Людмила Бояджиева - Пожиратели логоса
30
На рассвете Теофил стучал в номер Вартанова. Отель был не из самых дорогих, но воображение потрясал обилием показной роскоши, свежих цветов, заботой о постояльцах в виде компьютерного оборудования и отличной видеотехники.
Дверь отворилась не сразу, Севан, в наброшенном махровом халате, усердно протирал глаза:
— Что-то произошло?
— Произошло, — насмешливо и совершенно уничижительно Филя посмотрел в тревожные синие глаза. После любовных подвигов и происшествия на вилле, он значительно вырос в собственных глазах. И возмужал физически. Просто расправил плечи и задиристо вздернул подбородок, а эффект прибавки в росте на 10 см. — Но мне удалось помешать. Вариант Дженкинс не прошел. На этот раз Уничел не получился!
— Опять унитаз. Он засасывал ее…
— Так точно. Но испугался, гад.
— А я чуть не свалился с ветки, когда она заорала. Не ожидал нападения снизу. Думал, они будут действовать иначе. Извини, но я должен был проконтролировать ситуацию.
— Подглядывал!?
— Садись, пора рассказать тебе правду.
— Ага! Значит люк в арке и спрут, утащивший Тамару — не бред! И ты знал это. Совещание в бункере Сталина — было!
Севан резко поднялся и отошел к двери.
— Я обещал, что буду до конца откровенным с тобой. Мне не легко исповедываться, да и не во всем разобрался я сам. Вот, — он достал дискету и положил рядом с компьютером. — Здесь общие соображения. Читай. Я прогуляюсь у океана. А потом… Потом ты сам решишь, как должен поступить…
Оставшись один, Филя впился глазами в экран.
«…Я долго блуждал в потемках, не в силах разобраться в происходящем. Я ощущал мрак надвигавшегося безумия и пытался вырваться. Но лишь бился головой о стену — жалкий, обманутый зверек, потерявший нюх и зрение.
Теперь я знаю Истину. Нравиться мне или нет, но следует смириться, принять правила чужой игры. Я разгадал шараду, я вычислил подлинную систему координат и определил свое место в ней. Место всех нас, братья и сестры.
Знаете, как называется полустанок, на котором довелось столкнуться всем нам? — АД. Ад — не вымышленное место загробной ссылки, существующее где то там — по ту сторону бытия. Место самых изощренных пыток — здесь и сейчас — вот главная тайна мира. Механизм пыток основывается как раз на том, что человек не догадывается о неизбежных истязаниях и поступает самым скверным и мучительным для себя самого образом. Он убежден, что рожден в лучшем из миров, и от того, сколь благостен будет его путь, зависит количество добра в его жизни. Но прямая зависимость не срабатывает: самый честный праведник получает весомую долю наказаний, чаще всего — высшую меру. Сетуя на выпадающие на его долю муки, человек изобретает философские системы, оправдывающие наличие в справедливейшем из миров порока, страха, боли, то есть — торжество зла. И ещё сильнее запутывается.
Что знаем мы с детства? Развития цивилизации идет как бы — по спирали — противоборство света и тьмы неизбежно, но общий вектор прогресса человеческого рода поднимается вверх — к добру и свету. Через тернии — к звездам! Я смеюсь, смеюсь! Я знаю, что сильно похож на безумца. Тише! Вооружимся серьезностью, хотя это и больно. Ответим на вопрос — что мы имеем в качестве фундамента?
Выживание рода обеспечивается комплексом нравственных норм — табу, запретов. Вседозволенность и степень свободы от запретов определяются прежде всего цено й человеческой жизни. Чем выше цена отдельной личности, тем суровее карается посягательство на нее, тем более цивилизованным считается общественное устройство. Маятник колеблется между крайними точками — полного отрицания смысла существования и ценности жизни, до возведения прелестей бытия в ранг единственного смысла существования. В центре, в золотой середине находится концепция выживания людской общности, основанная на идее мирного общественного процветания, духовного и физического совершенствования, мудрого научного прогресса. Вокруг нее, как возле жадного огня, толчется мошкара — племя смертников, пожирающих друг друга. Вы — человечество! Ваш путь под теплым солнцем или ледяным дождем, в богатстве и нищете, в болезни и здравии, радости и горести — ваше стремление к земному благополучию, добру, справедливости — это все АД, дорогие братья и сестры. Изощренный, алчный, глумливый.
АД все время обманывает вас, завлекая в неизбежные пыточные машины. Разве не верх мучения — крушение идеалов добра, веры в прогресс, в человека, крах доверия к Божественной милости? Разве не пришлось каждому из нас испытать его на своей шкуре?
