Эдуард Семенов - Допельдон, или О чем думает мужчина?
Между прочим, это только на календаре у нас пять рабочих дней и два выходных. На самом деле все не так. По крайней мере, у нас в городе.
Понедельник, да, — самый полноценный рабочий день. Телефон звонит не умолкая, постоянно звонки в дверь, кто-то приходит, тебе надо куда-то сбегать. Мне постоянно на подпись подсовывают какие-то бумаги. Я требую от кого-то каких-то отчетов. И так до вечера. Во вторник такая же круговерть продолжается где-то до обеда. Может, чуть позже. В среду, наконец, все успокаивается. Ну, может один-два звонка да пару визитов за день. В четверг наступает полная тишина. Тебе никто не звонит, да и ты уже никому не звонишь. Ну, если самому надо, то можно сделать парочку звонков, но желательно сразу все стрелки переводить на понедельник, потому что сегодня и уж тем более завтра никто ничего делать не будет. Пятница! В пятницу вообще звонить куда-то бесполезно. Не поймут! Потом суббота, воскресенье. Законные выходные. И снова понедельник.
В итоге на самом деле в неделе три, максимум, три с половиной рабочих дня и четыре выходных. А что? Нормально. Есть еще запас для удвоения ВВП.
Но боже упаси, Вам не работать в понедельник! Это еще хуже, чем работать в пятницу. И именно это обстоятельство спасает меня от полного депресняка.
Так, носятся в голове какие-то обрывки мыслей. Без начала и конца. Может, это и хорошо? Может, так и надо жить? Без начала и без конца? На полном автомате. Как механическая кукла. Без эмоций и желаний.
«Да! Нет! Спасибо! Будьте любезны!»
Обед. Временное затишье перед бурей. Сажусь за компьютер. Тупо и бессистемно щелкаю по папкам. Рассматриваю какие-то фотографии, графики, таблицы. Случайно заглядываю в папку «Личное». Что это? Файл «Допельдон». И дата. Блин. Сегодня ровно год со дня твоего рождения. Ну точно. Вон дата создания файла. Ровно год назад ты появилось у меня в голове. Вот это да? Блин, целый год прошел. Открываю файл и погружаюсь в воспоминания.
Авиасалон. Темрюкское вино. Безумный секс на берегу Москва-реки. Странно, я ведь еще год назад хотел рассказать о своем слове сыну. Хотел передать ему все права на свое слово. Фактически на все, что у меня есть. Но меня что-то остановило? Что? Почему я до сих пор этого не сделал?
Слышу звонок в двери. Галина Моисеевна кричит: «Это к Вам!» Удивленно поднимаю глаза. «И кого это нелегкая принесла в обеденный перерыв рабочего понедельника?»
Вау! Брат. Мой двоюродный старший брат. Как говориться, нарисовался — не сотрешь? Или даже не так. Явления Христа народу. Часть вторая. Стоит, улыбается. И откуда он только взялся? Мой брат. И на моем лице медленно расплывается улыбка ему в ответ.
— Здарофф, брательник! Ты откуда?
— Да так. Шел мимо, вот решил зайти.
— Просто так?
— Да, просто так.
— В понедельник?
Брат пожимает плечами.
— А что тут такого?
— Да нет. Ничего. Чаю будешь?
— Давай.
Я отрываю свою задницу и начинаю суетиться вокруг чайника, время от времени поглядывая на своего старшего брата.
Понедельник. Середина рабочего дня. Август. На улице жара. Все носятся в мыле, проклиная тот день, когда мама родила их на свет, и думают, что завтрашний день будет не лучше сегодняшнего. А он стоит такой спокойный в шортах, короткой майке и сандалиях на босу ногу. На плече пляжная сумка и татуировка, напоминающая о том времени, когда он служил на Тихоокеанском флоте. И отвечает мне: «Что тут такого?»
— Ты в отпуске? — спрашиваю его, разливая чай.
— Нет, — отвечает брат, рассматривая портреты летчиков, развешанные по стенам. — Просто решил устроить себе отгул. Погода-то смотри какая блядская. Весь народ на пляже тусуется. Пойдешь со мной?
— С тобой. Сейчас?
Брат берет предложенную ему чашку. Садиться на мой стул, сдвигает в сторону бумаги, которые я до этого перекладывал из одного места в другое, с шумом отхлебывает чай, а потом ставит чашку прямо на папку с банковскими документами, которые положили мне на подпись, и утыкается глазами в экран компьютера.
— Ну да, сейчас. Ты что не можешь забить на всю свою работу? Она ведь никуда не денется.
Я гляжу, как по платежному поручению под кружкой расплывается коричневое пятно, и вдруг слышу его дикий гогот.
— Допельдон! Что это за херня? Ха-ха-ха!
