Василий Аксенов - О, этот вьюноша летучий!
– Вчера лежу, репортаж слушаю, а на окно фазан сел…
– Брось…
– Вон Эдька Евсеев идет…
– Брось…
Во вторую машину тоже садится пассажир. Подъезжает третья. Они облокачиваются на нее.
– За справедливость пострадал Эдька. Зарубежную красавицу от акулы спас…
– Брось…
Небрежной походкой на длинных развинченных ногах подходит к компании Эдик Евсеев.
– Привет благородным согражданам!
– Эдик, правда, ты красавицу от акулы спас?
– От тигра, – говорит Эдик. – От огромного тигра-каннибала.
– Списали тебя с «Вышнего Волочка»?
– Недопоняли меня на танкере. Странные люди.
– А куда?
– На «Ладу».
– Хорошее судно.
– Эдик, было у тебя что-нибудь с той бабой?
– А ты как думаешь?! – запальчиво выкрикнул Эдик. – Было дело!
– Вот это здорово! Да я бы за такое дело всю жизнь в собачьей конуре просидел.
– Пока, благородные сограждане! Я на «Ладу», – Эдик поприветствовал всех и отправился дальше.
Отъехала и третья машина. Компания приготовилась облокотиться на следующую, но машин на стоянке больше не оказалось. Тогда перешли на другую сторону улицы к чистильщику сапог и встали рядом с ним, опершись со стену.
– Поехали мы на Тухаевскую за абрикосом, а там град второй день идет, булыги с неба валятся…
– Брось…
– Рамочка хорошая получилась… Отполировал ее, сучку, как полагается.
– Брось…
Паровая шаланда «Лада» перевозит донный ил от земснаряда к песчаной косе.
Вот она стоит в Малом бассейне порта среди таких же, как она, невзрачных суденышек. В Большом бассейне порта разгружаются и нагружаются океанские суда, на рейде стоят гигантские танкеры, а здесь идет своя хлопотливая жизнь – выходят из бассейна маленькие буксиры Портфлота, грузятся металлоломом низкие баржи.
Капитан «Лады» Бронислав Иванович Зуппе, застенчивый долговязый мужчина, принимает поздравления экипажа – сегодня у него день рождения. Боцман Витя Сорокин, бочкообразный здоровяк, щуря поросячьи глазки, держит речь:
– Сегодня у нашего маленького коллектива большой праздник – день рождения нашего капитана Бронислава Ивановича Зуппе, известного на Черноморье морехода и инженера. Поаплодируем, товарищи!
Экипаж «Лады» – франтоватый Эдик Евсеев и подражающий ему во всем подросток Толя Маков, два крепыша-грузина Бесо и Шота, а также «трюмные черти» Иван, Петр и Сидор – бурно аплодирует.
– Откуда вы узнали, товарищ Сорокин? – смущается капитан.
– Супруга ваша подсказала, – говорит боцман.
Неловкая пауза.
– В этот день славного сорокалетия, – продолжает боцман, – экипаж паровой шаланды «Лада» берет на себя повышенные трудовые обязательства и преподносит юбиляру скромный подарок, портативный электрический самовар с гравировкой, в котором можно и чай вскипятить.
Передает капитану самовар. Экипаж на губах исполняет туш. Капитан смущенно принимает подарок.
– Благодарствуйте, благодарствуйте. Ах, боже мой, такие траты… – бормочет он. – Это все Екатерина, все она… ах, как неловко…
– Трата, конечно, немалая… по два десять на рыло… но зато вещь хорошая… капитанша свое дело знает… вещь красивая… и в хозяйстве нужная… – философствуют «трюмные черти».
– За нами подарок вечером, товарищ капитан, – лукаво подмигивают Бесо и Шота.
– А это от меня лично, – говорит Эдик. – Миллионерская сигара «Ройял-Кинг-Амбассадор».
– Ах, Эдик, вы меня балуете, – волнуется капитан, сует сигару в зубы, лезет за спичками.
Металлический голос диспетчера:
– На «Ладе»! Зуппе! Почему задерживаете выход?
– Ура! – кричит экипаж.
Одновременно взрывается сигара в зубах капитана. От сигары валит густой дым. Капитан сконфуженно лезет в рубку.
Эдик корчится от смеха.
– Дурак ты, Эдик, и шутки твои дурацкие! – сердится боцман Витя Сорокин.
Эдик смущается.
– Ох, Эдичка-Эдюля, кто ж тебя выдумал? – вздыхает мама.
– Ох, мамочка-мама, – в тон ей с набитым ртом мямлит Эдик, – не понимаете вы морского характера. Вот папа вернется, он меня поймет.
…
под напором страшного урагана с треском рвутся паруса каравеллы… позванивая доспехами, проходит строй древнегреческих воинов… с ревом несутся по ночному шоссе мотоциклисты в черной коже… йе, йе, йе, хали-гали…
– Прошу вас, отдайте швартовы, – говорит капитан из рубки, достает судовой журнал, делает запись:
«В торжественной обстановке отмечен юбилей капитана Б. И. Зуппе. Нет ничего сильнее морской дружбы».
