Галина Лифшиц - До свадьбы доживет
С Асей все стало иначе. Мне и стыдно было перед ней, и вроде как я ее внутренне винил в чем-то. Я по-прежнему ее любил и не просто любил – ценил и уважал. Жизнь наша с ней ничуть не изменилась. Наоборот, мне казалось, что все к лучшему. Ну, и шло так какое-то время, а потом Ленка сказала мне, что беременна. И что как я скажу, так и будет. Не станет она меня по рукам и ногам этой беременностью связывать. Я обрадовался – не передать. И тут же для себя все решил. Я ж, как оказалось, давно хотел ребенка. Все заиграло новыми красками. И я принял решение. Сделал выбор. Приехал в наш с Асей дом и сказал ей, что мы должны развестись: у меня другая женщина, и она ждет от меня ребенка. Сказал, что оставляю ей и квартиру, и дом за городом, и машину пусть выбирает, какую захочет, и деньги большие. Лишь бы не тянуть с разводом. Точка.
– А она? – спросила в ужасе Тина, вспомнив свой страшный разговор с мужем, – Как же она?
– Она молчала. Потом спросила, не считаю ли я себя предателем. Я ответил, что ни в коем случае. Хотя, конечно, знал, что предатель и обещаний, данных ей и ее родителям, не сдержал. Дал слабину. Но как в этом признаваться? И так тошно. Сказал, что я не первый, не я последний, что так устроена жизнь, что по-другому не получилось. Ася еще уточнила: уверен ли я, что это правильное устройство жизни. Я ответил, что не хочу об этом думать. И тогда она сказала, что да, согласна на развод. И все условия принимает. Одна просьба: не видеться больше никогда. Потребовала дать ей слово, даже нотариально зафиксировать, что я не буду делать никаких попыток встретиться, ни при каких обстоятельствах. Я согласился. Все сделал, как она просила. Имущественно и материально обеспечил. Вроде как мог считать свою совесть чистой. Развелись, расписались с Еленой, началась вроде как новая жизнь. Я временами думал об Асе, жалел ее, но тут ребенок должен был появиться, надежды, счастье… Но случается вот что: незадолго до Ленкиных родов мне секретарша приносит корреспонденцию, а там в числе прочего – ксерокопия свидетельства о рождении ребенка, девочки. Мать – Ася, отец – я. И по дате рождения получается, что все верно, зачали мы с Асей ребенка, когда я уже к другой намылился. То есть, я беременную долгожданным ребенком жену бросил ради другой, безотказной. Юрист мне объяснил, что, по документам, ребенок был зачат в браке, поэтому Асе ничего не оставалось, как отцом записать меня, если она не хотела, чтобы у девочки в графе «отец» вообще был прочерк. Итак – моя дочь, мое отчество, моя фамилия. И я – предатель. Тут не подкопаешься и не отмоешься. Можно ходить гоголем и делать вид, что все идет по плану, но внутри – черви. И они свое дело делают.
– Это она тебе письмо прислала, Ася? – спросила Тина.
– Нет. Я сначала подумал – от нее письмо. Но почерк был чужой. Короче – тесть бывший. Он человек справедливый, посчитал, что отец должен быть извещен о рождении дочери. Спасибо ему. Он хороший человек, в чем я и не сомневался. Правильные, цельные люди. А я… Вот скажи, ты знаешь определение слова «пошлый»? Все говорят, а, похоже, никто не знает толком, что оно значит.
– Безвкусный, по-моему, – ответила Тина.
– Молодец. И это тоже. Но главное – я специально поинтересовался – «пошлый» означает «низкий в нравственном отношении». А поинтересовался как раз после встречи с бывшим тестем, и такое было в моей биографии. Я каким-то нюхом прочуял, что это он мне весточку послал, ну, и позвонил ему. От стыда сгорал, но собрался как-то. Повод уж очень серьезный, чтоб себя жалеть. И мы встретились. Поговорили хорошо. Я попытался как-то объяснить свой поступок, а он мне: «Не будем говорить о пошлых деталях.» Пообщались по делу. Я, естественно, вызвался материально помогать, чтобы Ася и девочка ни в чем не нуждались. Он же, со своей стороны, потребовал не тревожить его дочь, не причинять ей дополнительные страдания. Единственно, что обещал: фото ребенка регулярно мне пересылать. Что я мог поделать? Я же Асе слово дал не приближаться к ней. Домой вернулся и почему-то вспомнил про «пошлые детали», в словарь полез. И оказалось – детали-то низкие, безнравственные. Такая вот мелочь, а я словно из бочки с дерьмом вынырнул. Хотя – вынырнул ли? Большой вопрос.
– И так ты ее не видел? Вообще? До сих пор? – поразилась Тина.