И я с ужасом понимаю, что не закрыл файл, когда встал, чтобы приготовить брату чай. Брат продолжает читать мой текст и хохотать.
— Что за бред ты тут понаписал? Допельдон! — он смакует мое слово у себя на языке. — На презерватив очень похоже.
Смотрит на меня. Смеется.
— Не?
Его смех такой заразительный, что я тоже начинаю подсмеиваться.
— Да уж. Действительно херня! Презерватив. Не знаю. Может быть. А, не обращай внимания.
Брат снова отхлебывает чай из кружки, потом снова ставит ее на стол, оставляя уже второе пятно, и смотрит на меня веселыми глазами.
— Ну, так ты идешь купаться?
Вот так! Только что он произнес вслух мое слово. Вслух! И ничего не произошло. Ровным счетом ничего. Если не считать двух пятен от кружки чая на платежном поручении. Этот человек, сидящий напротив меня, сорока двух лет от роду, способный забить на все в понедельник, стал первым в мире индивидуумом, который познакомился с моим новым словом, но его это совершенно не волнует. Его сейчас волнует, составлю ли я ему компанию для похода на пляж или нет.
Я смотрю на него, стараясь не выдавать своих мыслей. Мне почему-то кажется, что они бегущей строкой проходят по моему лбу. Но это мне только кажется. Потому что брат строит мне смешную рожу.
— Давай соглашайся. А то мне одному в лом идти.
И я махаю рукой.
— А пошли!
День рождения слова
Как оказалось, «забить на все» был способен не только мой брат.
В два часа дня, в понедельник, на озере было совершенно не протолкнуться от народу. Здесь был в буквальном смысле весь город. Все. От мала до велика. И самое удивительное, у меня создалось впечатление, что даже те люди, которые донимали меня звонками сегодня первую половину дня, звонили мне откуда-то отсюда.
Ну, разве это не допельдон? Полнейший! Форменный! Самый настоящий!
И тут я подумал, что на самом-то деле мой брат не случайно появился у меня на пороге в этот жаркий солнечный день. В день рождения моего слова. На самом деле так было задумано и спланировано. Знаете, как в каком-то американском или нашем, уже не помню, фильме. У человека день рождения. Он думает, что про этот день все забыли, потому что его никто и нигде не поздравляет. Ни дома, ни на работе. Он ходит весь день неприкаянный, и уже от обиды и от отчаяния готов покончить жизнь самоубийством. Идет домой, чтобы написать предсмертную записку. Заходит в квартиру, темно, он нащупывает рукой выключатель, вспыхивает свет и вдруг слышит со всех сторон: «С днем рождения!»
Потому что в комнате его ждут все: его коллеги по работе, родственники и даже школьные друзья, которых он не видел уже, бог знает сколько лет. И все ему улыбаются и дарят подарки.
Вот и сейчас на краю Кратовского озера я как будто оказался на середине комнаты, которую вдруг резко осветили солнечным светом, и на меня вдруг обрушился поток улыбок, смеха и беззаботного веселья.
Бам! В плечо ударяется волейбольный мяч. Молоденькая девушка, стеснительно улыбаясь, подбегает ко мне.
— Ой, простите!
«Ну что, допельдоша! С днем рождения тебя! Сегодня ты стало уже совсем большим! Надеюсь, тебе понравиться мой подарок?»
— Ничего страшного, все нормально! — отвечаю я, отдавая пойманный мной мяч, а брату со смехом говорю.
— Как думаешь? Вряд ли в ближайшем будущем нам следует ожидать удвоения ВВП.
Мой брат — философ. Он очень тонко чувствует ситуацию и поэтому глядит в корень. Провожая красотку глазами, она снова упорхнула на площадку, брат еле слышно прошелестел губами:
— Ты смотри какая!?
Потом до него доходит смысл моих слов. Он смотрит на меня очумелыми глазами и даже пытается покрутить пальцем у виска.
— Я думаю, что в ближайшее время нам следует ожидать увеличение рождаемости…
Брат скидывает с себя шорты и майку, остается в одних плавках.
— А это уже само по себе и не плохо! Согласись?
Не дожидаясь моего ответа, он растворяется в воздухе.
Через секунду я уже вижу его, играющим в пляжный волейбол. В команде, за которую играет девушка, естественно.
«Нет, он неисправим. Мой двоюродный брат!»
Маленькая жизнь
Пляж — это наше общество в миниатюре. Здесь каждый выбирает себе место согласно своему статусу и положению. Именно поэтому пока брательник забавлялся перебрасыванием мячика из рук в руки, мне предстояло самостоятельно решить, куда кинуть свои кости, а заодно и вещички брата.
Место дислокации надо было выбирать грамотно и со смыслом, чтобы не ошибиться. И чтобы не было потом мучительно больно за бесцельно проведенное время…
