Ира Брилёва - Приключения стиральной машинки
— Ты, Кузьма, не торопись. Торопиться-то нам пока некуда. Время еще терпит. Можно основательно к переезду подготовиться, науке новой обучиться, а там, глядишь, все как надо и сложится. Один только флот продать — это не один месяц потребуется. Пока ты в Питере будешь с новой наукой знакомиться, мы здесь с матерью делами займемся. Я думаю, времени нам достаточно понадобится, чтобы все не торопясь справить. Так что езжай спокойно, все будет хорошо. — На том и сошлись.
Кузьма отбыл в Питер на учебу, а Артем действительно решил сильно не торопиться, и об отъезде из Архангельска пока слишком не распространяться. Так оно лучше для всех. И торговое дело неспешно можно повыгодней продать, и срываться с насиженного еще дедами места не так-то просто. Надо сначала найти новое, удобное жилье, съездить туда, все взвесить, обстоятельно обдумать. Все же это решение было непростым, важным, и торопливость здесь была неуместна. Артем иногда думал: «А вдруг Зуул ошибся? И вот тогда получится, что я всю свою семью с корнем из родной земли вырвал и пересадил в чужую, незнакомую землю. И как же мне узнать, прав я или нет?» И снова сработало правило вопросов и ответов.
Кузьма уже заканчивал учебу, на улице стоял январь 1905 года. Страшные вести пришли из Питера — царь приказал стрелять в безоружную толпу. Артем быстро собрался и поехал в столицу. Вернулся он через несколько дней, мрачный, но спокойный.
— Знаешь, Белочка, прав был старый Зуул. Надо бежать отсюда и подальше. Если царь самолично отдал распоряжение стрелять в невинных людей, то ничего хорошего уже здесь не будет. Никакого оправдания этому нет. И дай нам бог спрятаться так, чтобы выжить и своих детей спасти.
О детях Артем не зря упомянул — видимо, услышали небеса их с Белочкой молитвы. Кузьма, пока был на курсах в Питере, успел обзавестись там одним замечательным знакомством. Это знакомство звали Евгения. Кузьма совершенно неожиданно для себя влюбился по уши, как мальчишка-гимназист в классную даму. Как человек, привыкший решать свои дела прямо и без проволочек, Кузьма тут же предложил предмету своей страсти руку и сердце. Но Евгения была девушка эмансипированная, и замуж за Кузьму идти отказалась. Но немолодой уже купец недаром слыл удачливым и смышленым. Он всегда добивался своего, и здесь удача не обошла его стороной. Он был настойчив и обходителен. Откуда что взялось! Словно опытный ловелас обхаживал Кузьма предмет своей страсти. Если бы не знать, что Кузьма за всю свою жизнь только пару раз на танцы сбегал, то со стороны могло показаться, что этот человек знал об искусстве ухаживания все! В ход пошли и цветы, и подарки, и даже — страшно сказать! — чтение стихов при луне. И, конечно, еще ни один бастион не смог устоять при столь тесном натиске.
Артем и Белла были на седьмом небе от счастья, когда их сын, приехав на очередные каникулы, привез с собой в родительский дом молодую невесту. А еще через три месяца сыграли пышную веселую свадьбу, и молодые уехали в Питер — доучиваться. Женя училась на курсах медсестер. Через полгода Кузьма получил диплом горного инженера и вместе с молодой женой вернулся в Архангельск. Артем времени даром не терял. Пока Кузьма обучался в Питере новым премудростям, Артем дважды ездил на Север. А получилось это вот как. Артем дружбу с купцом Поповым не потерял, а наоборот, часто с ним виделся, и в долгих беседах провели они не один вечер. Оба друг другу приглянулись своей основательностью и хозяйским подходом к делу. Артем не скрывал своего интереса к новому делу и рассказал Попову о своей задумке перебраться в Сибирь, рассказал, что Кузьма делает успехи в учебе, а Попов, удивляясь и качая головой, заметил:
— Знавал я недорослей, но чтобы такой переросток за парту сел — это я впервые вижу. Да еще такой способный!
— Да, сынок у меня человек основательный, весь в меня, — с гордостью ответил ему Артем. — Я вас как-нибудь познакомлю. — И, чтобы не откладывать дела в долгий ящик, он уже через неделю представил своему приятелю Кузьму.
— Вот ты каков, младшенький-то Астафьев, — пророкотал Попов, оглядывая здоровенного мужика с косой саженью в плечах.
— Да уж, каков есть, — парировал Кузьма, почтительно снимая перед купцом шапку. Попов прищурился и вдруг взял с места в карьер:
— А скажи-ка мне, мил человек, сколько существует способов золотодобычи?
— Это ты, что же, решил моему Кузьме экзамен прямо здесь устроить, — Артем улыбнулся.
