Кристофер Прист - Престиж
Вместо этого мы с Эллен, Каттером и Наджентом собрались у меня в гримерной на тягостные поминки по сорванному номеру. Было решено встретиться через два дня в моей лондонской студии, чтобы усовершенствовать способ освобождения и никогда более не подвергать опасности мою жизнь. Наконец трое моих верных подручных проводили меня на железнодорожную станцию и, удостоверившись, что я вменяем и твердо стою на ногах, вернулись в отель, где мы в этот раз собирались поселиться.
Сейчас я хочу только одного: поскорее вернуться в Лондон, к Джулии и детям. Побывав на волосок от смерти, я особенно остро ощутил, как они мне нужны. Поезд прибудет на вокзал Юстон только к рассвету, но, так или иначе, быстрее не добраться.
По иронии судьбы, дневник я забросил именно потому, что все эти годы наслаждался покоем семейного очага, к которому спешу возвратиться и о котором можно либо написать целые тома, либо (как в моем случае) не писать ничего. Последние десять лет счастье улыбалось мне и в профессиональной, и в личной жизни.
В начале 1884 года Джулия наконец-то снова забеременела и в положенный срок благополучно разрешилась сыном, которого мы назвали Эдвардом. Два года спустя появилась на свет наша первая дочь, Лидия, а в прошлом году – вторая, Флоренс, наше позднее, но желанное дитя.
На этом фоне вражда с Борденом выглядела не более чем досадной мелочью. Конечно, мы совершали взаимные выпады. Конечно, они бывали далеко не безобидными. Конечно, я не уступал ему в изощренности, хотя кичиться здесь нечем. Не случайно я считал, что эти подвиги не достойны попасть в мой дневник.
Однако до сегодняшнего дня наше с Борденом противостояние не создавало угрозу жизни.
Когда-то, многие годы тому назад, Борден стал причиной потери нашего первенца. Хотя моим инстинктивным желанием было отомстить, со временем гнев утих, и я удовлетворялся тем, что изредка, в самые неподходящие моменты, делал из него посмешище или срывал его трюки.
Он, со своей стороны, тоже заставал меня врасплох; впрочем, его выходки, заявляю вполне ответственно, по замыслу не шли ни в какое сравнение с моими.
Но сегодняшний случай перевел нашу вражду в качественно иную плоскость. Он пытался меня убить; это яснее ясного. Ему как фокуснику хорошо известны веревочные узлы, которые дают возможность быстрого и безопасного освобождения.
Я снова жажду мести. Молю Провидение, чтобы время поскорее излечило мои чувства, чтобы вернуло мне рассудительность, здравомыслие и покой, чтобы я не совершил того, что задумал!
4 февраля 1892
Вчера вечером наблюдал нечто из ряда вон выходящее. В Лондоне сейчас находится некий ученый по имени Никола Тесла; у всех на устах его феноменальные заявления. Он рассказывает о настоящих чудесах, а некоторые солидные газеты даже утверждают, что в руках Теслы – будущее всего мира. Из его собственных интервью и написанных о нем статей это отнюдь не очевидно. Все говорят, что его достижения надо видеть своими глазами, чтобы оценить их важность.
Вчера, движимый любопытством, я в многосотенной толпе зрителей протиснулся в двери Института инженеров-электротехников, чтобы увидеть великого человека в действии.
Перед моими глазами прошли волнующие, тревожные и в большинстве своем совершенно непонятные проявления возможностей электричества. Мистер Тесла (у него прекрасный американский выговор, почти не выдающий его европейские корни) сотрудничает с изобретателем Томасом Эдисоном. Современно мыслящих лондонцев уже не удивляет использование электрической энергии для освещения, но Тесла показал, что возможности электричества этим не ограничиваются.
Я наблюдал за его сенсационными опытами без всякой задней мысли; они меня поразили. Многие из его эффектов просто феноменальны, а иные необъяснимо загадочны для профана вроде меня. Тесла вещал, как пророк. Его убежденные слова произвели на меня неизгладимое впечатление, не меньшее, нежели сверкающие, искрящиеся вспышки молнии. Он и впрямь предрекал, что принесет нам следующий век. Всемирную сеть генераторных станций, мощь, подвластную и сильным, и слабым, мгновенную передачу энергии и материи из одной части света в другую, когда сам воздух струит волны эфира!
Из сообщения мистера Теслы я сделал важный вывод. Его шоу (иначе не назовешь) носило черты сходства с выступлением опытного иллюзиониста; публике не нужно было понимать суть, чтобы наслаждаться эффектом. Мистер Тесла вкратце изложил множество научных теорий. Хотя понимание слушателей не шло дальше начального уровня, каждый получил уникальную возможность заглянуть в будущее.
Я отправил письмо по оставленному Теслой адресу и запросил брошюру с текстом его лекции.
14 апреля 1892
Веду приготовления к европейскому турне, которое запланировано на вторую половину лета. Больше ни на что нет времени. В дополнение к последней февральской записи отмечу, что наконец-то получил материалы, присланные Теслой, но в них черт ногу сломит.
15 сентября 1892
В Париже
Мне аплодировали Вена, Рим, Париж, Стамбул, Марсель, Мадрид и Монте-Карло… теперь, когда все это уже позади, мечтаю снова увидеть мою любимую Джулию, Эдварда, Лидию и, конечно же, малютку Флоренс.
Два месяца назад вся семья приезжала ко мне сюда, в Париж, и с той поры я получил всего лишь пару весточек от моих родных. Через два дня, если расписание пароходов не изменится и поезда пойдут без задержек, я уже буду дома и наконец-то смогу отдохнуть.
Нам всем смертельно надоело приспосабливаться к законам европейской сцены, а еще того хуже – бесконечно переезжать с места на место и скитаться по гостиницам. Зато мы произвели настоящий фурор. Собирались вернуться домой еще в середине июля, но с десяток варьете стали соперничать за право продлить с нами контракты, почтя за честь представлять наш иллюзион. Мы этому были только рады, ведь такая волна интереса приносит нам незапланированную прибыль. Не стану записывать размеры своих доходов; прежде нужно подсчитать накладные расходы и выплатить обещанные премиальные моим помощникам, но могу с уверенностью сказать, что впервые в жизни чувствую себя богатым.
21 сентября 1892
В Лондоне
Надеялся, что после турне буду купаться в лучах славы, но по приезде выяснил, что Борден не терял времени даром. Видимо, публика наконец-то оценила его иллюзион столетней давности и теперь валом валит на его представления.
Я несколько раз видел его на сцене и ни разу не заметил, чтобы он попытался изобразить хоть что-то оригинальное. Не отрицаю: возможно, дело в том, что я ни разу не досидел до конца!
