KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Проза » Современная проза » Александр Максик - Недостойный

Александр Максик - Недостойный

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Александр Максик, "Недостойный" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

По глазам проходящих мимо людей я видел, что вокруг меня кипит жизнь, жизнь вне моего контроля. А я гибну.

Я купил сандвич и улыбнулся Жан-Полю, который помахал мне из глубины кухни. Я почувствовал прилив внезапной нежности к нему. Захотелось обнять его. Но я понимал: это всего лишь ностальгия по моим первым дням в Париже, когда Жан-Поль и его отвратительная еда были новыми удовольствиями.

Утренний туман рассеялся, и высокие облака ушли, оставив поле залитым ярким солнечным светом. Я стоял у дальней стороны, где вдоль забора выстроились голые тополя. Оттуда я мог посмотреть на школу. Сидя на траве, все еще сырой от утренней росы и тумана, я чувствовал, как холодная влага пропитывает насквозь мои джинсы.

Я ел и наблюдал за выходящими на улицу учителями и учениками. Младшие мальчики с криками выбегали из зданий, девочки держались тесными стайками.

Теперь дети были повсюду. Играли в догонялки, читали на солнце, готовились к экзаменам. Все мы с трепетом ждали неизбежного звонка.

Я посмотрел на скамейки для пикника и поток учеников между школой и столовой. А потом закрыл глаза.

Вскоре я почувствовал прикосновение чьей-то теплой ладони к своему затылку.

Миа произнесла:

— Увидимся на заседании редакции литературного журнала и, если хочешь, выпьем сегодня вечером пива. Ну, или когда захочешь. Я рядом.

— Спасибо, — сказал я, не открывая глаз. — С удовольствием. Мы это сделаем.

Через мгновение я открыл глаза и, сощурившись против солнца, смотрел, как она уходит.

Прозвенел звонок, поле опустело. Ученики послушно потянулись назад, словно влекомые неким огромным магнитом, и я оставался там сколько мог, так что мой следующий урок начался с пятнадцатиминутным опозданием.

Мари

Не знаю, что заставило его передумать во второй раз. Но однажды он сказал — да. То есть именно так. И вот тогда это по-настоящему и началось. Мы вдвоем. Я хочу сказать, в своем роде мы были парой. Во всяком случае, любовниками. Настоящими любовниками.

Я приходила после школы. По выходным. Всегда, когда он разрешал, я приходила. Сидела, сжимая, как идиотка, телефон и ожидая сообщения с его разрешением. За это ненавидела его, но к тому времени я принадлежала ему. На самом деле задолго до этого. Как я сказала, сделала бы все, что он попросит.

У нас сложился свой порядок. Я поднималась по этой проклятой лестнице. Мы запирали дверь. Иногда это было нежно. В иные дни — грубо. Думаю, как у любой другой пары. В этом-то все и дело. Какое-то время мне казалось, мы совсем как любая другая пара. Иногда я приносила хлеб или бутылку вина. Мне нравилось что-то для него покупать. Я привыкла воображать, будто это наша квартира, что мы живем вместе, что это наша нормальная жизнь. Воображать такое было легко. Во всяком случае, какое-то время это было легко. Мы занимались любовью, или трахались, или чем уж мы там занимались, но со временем я начала испытывать оргазм вместе с ним. Он был очень терпелив. Всегда шептал мне что-то на ухо. Гипнотизировал меня таким образом. Постоянно побуждал рассказывать ему, что мне нравится. Это? Это? Вот так?

«Тебе придется разговаривать со мной, Мари», — говорил он. «Просто дай себе волю. Скажи, чего ты хочешь», — говорил он. Можно подумать, у меня были какие-то мысли про то, как трахаться. Но все равно я чувствовала себя королевой благодаря его обращению со мной в постели. Он был так деликатен, так точен, и это звучит странно, но это правда — так элегантен… Он уделял мне столько внимания, и в итоге я просто уступила. Я раскрылась, понимаете? Громко выражала свои чувства, была раскрепощенной и счастливой.

Потом, с раскрасневшимся лицом, я слушала его слова про то, какая я красивая. И мне это нравилось. Правда. Честно. Но складывалось впечатление, что я занимаюсь любовью с призраком, фантомом или с кем-то подобным. И не однажды я ощущала, что на моем месте могла быть другая женщина. Кто угодно. Как будто то, чем он занимался со мной в той квартире, не слишком отличалось от того, что он делал в школе, в классе.

Не знаю. Не уверена, что тогда я думала об этом именно в таких выражениях. Это было скорее ощущение, какое-то смутное жужжание, к которому я не хотела прислушаться. Но чувство это я помню: ощущение, что он где-то в другом месте, что он просто выполняет свою работу. Не знаю, странно звучит, но тем не менее эти слова кажутся абсолютно точными.