— А почему и нет? У меня на новом прииске инженеров не хватает, а ты человек надежный. Если и сын в тебя, так мы быстро дело сладим. Согласен? — Попов откинулся в кресле и весело улыбнулся в ответ на улыбку Артема.
— Эх, азартный ты человек, Андрей Пантелеймонович.
— Азарт делу не помеха. Давай Кузьма, выдержишь мой экзамен, считай, новое дело у тебя в кармане. И оклад тебе положу царский, мне свои люди на прииске очень нужны. А батюшка твой мне уж о планах ваших семейных давно все поведал. Каждый волен жить как хочет. И я его выбор уважаю. Хотя, иногда и сомневаюсь. Но время покажет, кто был прав. Так что ты мне можешь на мой вопрос ответить?
Кузьма весь подобрался, и неожиданно Артем услышал пространный рассказ о предмете, весьма далеком от их прежней жизни, торговли и кругосветных путешествий. Кузьма говорил долго и толково. Купец, поначалу смотревший на Кузьму с улыбкой, вдруг тоже стал серьезным, и теперь согласно кивал, внимательно вслушиваясь в каждую фразу.
— Всего золото ныне добывается пятью способами. Во-первых, есть лотошный метод. Он самый простой и примитивный. Пользуются им «лотошники», старатели-одиночки. Размешает он в лотке золотоносную породу с водой, золото осядет на дне лотка, а пустую породу лотошник в ручей вместе с водой спускает. Есть еще «бутары» и «американки». Ими работают крупные старатели и золотопромышленники. Бутара — это ящики такие длинные, уложенные определенным способом. А на дне их решето. На решето вода вместе с породой сливается, золото сквозь отверстия в решете-то и проваливается. А пустая порода стекает потом в подставляемые тачки, на коих затем и увозится на отработанные отвалы. Американка же — это длинные желоба с быстро текущей водой. Работник в эти желоба лопатой золотоносную породу набрасывает, а водица все ненужное смывает. Золото тут же опять-таки оседает, в специальных перегородках и в решетках на дне этих желобов. Американка и есть самый дешевый и удобный способ. Вода ведь сама бежит, и затрат почти никаких, — Кузьма перевел дух, подбирая верные слова — экзамен для него был вновинку. Обычно он сам с людей спрашивал. Но сейчас ему нравилось рассказывать о новом, и неожиданно оказавшемся столь интересном для него, деле.
— Следующий способ посложнее. Гидравлический называется. Там струя воды под давлением нескольких атмосфер направляется из брандспойта в открытую россыпь, которую и размывает. Размытая порода с золотом скатывается в желоб, наподобие американки, где золото окончательно от породы и отделяется. Гидравлический способ является усовершенствованным способом разработки открытых россыпей, — Кузьма так увлекся, что теперь уже сам походил на учителя, который читает лекцию заслушавшимся его студентам, — и представляет ту особенность, что при нем при большей добыче затрачивается минимум рабочих поденщин. Перечисленными четырьмя способами разрабатываются открытые россыпи. Подземные же разрабатываются шахтами. Шахты бывают глубиной от 6 до 30 сажень, и вышиной от 1 до 8 аршин, в зависимости от толщины золотоносного слоя…
— Хватит, хватит, — внезапно перебил Кузьму Попов. — Да, братец, удивил ты меня.
Кузьма замолчал, и теперь сидел, переводя дыхание и поглядывая на отца. Он с детства всегда взглядом искал его одобрения, и обычно всегда его получал. Артем был мудрым родителем, да и сын его никогда не подводил.
Попов восхищенно рассматривал Кузьму, и, наконец, довольно крякнув, стукнул ладонью по подлокотнику кресла.
— Знаешь, Кузьма, я бы и так тебе любую протекцию составил, просто потому что Артемий Кузьмич человек весьма положительный и знающий. Но после такого экзамена я тебе вот что скажу. Задумал я вскорости землицы новой к своим рукам прибрать. Далеко это отсюда. А от города Иркутска всего верст семьдесят. Смекаешь, о чем речь? Так вот. Я там уже был, все разнюхал-разведал — земля богатая. Никому еще об этом не говорил, ты первый: месторождение там есть, россыпное золото. Почитай, с десяток фунтов песка драгоценного на куб породы. Клад, а не место! Там и раньше аборигены сибирские золотишком промышляли. Вот они-то меня на этот диво-ручей и вывели. Сельцо там рядышком пристроилось. Кишмой зовется. Народец разный живет, тоже диким способом золотишко моет. Но ничего, мы это вскорости поправим. Машины хочу туда новые доставить, я слышал, у англичан что-то такое завелось. А ты человек до знаний жадный, вот все на свои места там и поставишь. Думаю, это у тебя получится. — Купец наклонил голову набок, и так, искоса, и наблюдал за Кузьмой. Тот слушал его очень внимательно, и по щеке его стекала тоненькая струйка пота.
