Дэнни Уоллес - Человек-да
Я в изумлении покачал головой. Господи помилуй! Меня спросили, думал ли я когда-нибудь о том, чтобы
стать телеведущим! А я не думал. Меня вполне устраивает то, что я нахожусь за камерой, делаю записи, держу
папку и изображаю из себя занятого человека. Я продюсер, а не ведущий!
— Послушай, не исключено, что у нас вообще ничего не выйдет, — сказал Гарет. — А если что-то и
получится, то далеко не завтра. Однако мы хотели бы пару раз устроить тебе спиритические выходные. Чтобы
ты побывал на сеансе исцеления по системе Воргекс, деревья пообнимал, подключил свои сверхъестественные
способности и попытался исцелить цветок, — в общем, все такое.
— Как Инопланетянин54 в фильме, что ли?
— Да, примерно, — сказал Дин. — Возможно, мы назовем твою рубрику «Дэнни на пути к просветлению».
Мы уже обсуждали это с Ричардом и Джуди, и они обещали подумать. Ричард сказал... как он выразился?
— Что ты эксцентрик, — пришел на помощь Дину Гарет.
— В хорошем смысле, — заверил меня Дин.
— Да, — подтвердил Гарет. — Он сказал, что ты эксцентрик в хорошем смысле.
— Что ж, — произнес я. — Я не уверен, что смогу быть вам полезен, но...
— Ты не волнуйся, с монтажом мы способны творить чудеса. Главное, ты должен определиться: согласен ты
участвовать в этом проекте, если мы дадим ему ход?
Гарет и Дин пристально смотрели на меня.
Я пожал плечами.
— Да.
Чтоб мне провалиться! Я стану телевизионным ведущим! Буду вести передачу на центральном телеканале!
Мою рубрику будут показывать во время вечернего чая! Меня ждет мир домохозяек и студентов!
— Прекрасно! — обрадовался Дин. — Что ж... полагаю, будем на связи!
В тот вечер пили за мой счет.
Я встретился в пабе «Йоркшир грей» с Уэгом и Ианом и поделился с ними хорошими новостями. Конечно,
маловероятно, что это когда-нибудь произойдет. И все же дела мои пошли в гору. Казалось, недавняя череда
постигших меня неудач наконец-то прервалась. Возможно, меня примут в команду создателей шоу «Ричард и
Джуди», где я буду выполнять потрясающую работу — выступать в роли телеведущего — то, чего я никогда
прежде не делал и о чем, конечно, не мог бы и мечтать, если б не моя тактика согласия. Словами не передать, как это поднимало настроение и вселяло уверенность.
Я снова радовался жизни.
А вот Уэга что-то беспокоило. Он только что вернулся из Германии, но не выглядел отдохнувшим и
раскованным. Пожалуй, виду него был... напряженный. Очень напряженный. К тому же постоянно трезвонил
его телефон.
Когда раздавался звонок, мы с Ианом умолкали, ожидая, когда Уэг ответит. Но он не отвечал. Посмотрит на
экран, выругается и сбросит звонок.
— Уэг... у тебя... неприятности? — спросил Иан.
— Не хочу об этом говорить.
Телефон опять зазвонил.
— Ответь, Уэг...
— Не хочу.
— Кто тебе звонит?
— Я же сказал: не хочу об этом говорить.
Телефон перестал сигналить, и мы все глотнули пива,
но продолжали молчать, зная, что телефон вот-вот снова зазвонит.
Потом заговорили о футболе, с запозданием сообразив, что никто из нас толком в футболе не разбирается. И
тут опять зазвонил телефон — на этот раз кстати, — что позволило каждому из нас сохранить свое мужское
лицо.
— Ладно... отвечу, — сказал Уэг и ответил.
Мы с Ианом молча ждали, делая вид, что даже не пытаемся подслушивать.
— Нет, — рявкнул в трубку Уэг и нажал на сброс.
— Кто звонил? — спросил Иан. — Что случилось?
— Эта фигня не прекратится, я знаю, — буркнул Уэг. — Отключу телефон.
— Да кто звонил-то? — тоже поинтересовался я.
— Никто. Не берите в голову. Пустяки.
— Да будет тебе, Уэг, — сказал Иан. — Кто это был? Кто не дает тебе покоя?
Телефон опять зазвонил Уэг в ярости смотрел на аппарат.
— Он. Не. За-ткнет-ся, — процедил он сквозь зубы. — Так и будет звонить!
— Это значит, что кому-то ты нужен, — резонно заметил я.
Может, Уэг еще не разобрался со своим мобильником. Может, он думает, если телефон звонит, значит, его
нужно подзарядить.
— Погодите...
Уэг взял телефон, опять рявкнул «Нет» кому-то на другом конце линии и отключился.