Все мы — пленники АДА — палачи и жертвы.
Но стоит только разгадать обман, и мир являет свое подлинное лицо. Плюс и минус, высокое и низкое, запретное и поощряемое меняются местами. Наиболее жестокими оказываются на деле те, кто особо рьяно стремиться делать добро.
Религия — хитрейший устроитель иллюзиона. Все, что она внушает — лишь увеличивает уязвимость человека для адского пламени. Все принципы так называемой ЧЕЛОВЕЧНОСТИ — способность сострадать, милосердствовать, жалеть, привязываться, любить себе подобного — самые распространенные и жестокие орудия пытки.
Религия учит, что возмездие за грехи ждет нечестивца в загробной жизни, а виновен во всех муках — он сам. Это подлейший из обманов. Это ловушка, люди! Уже изначально явившийся на свет человек сконструирован с огрехами, начинен механизмом нравственных норм таким образом, что бы попасть в непостижимо жестокую машину истязаний. Новорожденный кричит, разрывая легкие — он знает, что попал в Ад! Именно потому, что имеет эти легкие, ручки, ножки и прочие части плоти, предназначенные для пыток. Потому что над ним склоняется добрые папа и мама — будущие палачи и жертвы. Добро пожаловать в АД, смертный!.. Голова… у меня шумит в голове и слова разбегаются, как тараканы от света… Я должен рассказать, я должен рассказать правду…
…Человек наделен противоречивыми качествами, неизбежно влекущими к трагедиям. Плоть и дух находятся в постоянной борьбе. Он смертен — и боится смерти. Он стареет и подвластен боли. Им руководят неистребимые инстинкты, но в душе торчит ядовитое жало — сознание греховности своей телесной сути. Любовь неизбежно завершается потерей близких. Вера в добро предательством. Благодеяния оказываются ошибками. Все, к чему привязан человек — уязвимо и бренно. Как бы ни старался он возлюбить ближнего — его любовь становится причиной страданий, а всякий разумный поступок — лишь шаг к ухудшению мира. Адское развлечение — проблеск божественного — теплая слеза умиления, свойственная человеку. О как вы умеете сострадать, жалеть, восхищаться прекрасным! А ведь знаете, что любимое отнимут, летнее цветение засыплют снега, старение и разложение будут терзать ваше тело, изнурять дух. И ты сам, как не старайся — окажешься в ряду палачей… Окажешься, смертный. Ведь ты рожден в Аду… Боже мой, почему так трещит голова… Мои руки… Нет, нет! Скорее, скорее… слушай, слушай меня, Теофил… Слушайте все!
Ты — пленник Ада, надеешься на любовь Отца небесного и веришь в его помощь. Ты считаешь даром свою маленькую жизнь — изощренную конструкцию нравственного и физического мучения. Распятый на дыбе, ты молишь палачей о продлении пыток. Потому что боишься смерти, боишься ПУСТОТЫ. В этом главная хитрость Ада. Так пойми же, пойми, несчастный: чем меньше человеческого в человеке, тем он лучше приспособлен к законам земного существования. Становясь бездушным, холодным, он меньше страдает и менее уязвим для мучений.
Что бы обмануть Ад, нужно истребить в себе человеческое и возлюбить ПУСТОТУ… Я люблю тебя, Пустота! Сгинь, уйди, боль! ВСЕМ! ВСЕМ! ВСЕМ!
Спасайтесь, братья и сестры! Спасение в тех, кого мы зовем «исчадьем ада». Им известна тайна вселенского обмана, они поняли законы мира, в котором существуют и сумели приспособится — стать неуязвимыми к боли нравственных и физических пыток. Род Алярмуса не знает пиетета к жизни, ему неведомы душевные и физические страдания, как неведомо чувство греха и боли.
А следовательно — род Алярмуса — враги не человека, а созданного им АДА. Стремление Алярмуса к умерщвлению «высшего смысла» — спасение и благо. Все сатанинские методы уничтожения человеческого в человеке — методы убиения УМИЛЕНИЯ — не вылазки зла, а попытки существ более осведомленных в хитрости законах мироздания выработать анастезию к пыткам. Услышьте, да услышьте же меня, люди! Род Алярмуса — ваши истинные спасители!
Это ОНИ придумали защиту от пыток в виде алкоголя и наркотиков, ОНИ делают привычным и обыденным культ уничтожения жизни, усложняя его ритуалами и самыми изощренными изысками. ОНИ разрушают ложный Смысл, служащий источником мучений и находят его в умерщвлении плоти, попрании законов духа. Красота разлагающегося мяса, высокое наслаждение растоптанного милосердия — вот их эстетика, их цель, их идеал. Нас может спасти только зло.
