Семен Данилюк - Выезд на происшествие
И хотя дежурство в отделе членам опергруппы полагалось нести до 24 часов, расстроенный Танков возражать не решился.
- Мой пламенный привет гражданину подполковнику! -Приветственно поднял руку выпущенный из клетки Воробей. -Крестный мой Юрий Алексеевич не звонил? Любопытно бы узнать, как у него дела. Теперь таких энтузиастов немного найдешь.
Велин с Игнатьевым вывели Воробьева на улицу, слышен был скрежет открываемой задней дверцы, смешок Воробья, окрик грозного Велина.
ЗАЗВОНИЛ опять телефон: "Черт, я же сводку по краже забыл передать", - вспомнил Танков.
- С вами говорит председатель Субботинского сельсовета, - произнес взвинченный голос. - У нас вроде ЧП.
- Что значит "вроде"? - После позорной истории с Востоком Танков стал подозрительным и настороженным.
- Заперся у нас тут один в доме напротив сельсовета и палит из окон.
-- Как палит?!
-- Стреляет. Ранил агронома. Никого не подпускает... Алло! Вы меня слышите?
Танков вскочил с места и жестом показывал Филиппову, чтобы он задержал машину.
- Сейчас соберем опергруппу. Обеспечьте, чтоб никто не подходил к дому!
-- Понял вас. Улицу с двух сторон мы уже перекрыли. Только не выскакивайте на машине на площадь. Пусть шофер сельсовет сзади объедет. Мы там ждать будем. Вы уж поспешите: детишки в доме.
-- Выезжаем, выезжаем, - в уже повешенную на том конце провода трубку пробормотал Танков.
Филиппов стоял рядом, непривычно напряженный. Он все слышал. - За меня! - крикнул ему Танков. И, уже подбегая к дверям: - Ганееву позвони. Срочно!
УАЗ стоял боком к отделу, частично перекрыв мостовую. Рядом с водителем небрежно развалился Велин. Танков рывком впрыгнул на заднее сиденье:
- В Субботино! Быстро! Стрельба там. Один уже ранен.
-- Бензина же нет, - привычным канючным голосом отозвался Игнатьев.
-- Сольем по дороге! Остановим любую машину. Поехали! Игнатьев глянул на Велина.
-- Надо же, - отвечая на его взгляд, лениво процедил тот, -какой нам дежурный попался энергичный. Ишь как глазенки горят. Небось, уж и орден на груди ощущает.
Он повернулся к Танкову:
-- Зря мельтешишь, парень. Не будет тебе ордена. И благодарности тоже. Ну, пальнул кто-то случайно. Да мы приедем, они уж все спать будут. Сколько на такие сигналы езживали, - Велин демонстративно зевнул. Игнатьев приоткрыл дверцу, собираясь выйти.
-- Как дежурный по отделу приказываю ехать, - отводя глаза, приказал Танков.
Велин усмехнулся. Игнатьев, бормоча под нос что-то насчет проклятых молокососов и карьеристов и всем своим видом выражая презрение и неудовольствие, повернул ключ. Машина медленно тронулась, то и дело притормаживая, чтобы объехать оставшиеся после дождя лужицы.
-- Тормози! - резанул Танков, и Игнатьев, вздрогнув, утопил тормоза до полика, отчего Велин, несмотря на малую скорость, боднул стекло.
-- Ты чего орешь?! - не обнаруживая опасности, Игнатьев закрутил головой.
-- Если вы, товарищ сержант, сию же минуту, со всей возможной скоростью... - Танков захлебывался от негодования. - Я отстраню вас от дежурства!
Игнатьев выругался, дернул на себя ручку коробки передач, и машина рванула с места. Теперь она, напротив, на всем ходу таранила любую яму и трещину, отчего сидящих в машине бросало в разные стороны.
-- Понабрали салажни всякой, - громко зашипел Игнатьев. - Машины гробить. Завтра же рапорт напишу.
-- Товарищ генерал-майор! - закричал вытанцовывающий в своей клетке на запасном баллоне Воробей. - Я требую отвезти меня в ИВС. По моей статье смертная казнь не положена!
-- Это еще откуда? - в передряге Танков о задержанном забыл начисто.
-- А от верблюда. - Игнатьев сплюнул. - Хотел ведь назад в дежурку отвести, так нет, мы начальники, мы приказываем. Вот и указуй дальше.
-- Поехали. - Танков безнадежно отвернулся к окну. - Чего уж теперь?
УАЗ рвался из города.
-- Включите сирену, - приказал Танков, заметив, что водитель собрался притормозить перед светофором.
-- Не работает, - с удовольствием отмел приказание Игнатьев.
-- Тогда нарушайте. - Танков потянулся к рации. Рация оказалась выключена.
- Не включаете, конечно, из бережливости, чтоб не пережечь?
Игнатьев презрительно смолчал.
-- "Урал-2", "Урал-2", я двести первый, прием!
-- На приеме, - отозвался ленивый филипповский голос.
-- Ганееву сообщили?
-- Да занято все.
- Немедленно звоните в управление. Поднимайте группу захвата. Я буду держать связь.
Он положил трубку рации на колени.
