Джеффри Арчер - Грехи отцов
Мистер Холкомб вошел в класс в семь часов вечера, и Мэйзи уже сидела на краешке стула в первом ряду.
В течение следующего часа ее рука несколько раз взлетала вверх, как у настырной ученицы, которая знает все ответы и хочет, чтобы учитель обратил на нее внимание. Если тот и заметил, то виду не подал.
– Мэйзи, могу я попросить вас приходить по вторникам и четвергам? – спросил мистер Холкомб, когда они толпой переходили улицу, направляясь к пабу.
– Зачем? – удивилась Мэйзи. – У меня что-то не получается?
– Наоборот, – ответил учитель. – Я решил перевести вас в среднюю группу, на ступень выше нынешней. – Он показал на ее одноклассников.
– Вы думаете, что это мне по силам, Арнольд?
– Очень на это надеюсь, но вам, конечно, придется к концу месяца догнать остальных, и я переведу вас в группу повышенной сложности.
Мэйзи не ответила, так как знала, что довольно скоро ей придется сообщить Арнольду об изменении ее планов на конец месяца.
И снова они остались вдвоем в опустевшем баре, и снова он проводил ее до дому на Стилл-Хаус-лейн, однако на сей раз, когда Мэйзи достала из сумочки ключ, ей показалось, что Арнольд вот-вот отважится на поцелуй. Только не это. Мало у нее забот?
– Мне вот что интересно, – заговорил он. – С какой бы книги вам начать?
– Не с книги, – ответила Мэйзи, отпирая дверь. – Это будет письмо.
30
Патрик Кейси завтракал, обедал и ужинал в отеле по понедельникам, вторникам и средам.
Мэйзи предполагала, что он пригласит ее на ужин в «Плимсол лайн» в надежде, что это всколыхнет былые воспоминания. Она не была там с тех пор, как Патрик, не сказавшись, отплыл в Ирландию. Ее догадка подтвердилась, он так и поступил.
Мэйзи твердо решила, что больше не поддастся чарам Патрика и сообщит ему о Майке и их планах на будущее. Однако по ходу ужина ей становилось все труднее и труднее заговорить об этом.
– Расскажи, как ты жила с моего последнего визита? – спросил ее Патрик в баре, куда они зашли выпить перед ужином. – Хотя, конечно, любому известно, что ты управляешь лучшим рестораном в городе и еще успеваешь учиться в вечерней школе.
– Да, мне будет не хватать всего этого, когда… – тоскливо начала она.
– Когда – что?
– Это всего лишь двенадцатинедельный курс, – сказала Мэйзи, пытаясь взять себя в руки.
– Через двенадцать недель, – заметил Патрик, – ты и сама начнешь преподавать.
– А ты? Чем ты занимался? – спросила она, когда к ним подошел метрдотель и доложил, что их столик готов.
Патрик не отвечал, пока они не уселись в тихом уголке зала.
– Меня, если помнишь, года три назад назначили заместителем, и мне пришлось вернуться в Дублин.
– Я не забыла, почему ты вернулся в Дублин, – сказала Мэйзи с некоторым пылом.
– Я рвался в Бристоль, но началась война, это стало почти невозможно, а писать тебе было бесполезно.
– Ну, эта проблема решится в ближайшем будущем.
– Тогда ты сможешь читать мне в постели.
– И как дела у твоей компании в эти трудные времена? – спросила Мэйзи, возвращая разговор в более безопасное русло.
– Знаешь, большинство ирландских компаний неплохо зарабатывает на войне. Мы держим нейтралитет и можем вести дела с обеими сторонами.
– Ты готов связаться с немцами? – изумилась Мэйзи.
– Нет, мы солидная компания и никогда не скрывали предпочтений, но ты не удивишься тому, что малая часть моих земляков рада вести дела с немцами. Поэтому у нас была пара трудных лет, но когда в войну вступили американцы, даже ирландцы начали верить в победу союзников.
Это был шанс рассказать Патрику об одном конкретном американце, но она не воспользовалась им.
– Что же привело тебя в Бристоль на этот раз?
– Ответ простой: ты.
– Я? – Мэйзи мигом прикинула, как половчее вернуться к общим материям.
– Да. В конце года наш исполнительный директор уходит на пенсию, и председатель совета директоров попросил меня занять его место.
– Поздравляю, – сказала Мэйзи, с облегчением возвращаясь к нейтральной теме. – И ты хочешь сделать меня своим заместителем? – небрежно спросила она.
– Нет, я хочу, чтобы ты стала моей женой.
Тон Мэйзи изменился.
– А за последние три года, Патрик, тебе хотя бы раз, хоть на мгновение не приходило в голову, что у меня мог появиться другой?