Самыми лучшими были дни, когда никуда не нужно было идти, когда мне не нужно было возвращаться домой. Такие дни были самыми счастливыми в моей жизни. Он готовил для меня или давал мне слушать музыку, или мы смотрели какой-нибудь фильм. Что бы это ни было, оно всегда превращалось в урок. Как приготовить соус или почему этот музыкант важен, в таком духе. Можно говорить все, что угодно, но тогда, в то время, это было сном. Я выходила за ворота МФШ и шла через серый, холодный, противный город и набирала код, число, которое продолжала считать тайным и магическим. Он впускал меня, кормил и занимался со мной любовью. То есть за той дверью в конце той лестницы находился теплый, прекрасный мир. Мне больше ничего не было нужно.

Как кто-то мог не понимать, что это было сильнее меня?..

Я начала там ночевать. Стала приходить в субботу вечером после прогулок с Ариэль. Сначала уходила от него в три или в четыре часа ночи. Он просил меня остаться, но я не могла придумать, как справиться со всей этой ложью. Но в конце концов я просто сказала — ладно. И когда он спросил меня, я ответила, что родители думают, будто я ночую у Ариэль. «А по мнению Ариэль, где ты ночуешь?» — поинтересовался он. «Дома», — сказала я. Вот так. Проблемой, настоящей проблемой была Ариэль. Как только я перестала ночевать у них, она просто с ума сошла. В определенный момент я совсем перестала к ним приходить. Оставила у него какие-то вещи и проводила с ним вечер субботы и все воскресенье, а ранним вечером возвращалась домой скоростным поездом.

Я сидела в вагоне, объятая ужасом воскресного вечера, который усугублялся беспросветной зимней печалью, потому что я неслась прочь от него, ехала в прямо противоположном направлении. После этого, после того как я исключила ее из своей жизни, Ариэль почти перестала со мной разговаривать. Или мы почти перестали друг с другом разговаривать. Подобное случается постоянно. Мы были неразлучны, а потом это закончилось. Девочки меняют подруг в течение всего года. Ты была частью чьей-то жизни. Знала родителей. А потом вы никогда больше не повстречаетесь. К такому мы были готовы.

Меня ничего больше не заботило. Вся моя жизнь на время. То есть ничего больше не существовало.

Ничего. И однажды я ему сказала. Мы лежали в постели, и я посмотрела на него и сказала это. «Уилл, я тебя люблю», — сказала я. А у него был такой вид, будто я сказала ему, что небо голубое. Потом мы занимались любовью, и, может быть, он был со мной нежен. Но я не могла думать ни о чем другом, кроме того выражения его лица и как он лежал, не шевелясь, как мертвый.

В школе я начала просиживать у его класса. Между последним шкафчиком и его дверью оставалось пространство, около метра пустой стены. Обычно я сидела там, делая вид, что занимаюсь. Словно собака или не знаю кто, сидящая у его двери. Есть поступки, которые ты совершаешь. Я сидела и слушала. Пялилась в свою книжку, сидя на холодном, блестящем полу в этом жутком сером коридоре, прислонившись головой к стене, пытаясь все услышать, быть с ним, не пропустить ни единой секунды.

Эти ребята его обожали. Не послушав, как он преподавал, не видя его, понять было невозможно. Я любила слушать его голос, думать о том, что он говорил.

Однажды я услышала какое-то замечание, сделанное им в классе, и оно прозвучало для меня очень знакомо. Я поняла, что уже его слышала, он говорил об этом несколько дней назад. Не помню точно, что это было, просто что он сказал это мне. Мы лежали в постели, и это было то же самое предложение, та же модуляция, та же интонация.

Это было ужасно. Внезапно меня охватило то же страшное чувство, что он — призрак, или я — призрак, и что он никогда меня не любил. Я просто заполняла пространство.

Гилад

Он никогда настолько не опаздывал. Двадцать минут прошло — и ничего. Я вспомнил, как он стоял на платформе станции «Одеон» в тот день, когда мы увидели смерть Кристофа Жоливе. Я посмотрел на своих одноклассников и представил их будущую жизнь. Мне показалось, что без Силвера мы все каким-то образом обречены.

Рик сидел со скрещенными на груди руками и смотрел на закрытую дверь. Выражение его лица было каким-то тоскливым, и я наблюдал за его глазами, пока он не посмотрел на меня. Он кивнул почти неуловимо. Хала смотрела в окно на тополя. Лили печально мне улыбнулась. Абдул покачивался взад-вперед, время от времени быстро проводя тонкими пальцами по своим курчавым волосам. Кем он станет, этот нервный паренек, такой зажатый? Черной ручкой Кара рисовала затейливый узор на странице тетради. Альдо спал на своем столе, волосы закрыли лицо. Джейн выровняла стопку книг у себя на столе, а затем открыла тетрадь. На чистой странице вывела: «13 декабря 2002 года». Я следил, как ее рука, на которой был черный лак для ногтей, медленно двигалась по странице; 13 декабря 2002 года, снова и снова обводя эту дату. 13 декабря 2002 года, 13 декабря 2002 года, 13 декабря 2002 года. Кончик стержня двигался по углубляющейся линии, нажим образовывал желобок в мягкой бумаге.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*