– Вот и дошли мы до самого интересного. Сначала тесть мне исправно посылал фото. Не через секретариат. Есть у меня личная ячейка. В общем, я имел возможность наблюдать, как подрастает дочь. Сходство у нас с ней поразительное, это даже на младенческих портретах видно. И чем страше, тем она делается все более похожей на меня. Хотя и не со мной росла. Сын, Степка, отличный парень, люблю его, это понятно. Но он весь в мать. Ничего от меня не досталось. Дочь – моя. Видел ее и не только на фотках. Договаривался с тестем, когда она у них гостила, подъезжал к детской площадке, дед ее выводил. Я в машине сидел, как мафиози. Смотрел. Так вот время от времени и любовался. И дожил до наших дней. Она теперь взрослая прекрасная девушка, по возрасту как твоя дочь. Закончила Суриковское. Опять же, обрати внимание: интерес к живописи – от меня. Хотя тут я не точен. Ася тоже не меньше меня была увлечена изобразительным искусством. Сейчас дочь в Италии, на стажировке. Но об этом – подожди.
Я выпил уже довольно крепко, а до главного только-только дохожу. Недавно я у себя в московском офисе зашел в кадры. Кое-что надо было лично перепроверить, некоторые данные одного моего человечка. Конечно, сейчас все есть в компьютере, но и личные дела, как были, так и остались – такие папки с фотографиями, с записями. И я наткнулся там на Ленкину папку, жены своей! Ну, и чисто из ностальгических побуждений открыл. Хороша была девчонка! И вдруг впервые узнаю, что жена-то моя совсем не в секретариат после института попала, а на очень даже приличную должность по ее прямой специальности, с пристойной зарплатой, премиями. И по собственной воле перешла на место уходящей в декрет секретарши. Зачем? Оклад – в разы ниже! Престиж – да не сравнить! Перспектив роста – вообще никаких! С чего бы это? А я после двадцати с лишним лет совместной жизни Елену знаю очень хорошо. И понимаю, что она шагу не сделает, не просчитав убытки, риски и выгоду. Теперь-то я уже на нее смотрю без розовых очков. Мы с ней не в гостях у сказки живем, не скроешь друг от друга ничего. И я догадался!
– Неужели? – воскликнула Тина.
– Что – неужели? – переспросил Михаил.
– Неужели тебе стал ясен ее мотив? Неужели у мужчин наступает момент истины, когда до них доходит? – не сдержалась Тина.
– Могу сказать исключительно о себе. У меня прозрение наступило. Девушка – отличный стратег. И она, просчитав все, вышла на охоту. Охота велась на меня. А я, идиот, верил в высокие вечные чувства и купился, как лох. Я теперь все детали сопоставил, мельчайшие. Ну – попался. Что говорить. Все сделал, как она и предполагала, как планировала. И что в итоге? Три несчастных человека (если не больше): я, Ася, наша с Асей дочь. А кто счастливый?
– Степка твой, сын. Он же есть. И он счастлив! И то хорошо, – сказала Тина, – О Елене и ее счастье говорить не хотелось. Счастьем там и не пахло.
– Степка, Степка… Вот и о Степке. Как раз речь вовремя зашла о Степке. Я, знаешь ли, решил с сыном поговорить. Не часто получается, он все больше с матерью на связи. Но – вырос уже, жених. Кто его знает, с кем свяжется, что в своей жизни наплетет, каких узлов навяжет. Я и решил все ему о себе рассказать. Сын имеет право знать об отце. Должен. В конце концов я никого не убил. Но несчастья некоторым доверившимся мне людям принес. Ну, сели мы с ним, вот как с тобой сейчас, я ему все и выложил. Что есть у него сестра. И из-за это получилось, что он со мной, а сестра, то есть, дочь моя, ни разу меня не видела. Хотя я ей, взрослой уже, предлагал повидаться. Координаты ее у меня есть, ясное дело. Написал, попросил о встрече. Она ответила, что это теперь не имеет смысла. Не хочет причинять боль маме. Ася, кстати, так замуж больше и не вышла. Однолюбка. Ну и рассказал я, стало быть, Степке обо всем, а он мне: «Пап, я все знаю.» Я буквально обомлел. То есть как? Откуда? Оказалось, он чего-то шарил по фейсбуку и нашел свою однофамилицу. Его что-то толкнуло к ней на страницу зайти, увидел фото – а там вылитый я. Ну, он, не долго думая, и написал ей, вроде как в шутку: «Возможно мы с тобой – брат и сестра. Как в мыльной опере. Разлученные близнецы.» Ну и так далее. И девочка ответила. Она тоже ничего не знала, но вопрос-то возник. И стала расспрашивать деда с бабкой, мать. И выяснила, что таки-да! Брат нашел сестру. Сам собой. Так они и переписывались, довольно долго. Подружились. Степка к ней в Италию несколько раз мотался. А я, как оказалось, к ней с просьбой о встрече подкатил уже после того, как они общаться стали. Так что решение она приняла твердое. Не знаю, что будет дальше. Может, что-то переменится. Надеюсь на это. С сыном-то она дружит! Я вышел на ее страничку. Он там у нее обозначен как брат! Представь только! Вот чудеса!