– Каждый день, – ответил тот. – За этим я и приехал: выяснить, есть ли этот другой.
Мэйзи помялась:
– Да, есть.
– И он предложил тебе выйти за него?
– Да, – прошептала она.
– И ты согласилась?
– Нет, но пообещала дать ответ до того, как он уедет в Америку в конце месяца, – сказала она чуть увереннее.
– Означает ли это, что у меня все еще есть шанс?
– Честно говоря, Патрик, все шансы против тебя. Ты не давал о себе знать почти три года и вдруг свалился как снег на голову, будто ничего не изменилось.
Патрик не стал оправдываться; официант принес горячее.
– Если бы все было так просто, – проговорил он.
– Патрик, проще и не бывало. Попроси ты меня три года назад, я прыгнула бы на борт первого парома в Ирландию.
– Тогда я не мог.
Мэйзи положила нож и вилку, не притронувшись к еде.
– Я всегда гадала, не женат ли ты.
– Почему же не спрашивала?
– Я так любила тебя, Патрик, что была готова стерпеть и это унижение.
– Кстати, я и вернулся-то в Ирландию только потому, что не мог просить тебя стать моей женой.
– И что-то изменилось?
– Изменилось. Год назад Бриония ушла от меня. Встретила человека, который был к ней внимательнее, чем я, что было нетрудно.
– Боже мой, – вздохнула Мэйзи. – Ну почему у меня такая запутанная жизнь?
Патрик улыбнулся:
– Прости, если снова вторгся, но теперь я так просто не сдамся, пока сохранится хоть призрачный шанс.
Он потянулся через стол и взял ее руку. Мгновением позже прибыл официант, тревожно взглянувший на тарелки с нетронутой и уже остывшей едой.
– Все хорошо, сэр? – спросил он.
– Нет, – ответила Мэйзи. – Не хорошо.
* * *Мэйзи лежала без сна и думала о двух своих мужчинах. Майк, такой надежный, такой добрый, который, она это знала, будет предан ей до последнего вздоха, – и Патрик, такой заводной и чуткий, с каким не придется скучать. Она решала то так, то этак, и времени было мало, что нисколько не помогало.
За завтраком Мэйзи спросила у матери, за кого бы из двух она пошла, и та ответила не задумываясь:
– За Майка. Он в перспективе куда надежнее, а замужество – это надолго. В любом случае, – добавила она, – я никогда не верила ирландцам.
Мэйзи обдумала слова матери и собралась задать второй вопрос, когда притопал Стэн. Покончив с овсянкой, он вторгся в ее мысли:
– Ты разве не сегодня идешь к банкиру?
Мэйзи не ответила.
– Я так и думал. Просто напоминаю, чтобы сразу шла домой с моей соткой. Иначе, девонька, я сам пойду тебя искать.
* * *– Очень рад снова видеть вас, мадам, – произнес мистер Прендергаст, усаживая Мэйзи в кресло в начале пятого пополудни. Он подождал, пока Мэйзи устроится, и отважился поинтересоваться: – Успели ли вы подумать над щедрым предложением моего клиента?
Мэйзи улыбнулась. Мистер Прендергаст одним словом выдал, о чьих интересах он пекся.
– Разумеется, – ответила Мэйзи. – И буду очень признательна, если вы передадите вашему клиенту, что я хочу четыреста и не уступлю ни пенса.
Мистер Прендергаст разинул рот.
– И поскольку не исключено, что в конце месяца я уеду из Бристоля, будьте добры передать вашему клиенту, что мое щедрое предложение останется в силе всего неделю.
Рот мистера Прендергаста захлопнулся.
– Я постараюсь заглянуть на следующей неделе в это же время, мистер Прендергаст, и вы сообщите о решении вашего клиента, – Мэйзи поднялась с кресла и сладко улыбнулась управляющему, прежде чем добавить: – Желаю вам приятного уик-энда, мистер Прендергаст.
* * *Мэйзи было нелегко сосредоточиться на словах мистера Холкомба, и не только потому, что в средней группе было труднее, чем в начинающей, откуда она уже жалела, что ушла. Она тянула руку чаще с целью задать вопрос, чем ответить.
Энтузиазм Арнольда был заразителен: он обладал даром заставить всех ощутить себя равными и даже незначительное участие казалось важным.
После двадцатиминутного повторения того, что он называл основами, учитель велел перейти к семьдесят второй странице романа «Маленькие женщины». Цифры давались Мэйзи легко, и она быстро долистала книгу до нужной страницы. Затем он попросил женщину из третьего ряда встать и прочитать первый абзац, а остальные должны были следить за каждым словом. Мэйзи поставила палец в начало страницы и постаралась угнаться, но вскоре потеряла текст.
