Сергей Алексеев - Покаяние пророков
— Ты, мужик, или бери, или вали отсюда, — пробурчал в бороду. — А то налажу под зад…
— Юрий Николаевич! Я же вас знаю, читал статьи и восхищался. Что случилось?
Это было еще хуже и позорнее. Космач не знал, что делать, хоть бросай книги и убегай.
— Возьмите деньги, вот! — Он совал бумажки. — Только не продавайте!
— Я сегодня подарков не принимаю, — сквозь зубы выдавил Космач. — Дергай отсюда! Пока не наладил!
— Хорошо, я куплю книги! — нашелся Артем Андреевич. — Если будете продавать другие — позвоните, вот телефон.
— Ты что, филантроп?
— У меня есть свободные деньги, чтобы покупать хорошую литературу, — объяснил тот, складывая книги в ящик. — Когда-то за макулатуру… А сейчас просто так… Это же счастье!
Позже выяснилось, что он занимается недвижимостью, продажей подержанных автомобилей, строительством, лесом и контролирует все оптовые рынки — эдакий универсальный бизнесмен, как и все, с бандитским уклоном, только образованный и интеллигентный. Продавая ему книги, Космач первое время вразумить его пытался, но в ответ получал примерно следующее:
— Если я не стану делать этого, придется спиваться, как вам. Экспроприировать экспроприаторов достойнее, чем опускаться на дно. Понимаете, милостивый государь, идет время первоначального накопления капитала. Насилие неизбежно! Потом мы отмоем эти капиталы, отмоем руки и будем приносить благо. А что принесете вы, Юрий Николаевич, если даже подниметесь со дна?
Пожалуй, только через Артема Андреевича и можно было раздобыть документы для Вавилы, хотя он на самом деле вроде бы все отмыл и теперь занимался чистым бизнесом.
Правда, они не встречались уже несколько лет — с тех пор как филантроп помог продать квартиру в городе и купить по бросовой цене дом в Холомницах.
Офис его размещался в бывшем детском саду с сохранившейся игровой площадкой и беседками — ничего не разрушал, а только ремонтировал, мечтая впоследствии вернуть здание детям. Космач всегда считал все его замыслы утопией или своеобразным оправданием вынужденной неправедной жизни, но тут, когда подходил дворами к офису Артема Андреевича, вдруг увидел за решетчатой оградой детей, которых, несмотря на метель, вывели на прогулку. Завязанные платками до глаз, они стояли с растопыренными руками, жались к стене с подветренной стороны и напоминали пингвинов.
Космач подошел к воспитательницам, спросил, где теперь офис, но оказалось, толком никто не знает, а здесь уже почти два года детский сад. Пришлось искать директора, который и поведал, что Артем Андреевич действительно безвозмездно передал здание городу и что от этого одна беда — детей в детском саду мало, а содержать учреждение надо уйму денег, и такое доброе дело выходит боком. Сам благодетель некоторое время приплачивал к зарплате и подбрасывал продукты* но вот уже год как ничего не шлет и даже не заходит.
С горем пополам отыскался его новый адрес, по которому Космач и отправился на поиски.
Видно, у Артема Андреевича дела шли худо, офис был на первом этаже в торце жилого дома и напоминал жэковскую контору — драные письменные столы, хромающие стулья, старенький компьютер на широком подоконнике. Разве что сам хозяин был в неизменной тройке с иголочки и у подъезда стоял огромный черный джип с затемненными стеклами — эдакие остатки роскоши.
— Знаете, Юрий Николаевич, мне все надоело, — не ожидая вопросов, заявил он. — Экспроприировать, так же как и зарабатывать, неинтересно. Я сейчас сижу и читаю книги. В вашей деревне случайно нет пустого домика? А то бы я купил.
Потом спохватился, начал расспрашивать, вспомнил, что обещал издать монографию, и подтвердил, что обещание остается в силе, на благородное дело можно деньги найти. Космач про себя решил дослушать Артема Андреевича и уйти, однако тот догадался, что гость пришел по какому-то важному делу.
— Нужен паспорт, на женское имя, — признался Космач. — И очень срочно.
Несмотря на интеллигентность и тонкую нервную организацию, Артем Андреевич отличался трезвостью и практичностью суждений, после заявки Космача остался невозмутим, словно ему каждый день паспорта заказывали.
— Неужели, кроме паспорта, нет других проблем?
— В Холомницах проблемы в удовольствие: почистить снег, коня напоить-накормить, печь истопить.
— Рад за вас, — со вздохом проговорил тот. — Завидую… Ну а что с работой? Надеюсь, вы не бросили науку?
— Пишу и складываю в стол.
— И больше ничего не нужно?
— Кроме паспорта на женское имя — ничего.
— Счастливый вы человек…
Космач готов был рассказать о Вавиле, но филантроп не проявлял видимого интереса, лишь спросил, захватил ли он фотографии. А ему и в голову не пришло, что для паспорта необходимы снимки, и теперь внутренне ужаснулся, что придется возвращаться в Холомницы и уже завтра брать Вавилу, ехать в фотомастерскую в районный центр, затем на другой день за карточками и только на третий — в город. За последние годы он напрочь отвык от мирской суеты, и подобные хлопоты казались тягостными и мучительными, как зубная боль.
Артем Андреевич угадал его состояние, вызвал своего водителя.
— Поезжайте с господином Космачом, — распорядился. — По пути захватите фотографа. И с карточками ко мне.
Спустя полчаса черный сарай на колесах несся по метельной, переметенной дороге, вздымая на воздух сугробы. В джипе было тепло, мягко и дремотно — сказывалась бессонная ночь, поэтому скоро сморило, и он проспал всю дорогу.
Разбудил водитель уже возле мочевой точки, просил показать, где сворачивать в деревню. Космач дернулся было идти с фотографом пешком, однако увидел, что по проселку совсем недавно пробился грузовик-вездеход, протаранив заносы. И, кажется, шел и назад, оставив широкую колею, заметаемую снегом. Это значило, что кто-то из дальнобойщиков по старой памяти завернул к Почтарю за самогонкой. Джип смело ринулся по этому следу, водителя поджимало время, а Космач сидел и тихо радовался удачному дню — даже тут повезло!
Грузовик развернулся возле Почтаря, дальше соваться было опасно, и Космач побежал к своему дому первым, чтобы предупредить Вавилу, а может, и уговорить сфотографироваться.
На крыльце почему-то взлаивал и скулил ее пес и, когда Космач вошел в сени, проскочил вперед, скребанул лапой дверь избы.
— Ну, это уж слишком! — Оттолкнул ногой собаку, шагнул через порог и стал.
Пес все-таки прошмыгнул в избу и бросился к ногам хозяйки. Вавила поднялась ему навстречу, поклонилась — встречала, как жена.
— Слава тебе Господи. Скоро вернулся. Все ли ладно, боярин?
