Карлос Сафон - Узник Неба
Брианс неохотно кивнул.
— Видите ли… Если начистоту, я только недавно открыл собственную контору. Раньше я работал в известной адвокатской фирме, которая расположена неподалеку, за углом, на бульваре Грасиа. Но у нас возникли разногласия. С тех пор все пошло наперекосяк.
— Можете не продолжать. Вальс?
Брианс утвердительно кивнул и сделал три глотка пива.
— После того как я взялся за дело Мартина, он не мог успокоиться, пока я не лишился почти всех клиентов и пока меня не уволили. Те немногие, кто у меня остался, не имеют ни гроша за душой, чтобы оплачивать мои услуги.
— А сеньора Исабелла?
Лицо адвоката омрачилось. Он поставил пиво на стол и с сомнением посмотрел на Фермина:
— А вы не знаете?
— Что именно?
— Исабелла Семпере умерла.
9
Гроза бушевала над городом. Фермин держал в руках чашку кофе, в то время как Брианс, стоя у открытого окна и глядя, как дождь хлещет по крышам Эль Энсанче, рассказывал о последних днях жизни Исабеллы.
— Она заболела внезапно, без причины. Если бы вы ее знали… Исабелла была молодой, полной жизни. Она обладала железным здоровьем и пережила все лишения войны. Все случилось, как говорится, в мгновение ока. В ту ночь, когда вам удалось бежать из крепости, Исабелла вернулась домой поздно. Муж нашел ее на коленях в ванной комнате, она была в поту и дрожала. Исабелла пожаловалась, что ей нездоровится. Вызвали врача, но до того, как он пришел, у нее начались судороги и кровавая рвота. Врач сказал, что она отравилась, и прописал строгую диету на несколько дней, но наутро ей стало хуже. Сеньор Семпере завернул жену в одеяла, и знакомый таксист отвез супругов в больницу Дель Мар. На коже у Исабеллы выступили темные пятна, походившие на язвы, и волосы выпадали прядями. В больнице супруги прождали несколько часов, и в результате доктора отказались принять ее. В приемном покое находился еще один пациент, которого тоже еще не осмотрели, и он заявил, что знает Семпере, и обозвал его коммунистом или выдвинул какое-то еще вздорное обвинение в том же духе. Полагаю, для того, чтобы пролезть без очереди. Медсестра дала им какую-то микстуру, пообещав, что лекарство непременно поможет, очистив желудок. Но Исабелла не могла ничего проглотить. Семпере не знал, что делать. Он привез жену домой и начал приглашать врачей одного за другим. И ни один не смог поставить диагноз. У фельдшера, постоянного покупателя книжного магазина, нашлись знакомые среди персонала Клинической больницы. И Семпере отправился с больной туда.
В Клинической больнице ему сказали, что Исабелла, возможно, заразилась холерой, и велели везти домой, поскольку разразилась эпидемия и палаты переполнены. Несколько человек в квартале уже умерли. Исабелле с каждым днем делалось хуже, она бредила. Муж из кожи вон лез, чтобы помочь ей, и перевернул небо и землю, но через несколько дней она так ослабела, что ее нельзя было даже везти в больницу. Промучившись неделю, она скончалась в доме на улице Санта-Ана, в квартирке над букинистической лавкой…
Между собеседниками повисло тяжелое и плотное, словно занавес, молчание. Тишину комнаты нарушала лишь дробь дождя и эхо громовых раскатов, удалявшихся по мере того, как стихал ветер.
— Только через месяц мне рассказали, что Исабеллу видели однажды вечером в кафе «Опера» напротив «Лисео». Она сидела за столиком с Маурисио Вальсом. Исабелла не прислушалась к моим советам и пригрозила Вальсу разоблачить его. Вальс требовал, чтобы Мартин переписывал бог весть какую дрянь, надеясь таким образом прославиться и собрать урожай наград. Я пошел в кафе навести справки. Официант вспомнил, что Вальс приехал на машине раньше дамы и, по его словам, заказал мед и две чашки мансанильи.
Фермин обдумал сообщение молодого адвоката.
— Вы полагаете, что Вальс ее отравил?
— Я не могу ничего доказать, но чем больше я анализирую случившееся, тем очевиднее для меня становится сей факт. Наверняка это сделал Вальс.
Фермин уткнулся глазами в пол.
— Сеньор Мартин знает?
Брианс покачал головой:
— Нет. После вашего бегства Вальс приказал заключить Мартина в одиночную камеру в одной из башен.
— А доктор Санауха? Их разве не вместе посадили?
Брианс удрученно вздохнул:
— Санауху судили военным трибуналом за предательство. Его расстреляли спустя две недели.
Снова наступила долгая пауза. Потом Фермин вскочил и в волнении забегал кругами по комнатушке.
— А я? Меня-то почему не искали? В конце концов, это все из-за меня…
— Вы не существуете. Дабы избежать унижения перед лицом начальства и краха многообещающей карьеры при нынешнем правительстве, Вальс заставил поклясться патрульных, которых он отправил за вами вдогонку, что якобы они подстрелили вас на склоне горы Монтжуик при попытке скрыться и бросили тело в общую могилу.
Фермин ощутил вкус ярости на губах.
— Тогда, слушайте, я готов немедленно явиться в военную комендатуру и сказать: «Вот он я, со всеми потрохами». Интересно, как Вальс объяснит мое возрождение?
— Не говорите глупости. Таким способом вы ничего не исправите. Вы добьетесь только того, что вам влепят пулю в затылок по дороге в Лас-Агуас. Эта гнида того не стоит.
Фермин кивнул, соглашаясь, но душу его терзал стыд и чувство вины.
— А Мартин? Что с ним будет?
Брианс пожал плечами.
— То, что мне известно, является конфиденциальной информацией. Она не должна выйти за пределы этой комнаты. В крепости служит надзирателем некий Ханурик, который должен мне по гроб жизни. Его брата собирались казнить, но мне удалось добиться смягчения приговора, казнь заменили десятью годами заключения в одной из тюрем Валенсии. Ханурик — неплохой человек, и он рассказывает мне обо всем, что видит и слышит в крепости. Вальс не разрешает мне свиданий с Мартином. Но благодаря Ханурику я в курсе, что он жив и что Вальс держит его в башне под круглосуточной охраной. Также Вальс выдал ему бумагу и ручку. Мартин пишет.
— Что?
— Хотелось бы знать. По словам Ханурика, Вальс уверен, будто Мартин пишет заказанную книгу по его материалам. Но как нам обоим известно, Мартин слегка не в себе, и, похоже, он пишет нечто совершенно другое. Иногда он вслух повторяет законченные отрывки или встает и начинает расхаживать по камере, декламируя обрывки диалогов и целые фразы. Ханурик несет дежурство около его камеры по ночам и по возможности передает ему сигареты и куски сахара — единственное, что тот ест. Мартин ни разу не упоминал о вещи с названием «Игра ангела»?
