Гийом Мюссо - Бумажная девушка
— Привет, Том.
— Привет, — отвечаю я, снимая наушники.
— Что слушаешь?
Мы знакомы десять лет. Она мой единственный друг, не считая Мило. И единственный человек (кроме мисс Миллер), с которым я могу поговорить. Мы очень близки. Ближе, чем если бы Кароль была моей сестрой. Ближе, чем если бы Кароль была моей девушкой. Нас связывает «нечто другое», не знаю, есть ли для этого в языке подходящее слово.
Мы знакомы давно, но четыре года назад кое-что изменилось. Тогда я узнал, что в моем доме, в десяти метрах от комнаты, где я сплю, царят мрак и ужас. Что девочка, которую я по утрам встречаю на лестнице, на самом деле мертва. Что иногда по вечерам, превратившись в вещь, она испытывает настоящий кошмар. Что кое-кто высосал из нее кровь, душу, жизненные силы.
Что я мог сделать? Я был совсем один: шестнадцать лет, ни денег, ни банды, ни пушки, ни мышц. Только мозг и желание что-то изменить — слишком мало, чтобы спасти ее от этой мерзости.
Я сдержал обещание и не стал звать на помощь. Вместо этого я придумал историю. Бесконечную историю жизни Далилы, девочки-подростка, как две капли воды похожей на Кароль, и Рафаэля, ангела-хранителя, который с рождения не спускает с нее глаз.
Два года мы виделись почти ежедневно, и на каждой встрече я рассказывал ей новую главу. Кароль говорила, что это помогает пережить тяжкие испытания, выпавшие на ее долю. Что благодаря моим персонажам и их приключениям она с головой уходит в воображаемый мир и смиряется с жестокой реальностью.
Я винил себя в том, что больше ничем не могу помочь Кароль, и все свободное время посвящал истории Далилы. Постепенно я создал целый волшебный мир внутри загадочного и романтичного Лос-Анджелеса. Я собирал материал, читал книги о мифах, проглатывал старинные трактаты о магии. Ночи напролет я сочинял и подробно описывал похождения своих героев, которые тоже вынуждены были сталкиваться с ужасами и страданиями.
Шли месяцы, история набирала обороты. Из незатейливого рассказа о сверхъестественных существах она превратилась в настоящую одиссею. Я вкладывал в нее всю душу, все лучшее, что было во мне, не подозревая, что пятнадцать лет спустя книгу прочитают миллионы людей, а я прославлюсь на весь мир.
Вот почему сегодня я почти не даю интервью и изо всех сил избегаю встреч с журналистами. Создание «Трилогии ангелов» — это наша с Кароль тайна.
— Так что ты слушаешь?
Кароль семнадцать лет. Она улыбается, она красивая, она снова полна сил, любит жизнь и строит планы на будущее. И считает, что все это лишь благодаря мне.
— Ты, наверное, не знаешь. Шинейд О'Коннор, она поет песню Принса.
— Смеешься? Да сейчас все слушают «Nothing compares 2 U»![55]
Она стоит передо мной. Ее изящный силуэт выделяется на фоне июльского неба.
— Не хочешь посмотреть «Форрест Гамп» в «Синерама Дом»? Вчера была премьера. Говорят, неплохой фильм…
— Даже не знаю… — без энтузиазма откликаюсь я.
— Можно взять в видеоклубе «День сурка» или «Секретные материалы».
— Кароль, я сегодня работаю.
— Тогда…
Она с загадочным видом роется в спортивной сумке, вытаскивает оттуда баночку колы и встряхивает, как бутылку шампанского.
— …тогда поздравлю тебя с днем рождения прямо сейчас.
Не успеваю я остановить ее, как она дергает за колечко, и на мое лицо и одежду льется мощная струя сладкой газировки.
— Прекрати! Ты что, сбрендила?
— Не бойся, это кола лайт, она не оставляет пятен.
— Конечно!
Я вытираюсь, делая вид, что страшно зол. На самом деле я рад видеть ее в хорошем настроении.
— Двадцать лет исполняется не каждый день, поэтому я решила подарить кое-что особенное, — торжественно объявляет Кароль.
Она снова наклоняется к сумке и достает огромный сверток. Я сразу замечаю, что подарок упакован очень аккуратно — это наверняка сделано в «настоящем магазине». Ощутив в руках его тяжесть, я слегка смущаюсь. У Кароль, как и у меня, нет ни гроша за душой. Она постоянно где-то подрабатывает, но денег едва хватает на оплату обучения.
— Что стоишь как идиот! Открывай!
В картонной коробке лежит предмет, о котором я даже не смел и мечтать. Для писаки вроде меня это нечто вроде священного Грааля. Куда круче легендарной ручки Чарльза Диккенса или печатной машинки Хемингуэя. «ПауэрБук 540с» — самый крутой ноутбук из всех существующих. Уже два месяца, проходя мимо витрины магазина компьютерной техники, я непроизвольно останавливаюсь, чтобы полюбоваться им. Я знаю наизусть все его характеристики: процессор скоростью тридцать три мегагерца, жесткий диск объемом пятьсот мегабайт, цветной жидкокристаллический монитор с активной матрицей, встроенный модем, батарея, обеспечивающая автономную работу в течение трех часов, и первая в истории ноутбуков сенсорная панель. Одним словом, лучший в мире рабочий инструмент, весящий чуть больше трех килограммов и стоящий… пять тысяч долларов.
— Я не могу принять этот подарок.
— Можешь.
Я растроган, Кароль тоже. Ее глаза блестят от слез, которые она с трудом сдерживает. Думаю, мои тоже.
— Том, ты понимаешь, что берешь на себя большую ответственность?
— Что ты имеешь в виду?
— Я хочу, чтобы ты записал историю Далилы и «Товарищества ангелов». Хочу, чтобы она помогла другим людям.
— Но для этого достаточно ручки и бумаги!
— Возможно. И все же, принимая этот подарок, ты даешь мне обещание написать книгу.
Я не знаю, что ответить.
— Кароль, где ты взяла столько денег?
— Об этом не переживай.
Несколько секунд мы стоим молча. Мне очень хочется обнять ее, может, даже поцеловать и сказать о том, как сильно я люблю ее. Но мы оба не готовы к этому. Поэтому я просто обещаю, что когда-нибудь обязательно напишу книгу.
Чтобы справиться с неловкостью, она выуживает из сумки еще один предмет, старый «Полароид» Блэк Мамы. Обняв меня за талию, Кароль вытягивает руку с фотоаппаратом и говорит:
— Стоп! Том, не двигайся! Чи-и-из!
* * *Отель «Ла Пуэрта-дель-Соль»
Сьют № 12
— Вау… Вот это Кароль… — пробормотала Билли, когда я закончил рассказ.
Ее взгляд лучился нежностью, словно она впервые увидела меня.
— Чем она сейчас занимается?
— Она коп.
Я сделал глоток давным-давно остывшего кофе.
— А что с компьютером?
— Лежит у меня дома, в сейфе. Я на нем начал писать «Трилогию ангелов». Видите — сдержал слово.
Билли тут же поправила меня:
— Вы сможете сказать это, когда напишете третий том. Есть вещи, которые можно с легкостью начать, но истинный смысл они обретают, только если довести их до конца.
