Дженнифер Доннелли - Революция
Однако к полуночи прибыли гвардейцы, которых оказалось не так легко усмирить. Они тут же схватились с дворцовой охраной. Я не спала, потому что слишком тревожилась. Пока мы разговаривали с Барером, капитаном личной охраны дофина, под окном дрались. Перед рассветом появился один из людей короля, приятель капитана, и сообщил, что Лафайет от имени своих гвардейцев и женщин зачитал его величеству список требований.
Во-первых, король отказывается от личной охраны — охранять его будет парижская гвардия. Во-вторых, он обеспечивает поставки продовольствия в город. В-третьих, ему придется покинуть Версаль и жить в Париже. Король согласился на первые два пункта, но сказал, что насчет третьего он должен подумать. Затем ушел в свои покои, а Лафайет поехал искать ночлега на постоялом дворе.
Барер велел мне возвращаться в постель, но я отказалась. За дворцовыми воротами горели факелы. Я не могла разглядеть бунтарей, зато их было хорошо слышно. До нас доносились проклятья и лозунги, крики и пьяный смех. Люди устали от долгого похода. Неужели они не хотят спать?
Движимая тревогой, я выскользнула из дворца, перелезла через забор — для этого было удобное место у западной стены — и пробралась туда, где люди сидели, съежившись у костров. Я надеялась услышать, о чем они говорят между собой. После уверяли, что толпа, пришедшая в тот вечер к воротам дворца, состояла из честных парижанок. Скажу вам, что это правда лишь отчасти. Там собралось полно шлюх и воровок, а также мужчин — бандитов и проходимцев, которых я знала по Пале-Роялю.
И был среди них один, укутанный в серый плащ, в натянутой на лоб треуголке. Он прятал подбородок в шарф, как дорожный грабитель, и говорил не о свободе или хлебе, а о кровопролитии. Он переходил от костра к костру, раздавал монеты, уговаривая людей взяться за копья. Один раз он взглянул на меня, и от его глаз, черных как полночь, у меня кровь застыла в жилах. Спустя минуту он протянул деньги двум стражникам по ту сторону ворот. Когда я поняла, что происходит, было слишком поздно. Он подкупил их, чтобы открыть ворота. Я стала звать на помощь, но мой голос утонул в поднявшемся реве толпы.
— Смерть королеве! — кричала какая-то женщина, ломясь в ворота. — Убить ее! Вырвать ей сердце!
— Убить их всех! — вопила другая.
От страха я едва не лишилась рассудка. Я тоже помчалась через ворота, во двор, во дворец. Одни бежали впереди меня, другие наступали мне на пятки, но, к счастью, все были уверены, что я одна из них. Толпа помчалась к покоям королевы, но я, как только способность соображать вернулась ко мне, бросилась по узкому коридору в комнату дофина. Не успела я толкнуть дверь, как на меня нацелились ружья, но капитан узнал меня и велел своим людям не стрелять.
— Они уже во дворце! — закричала я.
Он схватил меня за шиворот.
— Где?
— Бегут к покоям ее величества. Медлить нельзя!
Он бросился в спальню дофина и откинул одеяло. Луи-Шарль испуганно открыл глаза, вскочил и забился под кровать. Капитан попытался вытащить его силой, но Луи-Шарль отказывался вылезать: он принялся кричать и отбиваться. С верхнего этажа послышались крики, затем выстрел.
Капитан крикнул мне:
— Доставай его!
Я села на корточки у кровати.
— Луи-Шарль, — позвала я. — Вылезайте. Это очень, очень важно!
— Не хочу! Скажи капитану, чтобы он ушел!
— Это не капитан, это настоящий фельдмаршал, — сказала я, пытаясь превратить все в игру. — На нас напала Англия. Мы вынуждены отступать.
Луи-Шарль высунул голову из-под кровати.
— Трусы! — закричал он. — Принц Франции никогда не отступает!
— Мы отступаем по приказу короля, мой генерал, — возразила я. — Их войско слишком велико, но нас ждет подкрепление в Арфлёре.
Снова выстрелы. Снова крики.
— Черт тебя дери, у нас нет времени! — закричал капитан.
Я встала на четвереньки, изображая лошадь. Луи-Шарль вылез из-под кровати и сел на меня верхом. Я схватила свечу с прикроватного столика и протянула ему.
— Назад! Отступаем! — воскликнул он, размахивая свечой как саблей.
Мы бросились прочь из комнаты. Впереди и сзади нас бежали стражники. Мы поднялись по лестнице для прислуги и оказались в Зеркальном зале. Снова раздались выстрелы, затем разбилось стекло. Я выглянула из окна и увидела, что одного стражника застрелили, другого закололи насмерть. Кто-то держал копье с насаженной на пику человеческой головой, а женщины визжали и отплясывали ригодон.
Капитан остановился перед одним из больших зеркал и постучал по нему. Я было решила, что рассудок покинул его, но тут разглядела вдоль края зеркала дверные петли.
— Ваше величество! — закричал он. — Это капитан Барер! Я привел дофина. Ваше величество, откройте! — Он вновь постучал, но ответа не последовало. — Попробуем с другой стороны, за мной! — И капитан устремился к дальнему концу зала.
Добежав до дверей, он отправил трех человек проверить дорогу. Они тут же вернулись, со словами:
— Туда нельзя, мятежники уже в дворцовых покоях.
Мы бросились назад, но и с той стороны уже приближались крики. Мы попали в ловушку! Позолоченные нимфы бесстрастно смотрели, как мы мечемся в поисках укрытия. Нарисованные боги не мигая взирали с высоты. Наши отражения тысячекратно множились в зеркалах: дюжина солдат, девчонка в штанах да дитя со свечкой.
Капитан приказал своим людям подготовиться к бою. Они присели на одно колено с обеих сторон от нас и подняли ружья. Спасемся ли мы? Возможно, удастся справиться с первыми, кто сюда ворвется, но, как только понадобится перезаряжать ружья, остальные разорвут нас на части.
Луи-Шарль перестал выкрикивать приказы и выронил свечу.
— Алекс, мне страшно! — прошептал он и крёпко обхватил мою шею руками. — Мне не нравится эта игра.
Мой собственный страх был в ту минуту так велик, что я не нашлась, что ему ответить. Я даже не могла пошевелиться. Я вспомнила отрезанную голову на копье и окровавленные руки пляшущих фурий под окнами. Мое воображение рисовало, как эти руки тянутся к Луи-Шарлю, и это отрезвило меня. Я бросилась на зеркальную дверь. Она задребезжала под ударами моих кулаков.
— Откройте! Откройте же! Со мною дофин! Вы что, не слышите? Откройте!
Подняв какой-то стул, я с размаху ударила им по двери. Не знаю, как Луи-Шарль при этом удержался у меня на спине. Я продолжала размахивать стулом, а гул толпы со всех сторон нарастал. Я слышала, как капитан говорит своим людям:
— Спокойно, не спешить… Рано… Теперь готовьсь!..
Стул развалился на части. Я подняла ножку и принялась как безумная колотить ею по двери. И — наконец — дверь отворилась.
