Лю Чжэньюнь - Я не Пань Цзиньлянь
— Цинь Юйхэ… Где я мог слышать это имя?
Секретарь тоже на какое-то время задумался, кто такой Цинь Юйхэ, после чего связался по телефону с директором химзавода. Дождавшись, когда Чжэн Чжун выйдет из машины и пройдет в свой кабинет, он зашел следом и доложил:
— Я все разузнал, умерший Цинь Юйхэ является бывшим супругом той самой Сяо Байцай.
Сначала Чжэн Чжун не обратил на его слова особого внимания, но, усевшись за рабочий стол, он вдруг замер. в голове его наконец-то увязались два события: смерть Цинь Юйхэ и жалоба Ли Сюэлянь. Он был несколько потрясен своим открытием. Хлопнув по столу, он заявил:
— Тут все непросто.
— Что именно? — удивился секретарь. — По-моему, обычная авария.
— Будь то любой другой, авария была бы обычной, а вот для бывшего мужа Ли Сюэлянь это не просто авария.
Сделав паузу, он добавил:
— Ведь изначально Ли Сюэлянь стала с ним судиться именно из-за проблем с их браком. Но теперь, когда он умер, какого черта ей жаловаться? Нет человека, нет проблемы.
На секунду он снова остановился, а затем продолжил:
— А если так, то у нее нет основания для жалобы.
Тут уже и секретарь просек, в чем дело:
— Выходит, что эта авария нам на руку.
Чжэн Чжуну было недосуг рассуждать, на руку им была эта авария или нет, он схватил телефон и набрал номер председателя суда Ван Гундао, который сейчас охотился за Ли Сюэлянь в Пекине. Выслушав суть дела, Ван Гундао на какое-то время тоже потерял дар речи. Но на то он все-таки и председатель суда, что все понял без лишних объяснений:
— Замечательно. Раз Цинь Юйхэ умер, дело Ли Сюэлянь теряет всякое основание, так что теперь ее жалоба несостоятельна.
Вслед за этим он в приподнятом настроении добавил:
— Начальник Чжэн, тогда нам можно возвращаться?
Однако Чжэн Чжун вовсе не разделял его радости, поэтому резко его одернул:
— Я не это имел в виду. Наоборот, теперь Ли Сюэлянь следует найти как можно быстрее.
Ван Гундао удивился:
— Раз ее дело уже не имеет никакого смысла, к чему ее искать? Разве это не пустая трата времени?
— Ли Сюэлянь вряд ли уже знает о смерти Цинь Юйхэ, поэтому никто не отменял ее намерения ворваться в Дом народных собраний.
— Но если ее жалоба несостоятельна, скандал она поднимет без всякого повода. Чего нам бояться?
— Ты только и думаешь, как бы домой вернуться. в сложившихся условиях тем более нельзя допустить, чтобы она проникла в Дом народный собраний. Если это произойдет, наверху начнут свое расследование, и тогда никого не будет волновать суть ее жалобы. Политический скандал вызовет само ее появление в таком месте. Пока ее жалоба была состоятельна, то и с нас спрос был меньше, другое дело сейчас.
До Ван Гундао дошло, что хотел сказать Чжэн Чжун. Но он вместе со своими подчиненными уже десять дней пытался поймать Ли Сюэлянь. Они прочесали все закоулки Пекина, искали ее и на земле, и под землей, но все зря. Им не попалось ни малейшей зацепки. Пекин огромен, просто ли найти в нем человека? Но Чжэн Чжуна это совершенно не волновало. Он в приказном тоне заявил:
— Быстро ее найти и сообщить о смерти Цинь Юйхэ. Тогда будем считать, что дело сделано.
Ван Гундао снова заволновался:
— Допустим, мы ее найдем и объявим новость про Цинь Юйхэ. а где гарантия, что она поверит? Она ведь подумает, что мы ее обманываем.
Чжэн Чжун с ним согласился, и тогда ему пришла идея послать в Пекин сына Ли Сюэлянь и Цинь Юйхэ — Цинь Юцая. Другим Ли Сюэлянь может быть и не поверит, но если смерть своего отца подтвердит сын, как этому не поверить? Поговорив с Ван Гундао, Чжэн Чжун позвонил начальнику уездного отдела общественной безопасности, который сейчас также находился в Пекине. Тот вместе с несколькими десятками своих полицейских расставил вокруг Дома народных собраний дополнительное оцепление перед оцеплением пекинской полиции. Эти сети стояли уже десять дней, но Ли Сюэлянь в них пока не попалась. Сообщив весть о смерти Цинь Юйхэ, Чжэн Чжун, так же, как и от Ван Гундао, потребовал от начальника полиции проявлять в оставшиеся дни работы съезда особую бдительность, чтобы не допустить проникновения Ли Сюэлянь в Дом народных собраний. Иначе потом, если начнется расследование, всем им влетит, и поделом. Он также предостерег его не расслабляться раньше времени. Именно в такие моменты что-то и происходит, именно так полмесяца назад Ли Сюэлянь сбежала из своей деревни, и все из-за беспечности полицейских. Но то деревня, а это Пекин, здесь небрежность просто недопустима. Пока Чжэн Чжун говорил, начальник полиции почтительно ему поддакивал.
