Джеффри Арчер - Грехи отцов
Обзор книги Джеффри Арчер - Грехи отцов
Джеффри Арчер
Грехи отцов
Сэру Томми Макферсону, кавалеру ордена Британской империи, Военного креста, ордена офицера территориальных войск, заместителю председателя совета графства по делам территориальной армии, кавалеру ордена Почетного легиона, Военного креста с двумя пальмовыми ветвями и звездой, кавалеру итальянской серебряной медали «За воинскую доблесть» и медали Сопротивления, рыцарю ордена Святой Марии Вифлеемской
Выражаю благодарность за неоценимую помощь Саймону Бейнбриджу, Элинор Драйден, доктору Роберту Лиману, Элисон Принс, Мэри Робертс и Сьюзен Уотт
…Ибо Я Господь, Бог твой, Бог ревнитель, за грехи отцов наказывающий детей до третьего и четвертого рода…
Книга общей молитвы [1]© А. Крышан, перевод, 2014
© ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2014
Издательство АЗБУКА®
* * *Гарри Клифтон
1939–1941
1
– Меня зовут Гарри Клифтон.
– Ну да, а меня – Бейб Рут,[2] – усмехнулся детектив Коловски, прикуривая сигарету.
– Нет, вы не понимаете, – возразил Гарри. – Произошла ужасная ошибка. Я Гарри Клифтон, англичанин из Бристоля. А с Томом Брэдшо мы служили на одном судне.
– Расскажешь это своему адвокату. – Детектив шумно пыхнул, наполнив крохотную камеру облаком дыма.
– Адвоката у меня нет, – сказал Гарри.
– Попади я в такую переделку, как ты, парень, я бы все сделал, чтобы заполучить себе в защитники единственную надежду – Сефтона Джелкса.
– Кто такой Сефтон Джелкс?
– Да ты, наверное, и не слышал о самом ловком адвокате Нью-Йорка. – Детектив выпустил еще одно облачко дыма. – Завтра на девять утра ему назначена встреча с тобой, однако Джелкс не выйдет из своего кабинета, пока не получит аванс.
– Но… – начал было Гарри, но Коловски пошлепал ладонью по камерной двери.
– Когда появится Джелкс, – продолжил он, не обратив внимания на то, что Гарри его прервал, – ты лучше выдай что-нибудь более правдоподобное, чем «вы арестовали не того человека». Иммиграционному офицеру ты назвался Томом Брэдшо, и если это проглотил он, то съест и судья.
Дверь камеры распахнулась, но не прежде, чем детектив выпустил очередной клуб дыма, от которого Гарри зашелся кашлем. Коловски вышел в коридор, не добавив больше ни слова, и захлопнул за собой дверь. Гарри рухнул на привинченную к стене койку и опустил голову на твердую, как камень, подушку. Он уставился в потолок. Как так вышло, что он очутился на другом конце света в полицейской камере по обвинению в убийстве?
* * *Дверь открылась задолго до того, как в зарешеченное окно камеры просочился рассвет. Несмотря на ранний час, Гарри почувствовал, что сна ни в одном глазу.
Вошел надзиратель с завтраком, который даже Армия спасения не посмела бы предложить нищему бродяге. Он поставил поднос на маленький деревянный стол и вышел, не проронив ни слова.
Гарри лишь бросил взгляд на еду и заходил по камере. С каждым шагом он все больше убеждался: как только он объяснит мистеру Джелксу причину, по которой ему пришлось поменяться именами с Томом Брэдшо, дело мигом уладится. Самым строгим наказанием будет депортация, а поскольку он только и думал о том, чтобы вернуться в Англию и поступить на военный флот, оно вполне соответствует его изначальному плану.
За пять минут до девяти утра Гарри сидел на краешке койки, с нетерпением поджидая мистера Джелкса. Массивная железная дверь открылась в девять двенадцать. Гарри вскочил, когда тюремный охранник встал сбоку, пропуская высокого элегантного мужчину с сединой в шевелюре, которому, подумалось Гарри, было столько же лет, сколько его дедушке. На мистере Джелксе были темно-синий двубортный пиджак в тонкую светлую полоску и белая рубашка с полосатым галстуком. Усталый взгляд подсказывал, что удивить адвоката было нелегко.
– Доброе утро, – поздоровался он, едва улыбнувшись Гарри. – Меня зовут Сефтон Джелкс. Я старший партнер «Джелкс, Майерс и Эбернети». Мои клиенты, мистер и миссис Брэдшо, обратились ко мне с просьбой защищать ваши интересы на предстоящем судебном разбирательстве.
