Мария Елифёрова - Двойной бренди, я сегодня гуляю
Он застыл в неудобной позе, разглядывая в зеркале своё точёное, оксфордское лицо с кобальтово-синими глазами и обманным волевым подбородком, небритым со вчерашнего дня. Кто это? Неужели это он? Тот, кого окружающие считают Артуром Мэлори?
Он вдруг увидел себя со стороны, глазами администрации университета и выскочки Раджива Сойера. Пунктуальный, осторожный, благоразумный... скажи лучше, трусоватый. Вечный перестраховщик, ценящий безопасность выше карьерных амбиций. И вместе с тем умеющий жёстко себя вести с подчинёнными. У них были резоны считать, что именно такой человек нужен во главе экспедиции. Только он не такой.
— Я не такой, — хрипло сказал Мэлори вслух, пытаясь себя в чём-то убедить. Но в чём?
Он сунул ладони под фотоэлемент, поймал холодную — трубы остыли за ночь, — струю и принялся ожесточённо мыть руки. Облегчения это не принесло; он понимал бессмысленность своих действий. Со стыдом отогнав неуместную библейскую ассоциацию (барнардцы, кажется, язычники, вспомнилось ему), он подумал, что надо принять душ. Он быстро вышел из туалета.
Почистить бы зубы, раздумывал он, заходя в соседнюю дверь душевой. Какой же поганый вкус во рту... Он остановился перед умывальниками. На крючке висело полотенце. Забытое, беззаконное полотенце в красный цветочек, которым Лаи обматывал шею во время бритья. Роботу, мывшему стены, было не под силу его убрать, и робот просто обошёл его.
Мэлори снял полотенце с крючка, скомкал его и засунул в утилизатор.
Совершив это мелкое, детское предательство, он без сил опустился на кафельный пол и сцепил руки вокруг колен. Неужели это всё происходит с ним? За что ему это выпало? Разве это справедливо?
Мэлори зажмурился, и ему вновь ясно представился Лаи — маленький, аккуратный, утончённый до женоподобия, с его старомодным английским, более оксфордским, чем у самого Мэлори, не вязавшимся с его демонстративно барнардской внешностью. Усилием воли он распылил эту картинку, на её месте тут же проступила серая, как асфальт, морда и угрожающе качнула рогом. Мэлори осознал, что дремлет, но бороться с забытьём не было сил. В его мозгу вспыхивали и угасали бредовые образы. То ему виделись носороги, то раздробленное, как во множестве зеркальных осколков, лицо Лаи, то вдруг в чудовищно непристойных видах являлся Джеффри Флендерс. Мэлори не открывал глаз, окончательно перестав понимать, где он находится и что происходит.
Очнулся он от того, что его трясла за плечо Эльза Рэй.
— Артур, поднимайтесь. Здесь неподходящее место для отдыха.
Мэлори невменяемо смотрел на её узкое лицо за толстыми стёклами очков. Что ей от него надо? В голосе Эльзы появилось сожаление.
— Артур, не говорите, что я не предупреждала вас об опасности злоупотребления антипаником. Вы огребаете побочные эффекты по полной программе. Ну-ка...
Она просунула руку ему под мышку и помогла подняться. Мэлори со стоном привалился к стене.
— Вам нужно выйти в медиа-зал. Только что был звонок от спасателей. Сигнал пойман.
Стряхнув оцепенение, Мэлори последовал за ней. В медиа-зале Коннолли разговаривал по скайпу с администратором спасательного центра. Увидев Мэлори, он отодвинулся и пропустил его к экрану.
— Что у вас? — коротко спросил начальник экспедиции, примостившись в кресле.
— Есть сигнал, — ответил администратор с экрана. — Правда, он идёт из другого квадрата — двадцать седьмого. Километрах в десяти от того места, где он бросил машину. Мы уже выслали туда команду.
— Какие шансы найти его живым? — вмешался Коннолли.
— Будем надеяться, что есть. Кислород у него на исходе, а вы не знаете точно, когда он пропал. Тут каждый час имеет значение.
— Спасибо, — сказал Мэлори, не зная, что ещё сказать. Эрика с грохотом опустила на стол сжатый кулак. Мэлори только сейчас заметил, что вокруг запястья у неё обвязана жёлтая шерстяная нитка. Пряжа показалась ему знакомой. Ну, конечно, она же связала из неё шапку для...
Гудок скайпа пробил ватную тишину. Археологи бросились к экрану, опрокинув кресло и чуть не повалив друг друга. На этот раз дежурной была толстая светловолосая женщина лет сорока.
— Экспедиция D-12? Ваш барнардец у нас. Живой. Переключаю на реабилитационную палату.
Скайп коротко пискнул, и на экране появился смуглый парень в белой бандане медбрата. Не дав ему раскрыть рта, захлёбываясь, Мэлори выпалил:
— Как он? Что с ним? Цел?
