Дуглас Коупленд - Пока подружка в коме
Что-то произошло. Что-то страшное. У Ричарда начинает кружиться голова. Карен. Ее черное будущее начинает сбываться! Адреналин клыками впивается ему в затылок.
На таможне – никого. Телефоны молчат, такси нет. Только две какие-то машины несутся прочь по главной подъездной дороге. Ричард слышит, как кто-то окликает его по имени. Он оборачивается и видит мистера Данфи, нет – капитана Данфи, соседа по Западному Ванкуверу.
– Ричард? Ричард Дорланд – это ты?
– Да. А, это вы, капитан Данфи. Что здесь происходит?
– Господи! Сказать – так ведь не поверишь же. Ты с лос-анджелесского рейса?
– Да, но…
– Представляешь себе, тут на полном серьезе решали вопрос, давать вам посадку или оставить на дальнем кольце, пока у вас не кончится топливо где-нибудь там, над горами. – Ричард слушает, потрясенный. – Диспетчеры боялись, что на борту будет еще больше зараженных, но, судя по всему, инфицированы уже все. Как только вы сели, они вырубили посадочные огни и двинули по домам. Ладно, давай выбираться отсюда.
Они быстрым шагом проходят по лабиринту каких-то сверкающих металлических коридоров и пандусов, проникают за двери с надписью «Входа нет», от которых у капитана Данфи есть волшебный ключ – магнитная карточка. После такого марш-броска они оказываются на кромке летного поля.
Дождь на некоторое время прекратился, и тучи ползут по небу, словно грязные тарелки. Из чрева ближайшего «Боинга» вывалился и раскрылся при падении желтый чемодан. Ричард вытаскивает из груды вещей теплую куртку. Капитан Данфи включает багажный электрокар.
– Куда теперь? – спрашивает Ричард.
– К пристани, за дальним концом полосы. Мой брат Джерри подойдет туда на своем катере. Я сумел до него дозвониться сразу после того, как посадил самолет из Тайбэя. Джерри сказал, что заберет меня. Слушай, ну и кошмар творится. У нас на борту подряд трое умерли. Считай, от Гонолулу до Ванкувера я вел самолет со взбесившимся обезьянником. Крики, стоны… Бог ты мой! Пришлось запереть изнутри дверь в кабину.
Оба внимательно оглядывают горизонт, пытаясь высмотреть тень катера или луч фары.
– Сколько летал, ничего похожего не видел, да и не слышал о чем-либо подобном. Слава Богу, хоть долетели. А как только приземлились, пассажиры просто разбежались. Какой там багаж. Куда они так рванули? Такси-то нет. Разве что родственники встречали.
– Это чума? Или что-то другое? – спрашивает Ричард, перебирая в уме сюжеты фантастических фильмов семидесятых годов. – Кто умирает? Старики? Дети? Какая-то группа людей?
– Все. Никакой закономерности. Самолеты где попадали, где запросили вынужденную посадку. Все большие города хрен знает на что похожи. Ванкувер, кстати, тоже. Начиная с полудня, люди стали дохнуть как мухи. В город сейчас на машине соваться бесполезно. Он похож на автостоянку, полную отчаявшихся безумцев. Тех, кого эта хреновина накрыла, неудержимо клонит в сон. Ну, они и засыпают где придется – прямо в машинах, в магазинах, на работе. Еще минута – и человека нет.
Взлетно-посадочная полоса оказывается куда более длинной, чем предполагал Ричард. На севере, в той стороне, где город, видны столбы дыма и зарево нескольких пожаров. Во многих районах нет света. Электрокар останавливается почти у самой воды. Ричард и капитан Данфи стоят под дождем и высматривают катер. Капитан Данфи мигает фонариком. Наконец появляется лодка, затем сквозь декабрьский ветер доносится шум ее мотора. Катер, ориентируясь по фонарику, пристает прямо напротив них, вода лениво плещет о берег. Капитан Данфи замечает подозрительное выражение на лице Джерри и говорит:
– Джерри, этот парень со мной. Это же Ричард, мой сосед. Узнал?
– Залезайте. Живее. Скоро совсем стемнеет. Господи, ну и заваруха. Видели бы вы, что в городе творится. Эта чума или как там ее – не унимается.
Ричард и капитан Данфи прыгают в катер, и он отрывается от берега, как нож, отлепленный от магнита. Пенные барашки небольших волн шлепают в днище, все трое разглядывают мечущийся в лихорадке город. Ричард берет у Джерри мобильник и пытается дозвониться до Карен, но связи нет.
Ближе к Западному Ванкуверу они проходят рядом с мостом Лайонс Гейт. На нем полно машин – в бинокль это хорошо видно. На склонах холмов видны пожары. Сизые столбы дыма напоминают скорее сжигаемые по осени кучи палых листьев, а не горящие дома.