-- Цирк, да и только, - сплюнул Игнатьев.
-- А из Москвы спецгруппу не будешь вызывать? - Велин, дотоле отмалчивавшийся, уже не скрывал неудовольствия. - Между прочим, товарищ захватчик, на такие происшествия положено в бронежилетах выезжать.
-- Чего ж раньше-то молчал? - спохватился Танков. - Неужто возвращаться?
Машина выезжала уже из пригородного поселка.
-- Ты дежурный, сам поехал, сам и решай, - отвернулся Велин. - Хотя обычно положено наоборот: сначала думать, а потом уж...
-- Во-во! - обрадованно поддержал Игнатьев. - Руковод-куровод. Только б машину гонять. А ты б сперва головой.
-- "Урал-2", "Урал-2", я двести первый.
-- Да звоню, звоню.
-- Пал Евгеньич, приготовьте для группы захвата бронежилеты. Ключ от оружейки у вас на связке.
-- Это знаю. Чего ж сам-то не взял?
-- Да я... Не сообразил. В общем, едем на место.
Машина спотыкалась на многочисленных выбоинах, покряхтывая измученными рессорами.
-- Товарищ генерал-лейтенант, - не унимался Воробей. - А вы как его брать-то будете? Должно, снайперским выстрелом? Или вон тот ковбой долговязый приемом каратэ дом развалит?
-- А ну заткнись, пакость! - Велин с таким натуральным остервенением потянулся к левой подмышке, что Игнатьев испуганно скосился, а Танков положил на его руку свою:
-- Ты что, Сереж?
-- Э-э, жизнью рискуешь, а тут... - Велин дернул плечом и опять прислонился к стеклу.
Игнатьев прирос глазами к дороге: фары уже "выстригали" сельскую улицу.
ЗАДВОРКАМИ и огородами, дважды чуть не увязнув в грязи, заляпанный, с выключенными фарами "уазик" выскочил на унавоженный пятачок за одноэтажным зданием сельсовета. В тусклом свете покарябанного, раскачивающегося на ветру светильника толпились, должно быть, добрые две трети субботинских жителей. Одна из женщин устало, икая, всхлипывала, прислонясь к стене. Ее участливо поддерживали. Велин эффектно шагнул из темноты навстречу обрадованным людям.
-- Здравствуйте, кормильцы! Оперативный уполномоченный Велин, - бодро представился он. - По какому поводу собрание? Какая повестка дня?
-- Быстро! Не ожидал. - Мужчина с депутатским значком на лацкане пиджака прочувствованно тряхнул ему руку. - Председатель сельсовета Захаров Виктор Мефодьич.
-- Так что тут у вас за паника, товарищ председатель? - Велин благосклонно позволил пожать свою руку и с доброй отеческой усмешкой оглядел собравшихся. Из-под ненароком распахнувшегося кожаного пальто выглянула полированная рукоятка пистолета. - Едем по деревне - тихо. Думали - нашутились и спать разошлись. Так чего не спится, сельчане?
-- Лейтенант Танков, - стоящий сзади него Танков улучил минуту, чтобы представиться.
Захаров радушно, но невнимательно кивнул, как и все, привлеченный к великолепному Велину.
-- Ой, спасите! - вдруг с новой силой вскрикнула постанывающая женщина. - Ой, детишки мои!
-- Да уймись ты наконец, курва! - огрызнулся один из мужиков. - Всех уже перетравила. Путаешься тут только.
-- Степан! - Захаров укоризненно покачал головой. - Дети ее в доме, - пояснил он досадливо.
-- В каком доме? Кто? С кем? - Велин одергивающе глянул на разгалдевшуюся толпу. Танков смотрел за его работой с удовольствием. Сейчас Велин был воплощением мужества и уверенности, чего, похоже, так не хватало этим растерявшимся людям. - Только не все сразу и строго по фактам.
-- Ну, тогда, значит, часа два назад...
-- Точнее!
-- Точнее б надо у секретаря нашего спросить. Она как раз сельсовет закрывала и видела, как он ее гонял.
Танков подтолкнул Велина:
-- Слушай, зачем нам сейчас-то все по минутам?
-- Товарищ лейтенант, - Велин заметил, что реплику услышали, - гляньте-ка лучше, как там задержанный. К вам, товарищи, торопились, даже вот задержанного не успели высадить.
-- Спасибо вам, - поблагодарил кто-то в толпе.
-- Так что дальше?
-- В десятом часу это было. Минут сорок, - уточнила одна из женщин.
-- В двадцать один сорок?
-- Чего? Ну да. Я как раз к корове выходила. У них дверь открыта, мат, Галина голосит, ну, я так и сообразила: отсидел Будаков свои пятнадцать суток. Из города, говорят, пьяным приехал.
-- Да вдрызг, - уточнил все тот же молодой мужчина.
-- Точно, - обрадовался вдруг Велин, - чувствую, фамилия знакомая. Я ж его и сажал за семейное. Жену, что ли, избил?
-- Избил! - подтвердила икающая в стороне женщина. - Так теперь и мстит, проклятый, чтоб он сдох! Только на детишках-то, на них-то!