— Да постойте вы, — медбрат подался назад, словно Мэлори мог ушибить его сквозь экран. — Кто вас интересует? Как он выглядит?
Издевается, что ли, обессиленно подумал начальник экспедиции.
— Как барнардец, чёрт подери! Полтора метра ростом, обритый и с локоном на макушке!
— Издеваетесь? — устало сказал молодой человек. — У нас тут два барнардца, оба под капельницами и ни бе ни ме. Это ещё конец полевого сезона, а в пик мы их пачками собираем. Вечно они ищут приключений на свои... локоны.
Мэлори немного успокоился и перевёл дух.
— Нас интересует тот, которого нашли в квадрате "сигма двадцать семь".
— Сейчас, минуту... — медбрат тихо выругался в сторону. — Файл не открывается. Опять какой-то сбой. Может, вы сами опознаете?
Он взял в руку мобильную камеру, переключил трансляцию на неё — на миг перед Мэлори мелькнул экран с его собственным лицом, — и направил куда-то себе за спину.
— Он?
Мэлори впился взглядом в экран. Камера показывала что-то жуткое, заросшее тёмной щетиной, с мертвенным синим лицом и ввалившимися щеками. Кто бы это ни был, Мэлори не узнавал в нём элегантного фарфорового Лаи. От растерянности он молчал.
— Он! — раздался голос Эрики. Исландка чуть ли не оттолкнула Мэлори от компьютера. — Что с ним?
— Травм нет. Обезвоживание и гипоксия. Плюс не ел двое суток — для них это довольно опасно. Мы влили в него два литра глюкозы. Второму повезло меньше — у того рука сломана.
— Слава богу, — сказал за спиной у начальника экспедиции Патрик Коннолли. — Слава богу, слава богу...
Издав непонятный скрипучий писк, он утёр лицо рукавом свитера. Мэлори этого не видел и едва ли расслышал. Он обратился к медбрату:
— Что вы намерены делать дальше?
— Об этом лучше спросить врача.
Врач, маленький сердитый японец, подозрительно уставился на Мэлори.
— Вы начальник экспедиции?
— Я, — быстро сказал Мэлори. — Какие-нибудь вопросы?
— Когда у вас отлёт?
— Послезавтра. А что?
— Тогда мы ближе к вечеру отправим его к вам.
— В этом есть необходимость? — слова Мэлори прозвучали фальшиво.
— Прямых рейсов до Барнарды не будет ещё как минимум две недели. Не застревать же ему на Марсе. Беспокоиться особо не стоит — ещё пара капельниц, и он встанет на ноги. У них это моментально.
— Хорошо, — рассеянно произнёс начальник экспедиции и отключил связь. Воздух вокруг него вдруг сделался стеклянным; сквозь это стекло, как бы в дымке, Мэлори видел медиа-зал и остальных участников экспедиции. Айена подошла к нему и обняла его. Мэлори сбросил её руки со своих плеч.
32. ЛАИ СОБЛЮДАЕТ УСЛОВИЕ
Барнарда, 21 декабря 2309 г. по земному календарю.
После экскурсии Лаи зашёл к себе в номер, чтобы умыть лицо и побриться: к середине дня он начинал утрачивать свежесть. Какая же утомительная вышла поездка, подумал он; все эти достопримечательности и музейные коллекции он уже видел не раз, но в эту поездку его погнало сознание того, что время, оставшееся у них с Ликой, стремительно сжимается. Патрик на экскурсию не поехал, и Лаи чувствовал в этом недобрый знак. Он ещё помнил вчерашний вечер — стеклянные от фой-ири глаза Патрика, вытаращившиеся на блузку Лики. На светло-лиловой ткани чернело предательское пятно — след карандаша с век Лаи, неосторожно положившего голову ей на грудь в беседке.
Лаи посмотрел на себя в зеркало. Сегодня точно стоит обойтись без сурьмы. Он тронул пальцами припухшие веки. Голова слегка побаливала. Он помассировал виски, тщательно протёрся лосьоном и надел пилотку. Надо будет выпить чего-нибудь покрепче, решил он.
Спустившись в бар, он подошёл к стойке и стал рассматривать напитки. Щеголеватый бармен, у которого косынка на шее была завязана тройным бантом, пододвинулся к нему:
— Что пить будем?
Лаи хотел было указать на приглянувшуюся бутылку, как вдруг заметил с другого конца барной стойки голубую пилотку на рыжих волосах. Коннолли был глубоко погружён в себя; в руке он держал на весу недопитый стакан, и наметанным глазом Лаи сразу определил, что стакан был далеко не первым.
— Привет, — сказал Лаи, подойдя к нему. — Что пьёшь?
— Скотч, — Коннолли со стуком поставил стакан на стойку. — Где тебя носило?
— Я был на экскурсии. Коллекции Республиканской галереи Таиххэ и прогулка по старому городу. Зря ты не поехал.