Катер подходит к берегу и причаливает к маленькой частной пристани примерно в миле от торгового центра «Парк-Роял» – теперь объятого пламенем. На берегу их ждет «вольво» миссис Данфи. Все вместе они садятся в машину и углубляются в петлистые улочки Западного Ванкувера. То и дело на обочинах им попадаются машины с мертвыми водителями. На очередном перекрестке они останавливаются рядом с микроавтобусом, за стеклами которого видны четыре детских лица – бледные, перепуганные насмерть. На углу Кросс-крик и Хайлэнд машину пытаются остановить двое мужчин, но миссис Данфи резко нажимает на газ, и «вольво» уносится вниз по склону, по направлению к дому. Им вдогонку раздается выстрел, заднее стекло разбивается вдребезги.
На Рэббит-лейн свет еще горит. Машин Лоис и Джорджа у дома нет. Карен сидит на полу перед пустым, показывающим «снег» телевизором, сидит, обхватив руками колени, и глаза ее где-то далеко-далеко. Ее бьет озноб. Кожа на ее руках напоминает цыплячью шкурку.
– Карен! Карен, дорогая…
Карен не отвечает. Ричард обнимает ее и хочет поднять, но тут Карен начинает говорить:
– Это случилось, – произносит она. – Оно. То самое, что я увидела тогда…
– Я понял.
– Еще тогда, давно, я так хотела убежать от этого…
– Карен, я знаю, но ты все-таки скажи мне. Творится что-то страшное – везде, по всему миру. И только ты знаешь, что это. Расскажи, пожалуйста.
Карен закрывает глаза и ничего не отвечает. Ричард почти кричит:
– Карен, ради Бога, я прошу тебя! Что происходит? Скажи же мне!
Карен отвечает:
– Мир уснет. Я – нет. Ты? Я не знаю.
– Кто тебе это сказал?
– Те голоса – сегодня я наконец смогла расслышать их. Не их. Его. Джареда. Или кого-то другого. Не знаю.
Ричард переносит ее на диван, укутывает одеялом и включает газовый камин. Он кладет голову Карен себе на колени, и она наконец успокаивается. Ричард собирается с мыслями.
– Слушай, Карен, скажи мне лучше вот что: в чем мы оказались замешаны? Почему именно мы? Вообще почему здесь и сейчас? И почему мы – ты, и я, и?…
– Ричард, ты забыл, что у меня мозги как в семнадцать лет? Думаешь, во всем этом так легко разобраться?
– Еще кто-нибудь выживет?
– Не знаю. Знаю наверняка только о тех, кто совсем рядом.
– Что мы должны делать? Как вести себя?
– Я же тебе сказала, что не знаю. Перестань мучить меня.
Ричард колотит ладонью по дивану:
– Эй, Джаред! Джаред, ты меня слышишь?
– Не пугай меня. Страшно, когда ты так лупишь. А главное – без толку. Джаред это или кто другой, все равно ему сейчас не до тебя. Он очень занят.
– А, ну да, конечно. Как же я сразу не догадался.
– Ричард, тоже мне, нашел время для сарказма.
– Теперь это называется иронией.
– Катись ты со своей иронией.
23. Сталь норка говядина музыка
Она дышит глубоко и спокойно; говядина в пластиковой упаковке приятно холодит ей щеки.
Больше всего повезет тем, кто уснет во сне, думает Лоис. Блаженство дремоты перейдет в вечное путешествие в страну снов, в рай, в страну холодных холмов под безоблачным небом, где прошло ее детство.
Когда началось массовое засыпание, Лоис была в «Супер-Вэлью», универсаме «Парк-Рояла». Она целеустремленно шествовала посреди роскошно оформленных и роскошно освещенных гор роскошных продуктов, наслаждаясь восхищенными взглядами продавцов и посетителей магазина, узнававших ее после прошедшей накануне передачи.
– Вы такая мужественная, – сказала ей одна молодая женщина.
– Вы святая, – сказала другая.
Лоис покраснела от удовольствия.
Лоис первой заметила одну из уснувших навеки – молодую женщину, упавшую между грудами кочанов цветной капусты и брокколи. Лоис наклонилась, чтобы потрясти соню за плечо; волосы отлетели с ее лица, обнаружив безмятежную маску смерти.
Вызвали доктора и санитара из медпункта, но не успели они унести женщину куда-то во внутренние помещения магазина, как с другой стороны торгового зала вновь послышались крики – обнаружили еще одного мертвеца. Покупатели встревоженно загомонили.
– Очень странно, – заметила женщина, стоявшая в очереди перед Лоис. – Я в том смысле – пожалуйста, мешки для мусора, – что не каждый день встречаешь такое, и к тому же…
Лоис широко распахнула глаза. Кассирша, обслуживавшая их очередь, глубоко зевнула и в следующую секунду преспокойно заснула прямо за кассой.
– Эй, девушка!
Кассирша из соседней кассы окликнула подругу:
– Сюзан! Сюзан!
Затем она подняла взгляд и посмотрела в глаза Лоис.