Гарри предложил Джелксу единственный в камере стул, как старому приятелю, который заглянул к нему в Оксфорде на чашечку чая. Сам он устроился на краешке койки и наблюдал, как адвокат раскрывал свой портфель, вынимал желтый блокнот и клал на стол.
Джелкс достал из внутреннего кармана авторучку и предложил:
– Для начала назовитесь, так как мы оба знаем, что вы не лейтенант Брэдшо.
Если адвоката и удивила история Гарри, то виду он не подал. Склонив голову, он усердно записывал ее в блокнот, а Гарри объяснял, каким образом очутился в тюремной камере. Окончив рассказ, Гарри заключил, что все проблемы наверняка разрешились, раз уж на его стороне такой достойный адвокат, – так он считал до момента, когда услышал первый вопрос Джелкса.
– Вы говорите, что, еще будучи на борту «Звезды Канзаса», написали письмо матери, в котором объяснили, почему взяли имя Тома Брэдшо?
– Верно, сэр. Я не хотел доставлять ей страдания, но в то же время мне было нужно, чтобы она поняла причину такого радикального решения.
– Да, я могу понять, почему вы решили, что смена имени поможет вам уладить непосредственные проблемы, не сознавая, однако, что этот шаг может вовлечь вас в затруднения худшие, – сказал Джелкс. Его следующий вопрос удивил Гарри еще больше. – Вы помните содержание того письма?
– Конечно. Я писал и переписывал его столько раз, что помню почти наизусть.
– Тогда позвольте мне испытать вашу память. – Не говоря больше ни слова, Джелкс вырвал из блокнота листок и протянул его Гарри вместе с авторучкой.
Какое-то время Гарри вспоминал, затем написал:
Дорогая матушка,
я сделал все, что было в моих силах, чтобы ты получила это письмо прежде, чем тебе сообщат, будто я погиб в море.
Как показывает проставленная дата, я не погиб четвертого сентября, когда потопили «Девонца». На самом деле меня спас матрос с американского судна, и благодаря ему я жив и здоров. Однако непредвиденная возможность вынудила меня назваться чужим именем, и я сознательно воспользовался ею в надежде избавить Эмму от множества несчастий, которые я за последние годы, похоже, невольно навлек на нее и ее семью.
Мне важно, чтобы ты поняла: моя любовь к Эмме ни в коем случае не ослабла – ничуть! Я не в силах поверить, что испытаю такое же чувство к кому-то еще. Но я не считаю себя вправе ожидать, чтобы Эмма всю жизнь цеплялась за тщетную надежду: вдруг мне удастся доказать, что моим отцом был Артур Клифтон, а не Хьюго Баррингтон. Так она сможет хотя бы задуматься о союзе с кем-то другим. Завидую этому человеку.
Я намерен вернуться в Англию на ближайшем судне, и если ты получишь известия от Тома Брэдшо, то это значит – от меня.
Я свяжусь с тобой, как только ступлю на берег Бристоля, но пока вынужден просить сохранять мою тайну так же строго, как ты берегла собственную.
Твой любящий сын
ГарриДочитав письмо, Джелкс огорошил Гарри новым вопросом:
– Вы сами его отправили, мистер Клифтон, или кого-то попросили?
Гарри впервые за всю беседу насторожился и решил не говорить, что попросил об этом доктора Уоллеса, который через две недели должен вернуться в Бристоль. Он побоялся, что Джелкс уговорит доктора Уоллеса отдать письмо и мать не узнает, что Гарри остался жив.
– Я отправил письмо, когда сошел на берег, – ответил он.
После короткой паузы пожилой адвокат спросил:
– Вы можете доказать, что вы Гарри Клифтон, а не Томас Брэдшо?
– Нет, сэр, не могу, – сказал Гарри без колебаний и с болью сознавая, что на борту «Звезды Канзаса» ни у кого нет основания верить ему, а те люди, которые могут подтвердить его рассказ, находятся по другую сторону океана за тысячи миль и скоро узнают, что Гарри Клифтон похоронен в море.
– Тогда я, может быть, сумею вам помочь, мистер Клифтон, допустив, что вы по-прежнему желаете, чтобы мисс Эмма Баррингтон верила в вашу гибель. И если это так, то выход есть, – произнес Джелкс с фальшивой улыбкой.
– Выход? – с робкой надеждой повторил Гарри.
– Но только в случае, если вы сочтете возможным остаться Томасом Брэдшо.
