вы уже знаете, мне остается только подтвердить. Откуда вам это известно?
— Знать такие вещи я считаю своей обязанностью, — сказал я. — Дело в том, что мы тоже купили большой пакет тех облигаций. Полагаю, в момент выпуска мы с вами были единственными крупными покупателями. Шанс заработать такую круглую сумму выпадает не часто.
Джек засмеялся.
— Да, это было, как говорит Кэш, «миленькое дельце». Конечно, я в восторге от той операции, — сказал он и отпил большой глоток вина.
Польстить самолюбию Джека было нетрудно.
— Не понимаю, как вам отсюда, из Аризоны, удается добиваться такого успеха на лондонских рынках? — продолжал я.
— Видите ли, в «Финикс просперити» мы предпочитаем считать себя космополитами в гораздо большей мере, чем любой средний инвестор в Штатах. Я слежу за всеми европейскими событиями и новостями. Когда я учился в школе, я три месяца провел в Европе. И мы давно знаем Кэша Каллахана.
Вот где собака зарыта, подумал я.
— И вы много сделок совершаете через Кэша? — спросил я.
— Довольно много, — ответил Джек. — Он хорошо чувствует рынки и удачно их анализирует. Очевидно, он неплохо понимает и мои намерения.
Еще бы не понимать, подумал я. Для Кэша «Финикс просперити» — неисчерпаемый источник обогащения. Я хорошо представлял себе, как Кэш весь день заставляет Джека Салмона покупать и продавать разные облигации, а сам при этом едва успевает подсчитывать свои комиссионные.
— Да, в нашей компании он тоже считается хорошим посредником, — сказал я.
— Вы давно работаете на рынке бросовых облигаций? — спросил Джек.
— Нет, только начинаем. А вы?
— О, мы работаем с ними уже с год.
— И какое у вас сложилось впечатление?
— Это золотая жила. Но чтобы заниматься ими, нужно иметь железные нервы. Если вам подворачивается выгодное дело и если у вас все в порядке с кредитом, то вы просто обязаны покупать на большую сумму. Понимаете, о чем я? — Джек заговорщицки улыбнулся.