«Лада» выходит из акватории порта. На палубе стоит Эдик Евсеев, рядом Толя Маков восхищенно заглядывает ему в рот. Эдик высокопарно читает по книжке:
Тут светлоокая Зевсова дочь
даровала им ветер попутный,
Свежий повеял эфир, ошумляющий темное море.
Бодрых гребцов возбуждая, велел Телемах им скорее
Снасти устроить; ему повинуясь, сосновую мачту
Подняли разом они и, глубоко в гнездо водрузивши,
В нем утвердили ее, а с боков натянули веревки;
Белый потом привязали ремнями плетеными парус;
Ветром наполнившись, он поднялся, и пурпурные волны
Звучно под килем потекшаго в них корабля зашумели…
– Законно, ценно! – восхищается Толя Маков. – Эдик, какая книжка?
– Приключенческая, – отвечает Эдик. – Одиссея.
– Кто автор?
Эдик смотрит на обложку.
– Гомер.
«Лада», поднимая носом белые буруны, важно плывет по свежему Черному морю.
Капитан стоит за штурвалом. Эдик, размахивая рукой, читает «Одиссею» восторженному Толе Макову, боцман Витя Сорокин и «трюмные черти» забивают козла, Бесо и Шота ожесточенно ругаются друг с другом по-грузински.
– Ты ненормальный! – кричит Бесо.
– А ты, Бесо, осел! – кричит Шота.
– Я проклинаю тот день, когда с тобой связался, – кричит Бесо.
– Ты не понимаешь элементарных вещей! Ты дилетант! – кричит Шота.
– В чем дело, товарищи? – спрашивает из рубки капитан.
– Ты хочешь кушать, Шота? – по-русски спрашивает Бесо.
– Нет, спасибо, – по-русски отвечает Шота.
Они отходят подальше от рубки и продолжают свой яростный спор.
«Лада» приближается к земснаряду, становится борт в борт. Шум работающего земснаряда заглушает слова команды. Экипаж «Лады» продолжает заниматься своими делами: боцман и «трюмные черти» забивают козла, Бесо и Шота ругаются по-грузински, Эдик читает «Одиссею», Толя слушает. Капитан в растерянности выбегает на палубу, сам бросает швартовы, принимает с земснаряда шланг, отводит его в трюм.
ВИТЯ СОРОКИН. У кого шестерка есть?
БЕСО (по-грузински). Как ты подойдешь к желчному пузырю? Отвечай!
ЭДИК. Руки мои вас рубить не уймутся до тех пор, покуда кровию вашей обиды моей дочиста не отмою…
Капитан, пробегая по палубе, задел Эдика.
ЭДИК. Полегче!
КАПИТАН. Извините, пожалуйста.
Земснаряд качает пульпу в трюм «Лады».
Эдик откладывает книгу, оглядывается.
На палубе земснаряда стоит, скрестив руки на груди, голый по пояс детина.
– Эй, как дела, голова садовая? – кричит ему Эдик.
– Сам голова садовая, – обижается детина.
– Чего обижаешься? Как работенка, спрашиваю?
– План даем.
– А золота много намыли?
– Гы-ы, – смеется детина. – Сейчас полный трюм золота вам накачаем.
– Ох, голова садовая, – сокрушается Эдик. – Под вами на грунте испанский галеон лежит, полный золота, а вы ушами хлопаете.
– Ладно болтать-то, – отмахивается детина, но тут же настораживается. – Иди ты!
– В журнале «РТ» напечатано! – кричит Эдик и показывает журнал издали. – В прошлом году на этом месте ныряльщики мешок золотых дублонов вытащили. Все трое по «Волге» купили, понял?
Детина, ошеломленный, смотрит вниз, пытаясь проникнуть взглядом на дно, полное сокровищ.
– Тут, небось, глыбко…
– Глыбко, глыбко, – передразнивает его Эдик. – Такой мощага, а глубины боится! Подумай, голова садовая, «Волгу» купишь, дом построишь…
Детина, как завороженный, смотрит в мутную воду.
«Лада» отваливает от землечерпалки. Эдик Евсеев и Толя Маков, перемигиваясь, следят за детиной.
Детина как угорелый срывается с места, бежит по палубе и скрывается в недрах землечерпалки.
– Ох, ценно! Ох, законно! – хохочет, изнемогая, Толя Маков. – Ох, выдается ценная хохма! Ох, законный шухер! Я восхищен ведь тобою, Эдик Евсеев, вождь хитроумный, властитель Итаки…
– Силы свои береги, Толя Маков, разумный, сын благородный, следуй за мною, я книжку тебе почитаю, – величественно ответствует Эдик, обнимая Толю за плечи.
– Ох, Эдичка-Эдюля, кто ж тебя выдумал? – вздыхает мама.
– Ох, мамочка-мама, – в тон ей с набитым ртом бубнит Эдик, – не понимаете вы морского характера. Вот папа вернется, он меня поймет.
…
летящие цветы, серпантин, флажки… восторженные лица… в открытом автомобиле стоит Эдик, приветствует толпу… свист лассо… оскалы… красавицы… бульдоги… йе, йе-йе, хали-гали…