— Боже, какой кошмар, — устало произнес он. — У меня уже нет сил. Звонит беспрестанно с тех пор, как я
вернулся. Каждую минуту, будь оно все проклято. Они от меня не отстанут.
— Кто? — спросил Иан.
Уэг глубоко вздохнул и ответил:
— Немцы.
Я внимательно посмотрел на него. Создавалось впечатление, что у Уэга нечто похожее на приступ паранойи.
Мы с Ианом обменялись озабоченными взглядами.
— Немцы не оставят меня в покое, — сказал Уэг, будто это было исчерпывающее объяснение.
Приняв сочувственный вид, я попытался успокоить
его.
— Оставят, Уэг. Немцы оставят тебя в покое.
Он нахмурился.
— Что ты смотришь на меня, как на душевнобольного? Зачем поглаживаешь мое плечо?
— А ты расскажи, почему тебя преследуют немцы? — предложил Иан.
— Они меня не преследуют. Просто все время звонят.
— Почему?! — в отчаянии хором воскликнули мы с Ианом.
Уэг опять сделал глубокий вдох. Было видно, что в жизни Уэга наступил какой-то поворотный момент. И еще
было видно, что ему необходимо что-то нам сообщить.
— Потому что немцы думают, будто я «Сломанный».
Его слова повисли в воздухе. Моргая, мы смотрели
друг на друга, потом мы с Уэгом, хлопая глазами, глянули на Иана, потом, все так же хлопая глазами, опять
все посмотрели друг на друга.
— Немцы думают, что ты сломанный? То есть у тебя что-то сломано?
— Хуже.
Что может быть хуже?
О...
— Не может быть! — в шоке воскликнул я. — Они думают, что ты «Сломанный»... музыкант из поп-
группы?
Уэг прикусил губу, закатил глаза к потолку и молча кивнул. Его телефон опять зазвонил. Иан в ужасе
прикрыл рот обеими руками.
— Боже, — выдохнул он. — Смотри...
Он показал мне телефон. На экране высвечивался номер. Причем не британский.
— Еще один! — раздраженно сказал Уэг. — Опять немец!
Он крикнул в трубку «Nein!» и нажал на сброс.
— Послушай, — обратился к нему я, — давай-ка расскажи все с самого начала. Почему немцы решили, что
ты один из трио «Сломанные»? Я не первый день тебя знаю. В этой группе ты никогда не выступал...
— Я ведь работал с ними в последнее время, верно? Помог записать пару песен. Мы все четверо вполне
прилично ладили. Во всяком случае, мне так казалось. Они — отличные ребята. А во время недавнего турне,
как-то вечером... — Уэг глотнул пива, чтобы успокоить нервы. — Как-то вечером они давали интервью в
какой-то передаче на немецком телевидении, так?
— И что? — спросил я.
— Я находился за кулисами, занимался аппаратурой. И один из них решил пошутить, назвал номер моего
мобильника в прямом эфире.
Я попытался подавить улыбку. Иан тоже. У нас не получилось.
— Они сказали, что это их телефон и что их поклонники могут звонить по нему в любое время дня и ночи,
делиться своими мыслями и задавать вопросы.
Его телефон опять зазвонил.
— Простите. — Уэг взял телефон, посмотрел на экран и со стуком положил его опять на стол.
— Теперь, черт бы их побрал, они стали слать сообщения.
Иан засмеялся. Уэг был очень расстроен.
— Я пытаюсь объяснить им, что я не из трио, но мне не верят. Спрашивают: «Это Чарли?» Я отвечаю: «Нет,
это Уэг», а они опять: «Это ты, Чарли?» Я говорю: «Нет, это Уэг», а они опять: «Чарли? Чарли? » Этот телефон
мне нужен. Это мой рабочий номер! Я не могу его поменять. А это значит, что меня будут доставать двадцать
четыре часа в сутки!
— Не переживай, — сказал я. — Когда-нибудь они перестанут звонить. Сколько еще «Сломанные»
протянут? Лет пять, ну, может, шесть.
— И шесть лет меня будут принимать за «Сломанного», Дэн! Это ж сущий кошмар! Мой телефон известен
всей Германии! Мне звонят и говорят, что нашли мой телефон в Интернете!
Я не сдержался и захохотал.
— Заткнись! Это не смешно!
— Чертовски смешно, Чарли! — воскликнул Иан.
— Не смешно!
Уэг покраснел и опять набросился на меня:
— Посмотрим, как тебе это понравится, Дэн. Какой у тебя телефон?
— Э? Ты что, собрался дать мой телефон чокнутым подросткам из Германии?
— Угадал. Посмотрим, как ты запоешь, когда тебе начнут звонить все подряд, думая, что ты «Сломанный».
Хочешь побыть в моей шкуре?
Мне стало дурно. Смех замер на моих губах. Это что — предложение? Я должен ответить согласием? Иан
