Сергей Мирный - Ликвидаторы. Чернобыльская комедия
Парк. На месте скромненькой кучки – КУЧА камней, среди них даже несколько крупных кирпичин. «Апофеоз здоровья».
Самое время вспомнить следующий совет «тренера» – «Наращивай нагрузки…». Сергей начинает подтягиваться на той самой ветке, с которой всё и началось… Раз, еще раз, еще, еще – ну, еще раз… Срывается, неудачно приземляется… Трясет ушибленной пяткой. И только тогда вспоминает этот совет полностью:
Наращивай нагрузки
ОЧЕНЬ ПОСТЕПЕННО!
Если неуверен в своих силах —
лучше недонагрузить себя,
чем перегрузить!
Сергей отдыхает в постели, считает пульс. Рядом на тумбочке – дневник самоконтроля. «Будет давление повышаться, пульс – значит, берешь слишком большие нагрузки, следует их уменьшить…»
КОТКО (сидит на своей кровати): Вот, в газете для дачников прочитал. Чеснок сильно помогает. От радиации.
Перед ним на табуретке – горка большого, элитного чеснока. Он смотрит на него, как тигр, который сейчас бросится на свою жертву.
КОТКО: Да! И морковка еще! Тоже… (Достает из тумбочки колоссальных размеров морковку.) Вот… Это уже в журнале для рыбаков и охотников пишут.
СЕРГЕЙ: Ты ее съешь?
КОТКО: Не. На морковку смотреть надо. А чеснок – съем.
И, уставившись в морковку, он начинает есть чеснок – медленно, методично, зубок за зубком, словно какие-то бананчики…
Сергей задремал…
…Двигается поток белых и серых пятен. Наступательно играют барабан и флейта, звучит бодрый походный марш. «На берегу» этого потока… суперкрыс! Большой, белый, пушистый! При приближении к нему очередной батальон крысок становится на задние лапки – равнение на супера… Доносится укоризненный голос спортврача: «Во всем нужна верная доза!»
Те же интервьюеры – в кабинете уже другого функционера, от атомной энергетики. Он несколько напоминает функционера-от-медицины: похожий тип лица, одинаковые толщина шеи и самоуверенность откормленного клерка.
ФУНКЦИОНЕР-ЯДЕРЩИК (снисходительно): Как спикера общества ученых-атомщиков, меня неприятно поражает шумиха, поднятая СМИ вокруг этого… ммм… технологического инцидента… на Чернобыльской АЭС… безусловно, печального… Впрочем, могу вас заверить, что ядерная энергетика может с легкостью переносить хоть несколько таких аварий в год[38]… Так что эта авария в долгосрочной перспективе не повлияет на будущее ядерной энергетики…
ЭЛМС (удивленно): А на здоровье? На будущие поколения?
ФУНКЦИОНЕР-ЯДЕРЩИК: Последствия Чернобыльской аварии никаким образом не должны отразиться…
И он смотрит на свой стол…
…где в точно такой же, как у функционера-от-медицины, рамочке – дорогой, солидной и дли-и-и-и-и-и-иннющей – стоит подобное же фото: функционер-ядерщик с женой, с «грибками-боровичками»-детьми и с многочисленными крошечными внучочками – боровичочками-функционерчиками…
ФУНКЦИОНЕР-ЯДЕРЩИК (заканчивает): Последствия чернобыльской аварии никаким образом не должны отразиться на судьбе будущих поколений! (Триумфально.) Это убедительно доказывают наши данные…
И он небрежно машет рукой вбок: там вся стена – вся! от пола до потолка! от угла до угла! – заполнена кипами бумаг, отчетов, публикаций, книг, журналов! Они нависают из-под самого потолка!..
…Он неосторожно касается этой бумажной стены – и…
…на головы присутствующих обрушивается лавина! Молотит по головам, лупит, засыпает, приваливает их!
ФУНКЦИОНЕР-ЯДЕРЩИК (повторяет, словно его зациклило): …авария никак не скажется на судьбе будущих поколений!
ЭЛМС (выныривает из океана печатной продукции, стряхивает из волос желтые листы каких-то отчетов, газет, публикаций и, отфыркиваясь, выпускает изо рта струйку бумажной пыли): Если это поколение выживет!
На лице старшей медсестры написано: «Пощады от медицины не жди»…
СТАРШАЯ МЕДСЕСТРА (склоняется над проснувшимся Сергеем который приподнимается в постели): Чернобылец? Таблетку № 7!
СЕРГЕЙ: Да мне уже лучше… (Пробует выскользнуть.)
СТАРШАЯ МЕДСЕСТРА (крепко фиксирует его рукой; заглядывает в свою бумажку): Доза 25 рентген? Раствор № 4!
СТАРШАЯ МЕДСЕСТРА (к Котко): Чернобылец?
КОТКО: Да не… Я так, проведать зашел… (Отодвинув чеснок, бочком, бочком вышмыгивает из палаты.)
В изгиб локтя Сергея втыкается тонкая и острая игла…
…На посеревшем лице Сергея – капли пота. Под капельницей ему нехорошо…
КОТКО (проскальзывает из коридора в дверь палаты, возбужденно толкает Сергея, который бредит): Там… На санпропускнике…
…В фойе больницы – Оксана: склонилась к медсестре за столиком…
КОТКО: Там… твоя пришла…
Сергей рывком вскакивает. Мешает капельница – игла, воткнутая в руку. Выдергивает ее, запрыгивает в робу – и к двери!
…Оксана быстро взбегает вверх по больничной лестнице, в ее руке большая сумка с гостинцами…
Сергей выскакивает из палаты в коридор, когда Оксана решительно открывает дверь в отделение.
Первый рывок – к ней…
…и в большом зеркале он видит свое отражение – в несвежей больничной пижаме…
СЕРГЕЙ: Боевой разведчик – и в таком виде?!
Спрятаться! Все, что угодно, только бы Оксана никогда его таким не увидела! – отскакивает за шкаф, перепрятывается дальше – убегает все быстрее…
Она, заметив его, вспыхивает радостью, не раздумывая, бросается вслед! Все быстрее и быстрее!
Погоня по больничным коридорам… Оксана начинает удивляться, сомневаться: да он ли это вообще? Новые лестницы, ступеньки, переходы… Оксана злится…
Сергей – на верхней площадке черной лестницы, у двери на чердак. Переводит дыхание. Сквозь восьмиугольное пыльное оконце, все в паутине, смотрит во двор.
…Оксана выходит из дверей больницы и с независимым видом направляется к выходу из территории клиники…
Сергей облегченно вздыхает, вытирает пот с лица рукавом, обирает с себя паутину – и начинает спускаться вниз.
Упруго идет по коридору, возвращается в свою палату.
СЕРГЕЙ: А я уже неплохо бегаю…
Смотрит на себя в зеркало – от бега он раскраснелся, посвежел…
СЕРГЕЙ: А почему я, собственно, убегаю?
В палате, на тумбочке Сергея и вокруг – все в красном! Как взрыв! Кровь?! Нет! Это огромный арбузище, разгроханный в сердцах о тумбочку!