Дабы поспеть вовремя, сына Ли Сюэлянь и Цинь Юйхэ в ту же ночь доставили в Пекин на полицейской машине сотрудники суда. Ван Гундао на приезд Цинь Юцая прореагировал молча, однако заместитель председателя суда, который привез Цинь Юцая, доложил Ван Гундао следующее. Оказывается, кроме Ван Гундао и его десяти с лишним подчиненных, прибывших в Пекин на поиски Ли Сюэлянь, начальник уезда Чжэн Чжун отправил сюда еще и несколько десятков полицейских. Сперва в суде об этом никто не знал, но потом, обнаружив пропажу сразу нескольких человек из управления общественной безопасности, все потихоньку вылезло наружу. Услышав такую новость, Ван Гундао очень удивился. с одной стороны, начальник уезда Чжэн Чжун как человек резко упал в его глазах, такая подстраховка с его стороны явно говорила о том, что Чжэн Чжун не доверяет судебным работникам в целом, и Ван Гундао в частности. в то же время Ван Гундао утешало то обстоятельство, что на случай, если Ли Сюэлянь все-таки ворвется в Дом народных собраний, ответственность за это будет лежать не только на работниках суда, но также и на полицейских. а поскольку тех было гораздо больше, то и спрос с них должен быть больше. Да и расходы на нужды нескольких десятков полицейских в Пекине превышали их собственные в несколько раз. и хотя начальник уезда Чжэн Чжун прислал к ним в Пекин Цинь Юцая, Ван Гундао не питал особой надежды на то, что Ли Сюэлянь они все-таки найдут. в любом случае, через три дня съезд закрывался, и пусть даже они не найдут Ли Сюэлянь, если она ничего не выкинет, все они благополучно возвратятся домой. Но эти умонастроения Ван Гундао держал при себе, к подчиненным он оставался столь же требовательным и суровым, как и Чжэн Чжун к нему. Десять с лишним дней назад вместе с ним в Пекин прибыло четырнадцать человек, восемь дней назад двое из них попали в больницу, но сейчас снова встали в строй. Теперь к ним еще добавились его заместитель и шофер — итого вместе с Ван Гундао семнадцать человек, считай, целая армия. Чжэн Чжун требовал от них во чтобы то ни стало поймать Ли Сюэлянь до окончания съезда. Если же Ли Сюэлянь за это время чего-нибудь натворит, он обещал расправиться со всеми: так что прежде, чем снимут с должности его, он сам всех уволит. Хотя это скорее просто говорилось в сердцах, подчиненные принимали его слова за правду, поэтому оставшиеся дни Ли Сюэлянь разыскивали с удвоенной энергией. Все мечтали, чтобы поскорее прошли эти три дня и все бы завершилось, главное, чтобы на финишной прямой ничего не случилось. Бывает ведь, что десять с лишним дней стараешься, а в последний что-нибудь да происходит. Как говорится, сторожили осла, а украли столбик, к которому тот привязан. Обидно — не то слово. и пусть Ван Гундао не надеялся поймать Ли Сюэлянь, тем не менее, учитывая готовность подчиненных выложиться, он распорядился устраивать проверку необходимых объектов не один раз в три дня, как раньше, а дважды в день. Как же он удивился, когда буквально через пару дней они задержали Ли Сюэлянь на продовольственном рынке Юэгэчжуан. Строго говоря, задержанием это назвать было нельзя, просто так сложились обстоятельства, для всех это скорее оказалась случайная встреча. Можно сказать, что ни Ли Сюэлянь, ни Ван Гундао с его подчиненными не сделали ничего, чтобы эта встреча состоялась, за это скорее стоило благодарить парнишку Аньцзина из больницы в деревне Нютоучжэнь. Ведь если бы не настойчивость, с которой тот выколачивал долг Ли Сюэлянь, встреча навряд ли состоялась. Как бы там ни было, Ван Гундао, поймав Ли Сюэлянь, был на седьмом небе от счастья. Наконец-то с него свалился этот камень. и пусть негодяй Чжэн Чжун, кроме них, втихаря снарядил в Пекин несколько десятков полицейских, теперь, когда Ли Сюэлянь была поймана, все заслуги принадлежали Ван Гундао. Кроме того, выходило, что всю эту уйму полицейских послали в Пекин совершенно напрасно. и спрашивается, кому пришла идея десять с лишним дней оплачивать пребывание в Пекине нескольких десятков человек? Пока пойманная на рынке Ли Сюэлянь убивалась в своем горе, Ван Гундао отошел в сторонку и, отвернувшись, набрал номер телефона начальника уезда Чжэн Чжуна. Он доложил ему обстановку:
— Начальник Чжэн, мы наконец поймали Ли Сюэлянь, десять с лишним дней отпахали.
