Екатерина Вильмонт - Здравствуй, груздь!
– Это тебе кажется, Гера, – ласково произнесла Бася. – С мужской психологией все ясно. До какого-то возраста у вас одно на уме: сунул, вынул – и бежать. А потом все равно бежите, даже если уже и сунуть нечего!
– Бася, ты о ком? – испуганно пробормотал Герман. – Это не про меня!
– Ну ты ж у меня исключение из правил, Герочка. Иди спать.
– Баська, ты как-то гадко о нашем брате…
– Опыт у меня жизненный большой. Впечатлений много.
– Неправильный настрой, девчонки. Вы себя распалили против мужчин и примете сейчас неадекватное решение… Советую отложить вынесение приговора на завтра. Настоятельно советую!
– Гера, когда ты успел так назюзюкаться? – засмеялась Ангелина.
– Гелечка, солнце мое, пощади мужика. Молодая сучка его загубит. Возьми его себе! Все, все, Басечка, ухожу, а то ты сейчас начнешь метать громы и молнии, я уж чувствую.
– Не только громы и молнии, а еще и скалки! Копылов, не буди во мне зверя.
Герман тяжело поднялся и, слегка пошатываясь, поплелся в другую комнату.
– Он стал плохо переносить алкоголь, – пожаловалась Бася. – Пьянеет быстро. Раньше мог выпить литр – и хоть бы хны, а сейчас развозит его.
– Он много пьет?
– Да нет вообще-то. Ну ничего, поспит – и завтра будет как огурец. Рассказывай!
– Так я, собственно, уже все рассказала.
– И ты с ним еще не спала?
– Нет.
– Тогда и говорить не стоит. Пока не переспишь, ничего понять нельзя. Иной раз нравится тебе мужик аж до посинения, а ляжешь в койку и с души воротить начинает.
– Баська, ну как ты не понимаешь, не могу я с ним спать, пока он с Макой. Не могу!
– Не понимаю! Что ж он, по-твоему, должен сперва бросить Маку, тогда ты пустишь его к себе в койку, а он тебе не подойдет. Тебе-то что, отряхнулась и дальше пошла, а он вот сядет между двух стульев, и девчонка останется ни с чем.
– Какая странная у тебя логика…
– Нормальная логика, здоровая. Слушай, а как его звать, этого письменника? Может, я читала?
– Федор. Федор Головин.
– Головин, говоришь? Мне эта фамилия знакома. И имя тоже. Федор Головин… Ах да, был такой граф, сподвижник Петра Первого, генерал-фельдмаршал, если не ошибаюсь. Твой не из тех Головиных?
– Понятия не имею. У меня интерес к генеалогии как-то атрофирован.
– Зря. Но все равно, имя мне знакомо и без генерал-фельдмаршала… Фу, я тоже пьяная, Гелька. Ой, слушай, я вспомнила! У меня в институте была подружка Дуська Головина! А у нее был брат Федор! Точно. Это не он?
– Он, он! – воскликнула Ангелина. – Он говорил, что у него есть младшая сестра Дуся.
– Ну надо же, как мир тесен! С ума сойти можно. Только я этого Федора никогда не видела. Он, кажется, был геологом и вечно где-то пропадал… А Дуська была хорошенькая. Мы потом как-то разошлись, не виделись… Ты не знаешь, как она?
– Федя говорил, у нее двое детей, хороший муж…
– Как интересно! Слушай, а у них есть дача?
– Господи, у кого?
– Ну у Дуськи с мужем? Можно было бы им предложить купить тут участочек, если двое детишек…
– А еще надо предложить Маке тут домик купить. Она с восторгом, я думаю, отнесется. Знаешь, как рьяно она взялась за его квартиру, даже с работы ушла.
– Ты ее не любишь?
– Чепуха!
– Ну почему, ты же вроде любишь его, значит, ее любить не можешь по определению.
– Баська, я спать хочу, разморило меня…
Как странно, думала Ангелина, что Баська знает его сестру… Интересно, он сходил в милицию, как обещал? Вряд ли, зачем ему это?… А приятно, когда стены бревенчатые. И какой в доме чудный запах…
Однако Федор выполнил свое обещание, наведался в отделение милиции. Майор Стрешнев, к счастью, оказался на месте. Сперва он ни за что не желал ничего объяснять невесть откуда свалившемуся мужику, но Федор подарил ему две предусмотрительно взятые книги с проникновенными надписями от автора, и майор сдался.
– Слышь, а ты этой бабе кем приходишься? – спросил он напоследок.
– Пока никем, – честно ответил Федор.
– А, понял! Рассчитываешь с помощью информации, которую из меня вытянул, втереться в доверие?
– Да нет. Просто я ей кое-чем обязан, вот и хочу отблагодарить.
– Да ладно, браток, все ясно, я ж в людях кое-что понимаю. Давай действуй! Она ничего, на мой лично вкус слишком тощая, но смотрится…
– Денис, а может, пообедаем, я приглашаю?
– Да не могу, откуда время? Я и так уж тут с тобой засиделся.
– Все, понял, ухожу! Спасибо тебе, дружище!
– Да не на чем, рад был помочь известному писателю. А книжку новую завези, когда выйдет. Мне-то читать некогда, но батя у меня все читает. Ну бывай!
Они обменялись крепким рукопожатием и разошлись, довольные друг другом. Федор хотел сразу пойти к Ангелине и все рассказать. При этом он должен был обязательно увидеть ее лицо. Интересно, что с ней будет, когда она все узнает, но она сейчас наверняка еще на работе, а опаздывать домой нельзя, он обещал Маке повести ее сегодня ужинать. Значит, визит к Ангелине отложим до завтра. В субботу Мака собирается покупать занавески и еще какие-то тряпки и совсем не хочет, чтобы он ломал ей кайф. Естественно, он ведь будет ворчать, брюзжать, да и что он в этом понимает? Тем более что каждая новая вещь, купленная для его квартиры, была как еще одно звенышко в цепях Гименея, и ему становилось жутковато. А еще надо завтра заехать к Дуське. Оттого что они расстались словно бы в ссоре, на душе было неуютно. Вот помирюсь завтра с Дуськой, расскажу Ангелине о визите к Стрешневу и подведу черту под этой историей. И что, Федор, полезешь сам в кузов? Полезу, раз назвался груздем. Но ты ведь им назвался под влиянием немецкого яблочного вина… Ну и что, чем девочка-то виновата, что тебя повело? Ничем. Но что у них вышло с Дуськой или сестра просто ревнует? О боже, как разобраться с тремя бабами сразу? Кошмар какой-то! Напиться, что ли? Это не выход. А где выход? Нет выхода. Сиди, Федя, в отремонтированной квартире с Макой, она ведь переедет туда с тобой, а свою сдаст, и жить ей, кроме как у тебя, будет негде. Так что ты, Федя, груздь. А квартира с Макой – твой кузов! Здравствуй, груздь! Был такой французский роман «Здравствуй, грусть!». А ты, брат Федор, напиши роман и назови его «Здравствуй, груздь!». Ему стало смешно.
А вечером в ресторане он встретил старого приятеля, журналиста. Тот, глядя на Маку, просто слюнями истек, а она так мило и естественно кокетничала с ним, при этом не давая ни малейшего повода для ревности, что Федор подумал: а она неожиданная девочка, может, и не будет с ней скучно в нашем кузовке? Но все-таки он напился, сам не зная отчего, и, когда они ловили такси у ресторана, Мака сказала:
– Вот видишь, Федечка, если бы у меня была машина…
– Закончишь с ремонтом, иди на курсы. Так и быть, куплю тебе тачку.
