Сергей Мирный - Живая сила. Дневник ликвидатора
А чтоб вписать эти мои 10 рентген в час в общую, так сказать, картину, сообщаю:
Мой напарник — другой командир взвода, Валера — мерял в Рыжем Лесу больше, даже не знаю точно, думаю, под два десятка рентген. А приятель Сэм в мае в Рыжем же Лесу — пардон, в мае лес был еще Желтым, желтеющим — дошел в лесу с прибором пешком, БРДМ среди деревьев не мог проехать, дошел до 50 (ПЯТИДЕСЯТИ) РЕНТГЕН В ЧАС. Фон там был 17. «Дальше я не пошел», — просто сказал он…
Вы спрашиваете, а что чувствуешь на 10 рентгенах в час?
А ничего.
Ровным счетом ничего.
Только кажется — воздух звенит.
Но это только кажется.
Во всяком случае, не должен.
Мало.
10 рентген в час…
1 Р/ч.: Как я видел радиацию
Это, конечно, все знают — но на всякий случай повторю:
РАДИАЦИЮ ДЕЙСТВИТЕЛЬНО НЕ ВИДНО.
Хотя, как оказалось, при наличии большого опыта общения с ней…
1 Р/ч. — это 1 рентген в час.
Уровень радиоактивного излучения, на котором за 1 час объект получит дозу внешнего радиоактивного облучения, равную 1 рентгену. («Внешнее» — это облучение, которое «объект» получает снаружи, из окружающей его тело среды (и грязи на коже тоже). Не путать с «внутренним» — облучением изнутри самого «объекта» за счет тех радиоактивных атомов, что он наглотался-надышался-напился-и-наелся — и которые, распадаясь в теле, изнутри его облучают и будут облучать, пока организм их не выведет или они сами при распаде не перейдут в нерадиоактивные.)
1 Р/ч. — уровень приметный.
С него начинались уровни, которые разведка считала высокими. Начальство — «для строительных работ без спецмер непригодными».
Уровень, достойный отдельного рассказа.
Едем мы по маршруту Чистогаловка — АЭС. В первый раз едем — маршрут прокладываем. От АЭС уже удаляемся. На запад.
Уровни, и так небольшие, спадают: 100 с чем-то миллирентген… 100… 50 миллирентген в час… 30 с чем-то… Сейчас на развилке свернем влево к Чистогаловке и на ближней ее околице маршрут окончим; там будет 20 с чем-то, там другой наш маршрут — Рыжий Лес-2 — заканчивается.
Проезжаем дачи…
Замер…
Я приготовился записывать.
«Тысяча пятьдесят».
«Не может быть». Не может быть 1050 миллирентген в час (ОДИН РЕНТГЕН В ЧАС!) на таком от АЭС расстоянии и после 30 миллирентген! «Проверь прибор, перемерь — не может тут таких уровней быть».
И, пока дозиметрист это делает, я оглядываю местность повнимательней…
И вижу — среди зеленых елок…
Но тут надо сделать маленькое отступление.
По-разному проводили время между получением повестки в чернобыль и отбытием туда люди…
Если, конечно, это время было: 30 апреля 1986 года в Харькове и повесток, кажется, не вручали, а просто хватали на работе, дома — и в такси! Приписанных к химполку «партизан»-резервистов на такси свозили со всего города на место сбора, в лес в пригороде…
У меня, к счастью, это время оказалось, и я выкроил два часа, чтоб заскочить в библиотеку, подковаться по части АЭС, радиации и возможных последствий.
И вот среди того удивительно немногого, что могла тогда библиотека предложить (причем не районная библиотечка — а Харьковская государственная научная библиотека имени Короленко: несколько миллионов книг, книгохранилище в первой двадцатке СССР), среди того удивительно немногого, что было в библиотеке по этому вопросу, мне запомнилось:
покрытосеменные (лиственные) растения — более устойчивы к радиации, чем голосеменные (хвойные).
Хвойные, оказывается, дохнут от раза в два меньшей дозы — что-то около 3 тысяч рентген, если не ошибаюсь… И понятно, почему запомнилось. Потому что удивило:
Обычно более продвинутые в смысле эволюции — более тонко организованные — более уязвимы, более ранимы; а примитивные — живучей в жестких условиях, устойчивей к радиации… А тут — наоборот. Приятно за покрытосеменных… Есть все-таки толк в эволюции…
…И пока дозиметрист повторяет замер, я оглядываю местность повнимательней…
И вижу: елки и елочки, у опушки зеленые — ближе к дороге рыжие…
Хвоя сгорела — а трава, что характерно, подлесок, кустики там всякие лиственные — зеленеют…
«Тысяча сто».
«Поехали. 1 рентген в час тут есть. Прибор в порядке».
…Потому что тогда — конец июля — начало августа, через три месяца после взрыва — в сосновом лесу как раз начали проявляться участки с 1 рентгеном в час. То есть там, где больше, попроявлялось раньше: лес-то недаром назывался Рыжим… А теперь и на участках, где был ровно 1 рентген в час (а раньше, значит, было больше) сосны добирали свою смертельную дозу и «давали дуба».
И хвоя их рыжела.
…Я, признаюсь, по этому поводу даже собой возгордился, какой я теперь бывалый: радиацию видеть могу, приборы на глаз проверяю…
А через несколько дней по тому же месту проезжаем:
«18 миллирентген».
«Не может быть, тут больше рентгена… Перемерь».
Смотрю вокруг — и не вижу…
Не только елок этих рыжих не вижу, но и верхнего слоя — грунта, подстилки, травы… Срыли, выкорчевали, увезли. На могильник куда-то. Добрались и до этого пятна с 1 Р/ч. Не зря мы его меряли…
Оголенный грунт зияет.
«15 миллирентген в час», — докладывает дозиметрист.
«Годится».
Это земля.
А фон — уровень на высоте пояса человека — больше земли оказался. Что необычно: в воздухе собственно радиоактивного вещества меньше, только мелкие пылинки, а на земле валяются более крупные частицы всего того, что было когда-то реактором и его топливом… Но над этими зачищенными от этих «останков» местами фон в воздухе создают уже соседние, нетронутые участки: они теперь более грязные, со своими несколькими десятками миллирентген в час на земле, вот и «фонят» на все бока…
…1 Р/ч. — уровень круглый. Приметный уровень.
На котором объект за 1 час получает дозу внешнего радиоактивного облучения, равную 1 рентгену…
Племя аборигенов (Радиационный рельеф: Предисловие)
Мало знать — надо чувствовать.
Пожилой ученый — молодому при обсуждении эксперимента— ДА ВЫ ЧТО?!
Я потерял самоконтроль. Не на разведке — в штабе, в родном разведотделе!
— Да вы что? За Рыжий Лес-2 — доза полрентгена? А там — для справки — РЕНТГЕНЫ в час прут! И те же полрентгена нам за…
Дальше я хотел сказать[45]:
