Александр Горшков - Отшельник. Роман в трёх книгах
— Ну, бабушка, иди, я тоже пошел…
Но та не пустила его и таинственным голосом продолжила:
— Так вот, иду мимо часовенки и вижу вдруг троих светлых мужей: стоят на коленочках, молятся, молятся…
— Бабушка, а у вас вечером ничего такого на ужин не было? — улыбнулся отец Игорь.
— Да что вы, отец! Ни капли! Ни себе, ни другим. После той страшной истории я ни-ни! А мужей тех дивных я видела так же явственно, как всех, кто сейчас рядом. Стоят они так красиво и молятся так славно, таким ангельским пением…
Отец Игорь ничего не сказал, он задумался над словами прихожанки. А та поманила его к себе еще ближе и на самое ухо прошептала:
— Я ведь, батюшка, узнала их. Не сразу, но узнала. Больно уж лица мне показались знакомы…
— Лики святых, что на иконах?
Орестиха отрицательно мотнула головой.
— Кто-то из книжек, из житий? — еще больше недоумевал отец Игорь, чувствуя, что произошло действительно нечто чудесное.
— Так кто же, коль узнала? Говори, не тяни, меня гости ждут.
Вместо ответа баба Орестиха достала изпод куртки смятый листочек и протянула отцу Игорю. Тот развернул — и сразу узнал на фото своих похитителей, над которыми красовалась классическая надпись: «Их разыскивает милиция! Бежали особо опасные преступники!»
— Что за чудеса такие? Сначала их разыскивали всюду, потом нашли, похоронили, а они…
Орестиха многозначительно глянула куда-то вверх. Отец Игорь улыбнулся и тоже возвел очи к небу, благодаря Господа за все Его милости. Может, и не совсем хорошо, что после всего происшедшего он перестал чему-либо сильно удивляться. А с другой стороны, коль твердо веришь и сам испытал, что у Бога нашего нет ничего невозможного, то чему удивляться?..
Молится схимник
Мантия черная,
Келия, Свечи,
Четки послушные,
Пасмурный вечер.
Книга старинная
С буквами красными,
Доски иконные
С ликами ясными.
Молится схимник
— В крестах облачение,
Светит окошечко
В сумрак вечерний…
А за вратами
Обители тихой
Мечется жизнь
Неуемными вихрями:
Носятся лихо
Машины заморские
— Яркие, Сильные,
Дерзкие, Броские.
Едут в них люди
Счастливые,
Стройные,
Сытою жизнью
Своею довольные.
Едут навстречу
Огням ресторанов,
Аэропортам
В далекие страны,
Едут навстречу
Бокалам хрустальным,
Винам игристым
И картам игральным,
Смеху и шуму,
Застольям, веселью…
Молится схимник
В маленькой келии,
Пахнущей ладаном,
Книгой старинною,
Свечкой восковою,
Ветхою схимою,
Вязкою высохших
Трав прошлогодних,
Мягкой просфорою,
Чаем холодным.
Четки неслышно
Скользят по ладоням:
Молится схимник
Молитвой безмолвной
Молится с верою,
Сердцем пылающим,
Молится страстно,
Стучась и взывающее
К Богу за мир наш
Глухой
И порочный…
А за покровом
Молитвенной ночи
В это же время
Далеко иль близко
Слышатся крики
И пьяные визги,
Рев электроники
Грохот и стоны…
Вот опустился
В глубоком поклоне
Старец согбенный —
И к ликам глаза:
Сколько могли бы
Они рассказать!
Молится схимник —
В крестах облачение —
За поколение наше Увечное:
За обездоленных,
За недоучек,
За разжиревших
От жизни кипучей,
Преуспевающих
В бизнесе грязном
И за живущих
В безделии праздном;
За очумевших
От порно и видео,
За наркоманов,
Наемников-киллеров,
За продающих себя
За валюту,
Жизнь проживающих
Черной минутой, —
За поколение,
Ставше уродом,
За позабывших,
Откуда мы родом…
Мантия черная,
Келия,
Свечи,
Книга старинная,
Пасмурный вечер.
Смотрит луна
Из-за тучи уныло.
— Господи,
— молится схимник, —
Помилуй…
Пусть кто-то
В эту минуту
Танцует,
Пляшет,
Смеется,
Кого-то ревнует,
Важно сидит за рулем
Иномарки,
Дарит улыбки,
Цветы И подарки,
Пахнет парфюмом,
Вином
И сигарой —
Где-то есть схимник
Согбенный
И старый:
Четки в ладонях,
Взор на иконы
И со слезами
Поклоны,
Поклоны…
— Господи,
— старец взывает, —
Помилуй!..
Ты еще молишься,
Русь моя милая…
Книга вторая
БЕЗУМЦЫ
Когда нечистый дух выйдет из человека, то ходит по безводным местам, ища покоя, и не находит; тогда говорит: возвращусь в дом мой, откуда я вышел. И, придя, находит его незанятым, выметенным и убранным; тогда идёт и берёт с собою семь других духов, злейших себя, и, войдя, живут там; и бывает для человека того последнее хуже первого. Так будет и с этим злым родом.
Мф. 12:43–45.
Поселенцы
Во дворе раздалось сначала злобное рычание, а затем громкий лай рвавшегося с цепи Анзора — лохматого пса, бывшего несколько лет верным сторожем двора, где жил отец Игорь. Матушка Лена поспешила к раскрытому окну, чтобы шикнуть и успокоить собаку, но кошка, мирно дремавшая на подоконнике, приняла это на свой адрес и, мяукая от внезапного испуга, соскочила на пол, угодив прямо под ноги хозяйке.
— Ну что вы за публика, — всплеснула руками Лена, схватив ее за загривок и выпроводив за дверь. — Ни стыда, ни совести, ни покоя. Линочка только уснула, всю ночь не спала, а вы…
Из детской комнаты раздался плач дочки, а за ним кашель простуженного отца Игоря. Лена поспешила назад в дом, но тут заметила стоящего у калитки председателя сельского совета: он с опаской поглядывал на бросавшегося в его сторону пса.
— Я сейчас, Артем Иванович, — махнула ему Лена и вышла, чтобы загнать Анзора в будку. Затворив пса крышкой от ведра, да еще подперев снаружи лопатой, чтобы не вырвался, она открыла калитку и пригласила гостя в дом.
— Проходите на кухню, — Лена помогла ему снять плащ. — Самовар как раз закипает, составите мне компанию.
Семья отца Игоря так и жила в том же домике, куда вселилась, приехав на служение в деревню Погост. Как ни уговаривали, как ни подбивали собратья и друзья начать строить более просторное, современное семейное «гнездышко», отец Игорь отнекивался, довольствуясь тем, что получил от своего предшественника. Он обложил жилище кирпичом, укрепил каркас дома, да пристроил еще одну комнатку, куда перевел двоих сынишек, а в их комнату поселил появившуюся на свет долгожданную дочурку Ангелину. Теплее стало не только от этого ремонта, но и оттого, что теперь не было нужды дежурить у печки, поддерживая огонь: обо всем заботился проведенный в деревню природный газ. Но печку отец Игорь в доме все-таки оставил: она исправно служила тут много лет. Кроме того, батюшка любил смотреть, как в топке разгорались смолянистые дрова, весело потрескивая, перемигиваясь искорками, огоньками, разливая вокруг приятное тепло и особый домашний уют.
