Алексей Свешников - Кошка с Собакой
– Я туда свои вещи положил.
Нет, ну вот же ж наглая!
– А-а-а, ну тогда будем надеяться, что всё нормально будет.
И улыбаясь, она исчезла.
– Незамужняя, – подождав, говорит, собака.
– Кольца что ли нет?
– Ну, кольцо, это, во-первых. А во-вторых, мужиком от неё не пахнет. Да и сама ничего…
– Детей у неё вроде двое.
– Тебе ж не жениться, узнай, может, в один город едете.
– Без советчиков обойдусь.
Опять стук.
– Да?
– Это я опять, а вы ещё один чемодан не возьмёте, а то я посмотрела, есть ещё местечко…
Я только руками развёл. Что тут скажешь, плохо быть вежливым.
– Давайте.
– А вы всегда вещи под замком держите? – вопрос явно с целью продолжить беседу.
– Да, привычка от армии осталась.
– А где служили?
– РВСН.
– А что это?
– Ракетчики.
– А говорят, там радиации много?
Господи!!! Как же меня з-а-е-б-а-л-и эти вопросы про радиацию!
– Вы не кассиршей работаете?
– Не-е-ет, – недоумённо проблеяла она. – А почему вы спрашиваете?
– Так, аналогии. И ещё вопрос можно?
– Да, пожалуйста.
– Вы замужем?
– Нет, в разводе. А это зачем?
– Спор вышел небольшой.
– С кем? – изумлённо спрашивает.
– С самим собой.
– Спасибо, – ледяным тоном отчеканила она и вышла.
Я понял, что проголодался. Открыл сумку.
– Тебе два часа без еды – штраф за гавканье на платформе, – говорю собаке.
– Может, все вместе поедим, а то как-то не по-людски, – кошка сверху заступается – Да и чемодан могу обоссать.
– И, между прочим, если ты забыл, то так называемое «гавканье» – это мой родной язык, – тактично напоминает собака.
– Ладно, чёрт с вами, садитесь.
Только расселись, опять стук в дверь. На этот раз проводник пришёл проверить билеты. Был он в приветливо-поддатом состоянии.
– Ого! Прям как дрессированные! – удивился он.
Действительно, «картина маслом»: у кошки с собакой только что салфетки на коленях не постелены.
– Решили покушать, а то с этими дорожными сборами недосуг.
Собака недовольно рыкнула. Не любит, когда про сук говорят.
– Чая с бельём вам попозже принесу… Тута… Это… Пока то-сё, – попытался он, как мог, передать суть своей работы, и под конец тирады, изобразив рукой ельцинскую загогулину, отправился дальше по вагону.
Поезд тронулся. Перрон и многочисленные провожающие, в основном мужики, проплывали мимо нас, махая руками как идиоты. Видимо, из вагонов им отвечали дети и жёны. Пиздато отправить семью куда-нибудь подальше – к тёще, а самому…
Я раскрыл газету и пробежал передовицу.
– Мы есть будем или где? Нам-то чая ждать не надо! – бесцеремонно осведомилась кошка.
– Да, давайте пожрём, – я закрыл газету.
Пока мы уничтожали каждый своё, было слышно только наше жевание и стук колёс. Когда ощущение голода прошло, кошка кивнула на дверь:
– Шпингалет отстегни, а то опять чемодан принесут.
И дальше они с собакой изобразили мой разговор с незамужней мамашей, копируя наши голоса. Потом заржали. Я тоже посмеялся, очень уж похоже у них получилось. Когда поели, я сгрёб остатки трапезы со стола в полиэтиленовый пакет.
За окном пролетело Купчино, и пошёл сельский пейзаж. В дверь постучали.
– А вот и чаёк! – входя весело провозгласил проводник. – Ой, я вам хотел три кружки дать, больно у вас животные человекоподобные.
Собака только хмыкнула.
– Оставляйте, оставляйте, – попросил я. – Я с детства дорожный чай люблю.
– Вы это… Если им там по делам естественным надо, то уж я не знаю, стоянка первая через несколько часов, – проводник почему-то понизил голос.
– Не волнуйтесь, они у меня чистоплотные, – заверил я его.
– Ну, тогда, как говорится, счастливого пути!
И он вышел. А я решил лечь спать.
Разбудила меня собака.
– Через десять минут станция, нам бы выйти надо.
Я пристегнул её на поводок, нацепил намордник. Кошку решил взять на руки.
За окном темнело. Это и хорошо, меньше глазеть будут на мой зоопарк. Я открыл дверь, и мы пошли в тамбур. Проходя мимо проводника, подмигнул ему:
– Без нас не уезжайте.
– Десять минут стоим, – реагировал он.
Впрочем, всё прошло без эксцессов. Когда шли по вагону назад, какой-то карапуз попросил погладить собаку.
– Дяденька, а можно к вам зайти потом?
– У папы разрешения спроси только! – напутствовал я.
– А мы с мамой едем…
«Замечательно, – думаю. – Да здравствует психология.»
Когда вернулись, собака сказала, что это ребёнок той самой мамаши, чемоданы которой едут с нами в одном купе. Хорошо иметь такой нюх. Как-то давно я уже позавидовал ей, на что она изрекла сакраментальную фразу: «Это для вас запахи, а для нас-то – вонь!».
Кошка запрыгнула наверх и свернулась калачиком, собака улеглась на полу. Я тоже прилёг с книжкой в руке. В дверь постучали. Я закрыл шпингалет и открыл дверь.
– Можно мне собачку погладить? – опять тот же карапуз.
– Проходи, только у неё спроси, вдруг она не захочет?
– Собачка, можно я тебя поглажу? – застенчиво и тихонечко малыш обратился к собаке.
Собака подняла голову с пола, посмотрела на меня.
– Ну гладь, что ж с тобой сделаешь… – устало ответила она ребёнку.
– Она говорящая… – зачарованно прошептал он – Дяденька, она у вас говорящая?
И повернул ко мне своё изумлённое лицо.
– Ну, сам ведь слышал, – я не смог не улыбнуться, хоть и не одобрял собачий поступок.
– Нет, ну правда, говорящая? – малыш отказывался верить в такие чудеса.
– Значит так, – вмешалась собака. – Иди к маме и скажи, что хочешь покормить собачку колбасой, дядя тебе разрешил.
– И на меня тоже захвати, – успела крикнуть с верхней полки кошка.
Малыш помчался по вагону со скоростью пули и с криком «Мама, мама, у нас есть колбаса?»
– И не стыдно вам, сиротки? – я укоризненно посмотрел на животных.
– Ну а чё? Минусовать тут в четырёх стенах? Хоть пожрём на халяву, – ответила кошка, спрыгивая вниз.
– Ты, когда мамаша придёт, если, конечно, решит проверить, скажи, что – чревовещатель. Заодно и полезный контакт заведёшь.
– Посмотрим ещё.
В дверь влетел ребёнок, прижимая к груди бумажку, в которую явно была завёрнута колбаса.
– Докторская? – спросила кошка.
– Не знаю… – пролепетал малец.
И, развернув кулёчек, замер.
Кошка, ловко подцепив кружочек на коготь, отправила его в рот.
– Докторская, – констатировала она, прожевав.
– А можно собачке дать? – спросил малыш почему-то у кошки.
