Олег Рой - Нелепая привычка жить
— Маргарита живет в Немчиновке, там обжитой и охраняемый поселок, из окна мансарды видно Окружную дорогу. А тут глухой лес и четыре километра до ближайшего жилья. Ни тебе магазинов, ни помощи в случае чего…
— Все это решаемо, — отмахнулась супруга. — Забор выстроим, сигнализацию надежную поставим, охраны наймем побольше… А все необходимое из города доставлять будут, сейчас это не проблема. Вот только дорогу надо будет в порядок привести.
— Я смотрю, ты уже все решила! А ты хоть представляешь, сколько это будет стоить?
Ее рука ласково погладила его по груди и животу:
— Но ведь ты справишься с этой задачей, правда, зайка? Я же вижу — тебе хочется купить этот дом не меньше моего!
И она была права, права на все сто!
— Все-то ты у меня знаешь! — он рассмеялся и протянул руку, чтобы обнять супругу, но она повернулась к нему спиной и потянула на себя одеяло:
— Ладно, давай спать. Спокойной ночи!
— Спокойной ночи, — усмехнулся он. Вот тебе и вся супружеская близость!
Однако уснуть им не удалось. За фанерной перегородкой вскоре послышались шум, возня, шепот Джозефа и хихиканье Наташи: «Да тише ты! Там же все слышно!» Однако техасец, судя по всему, не унимался. Кровать под ними заскрипела, раздались вздохи, сопение, Наташа тихонечко замурлыкала, потом застонала. Лана села на постели:
— Черт знает что! Они что, не могли этого сделать днем? Пока мы ходили смотреть дом?
— Тише, Лана, они тебя услышат.
— Ну и пусть! Почему-то их совсем не беспокоит, что я их слышу!
Парочку за стеной это действительно уже мало интересовало. Джозеф пыхтел все сильнее, Наташа стонала громче и в конце концов издала сдавленный крик — очевидно, вспомнила в последнюю минуту о Малаховых за стеной и прикусила руку или подушку. Виталию вдруг нестерпимо захотелось узнать, как она кричит, когда ей ничто не мешает. Лана никогда в жизни в такие моменты не кричала, не стонала и не мурлыкала в постели… С этими мыслями он и уснул.
Разбудило его яркое солнце, пробивавшееся сквозь тонкую занавеску — окно их спальни выходило на восток. На часах еще не было и восьми, но он чувствовал себя выспавшимся и как никогда отдохнувшим. Как можно осторожнее, чтобы не разбудить Лану, Малахов поднялся с кровати, оделся и тихо вышел. В соседней комнате спал, раскинувшись один на кровати, аккуратно укрытый одеялом Джозеф.
Виталий вышел на улицу. В тени от земли еще тянуло холодом, но на солнце было уже совсем тепло, прямо по-летнему. Он сбегал в туалет, потом сбросил джемпер и с удовольствием умылся застудившейся за ночь родниковой водой из ведра. Когда он уже вытирался стареньким полотенцем, за спиной послышались тихие шаги — Наташа, несмотря на ее полноту, ступала как-то удивительно легко. Малахов обернулся. На женщине были только кроссовки на босу ногу и футболка Джозефа, подчеркивавшая соблазнительные формы. В руках она держала охапку веток, покрытых пушистыми, как цыплята, почками.
— Где это ты была с утра пораньше? — улыбнулся Виталий, заглядывая в веснушчатое лицо.
— Да вот, — Наташа показала на свой букет, — веток ходила наломать. Позавчера ведь Вербное воскресенье было, Пасха скоро. Поставлю дома в вазочку, красиво… Тебе дать?
— Дать, — отвечал Виталий, подходя к ней поближе. — Только не вербу. А совсем другое…
Наташа засмеялась, закидывая назад голову и кокетливо открывая нежную белую шею.
— Ой, ну ты скажешь тоже! Ну пусти, дай пройти!
— Неа. Не пущу…
Ее тело было теплым, а кожа удивительно гладкой на ощупь. Виталий обнял ее и зарылся лицом в пахнувшие антоновскими яблоками волосы. Его удивило и обрадовало, насколько охотно Наташа подалась к нему. Что это — профессиональная привычка? Или что-то другое?
— Подожди, подожди, — шептала она, пытаясь остановить его нетерпеливые руки, уже задравшие футболку. — Давай уйдем куда-нибудь! Увидят же! Лана увидит!
— Никто не увидит… — бормотал он. — Мы быстренько… Но тут Наташа вдруг резко вырвалась из его рук. Виталий обернулся. На крыльце, уставившись на них, стоял Джозеф. Обычно красноватое лицо техасца было сейчас бело-желтым, как древесина клена.
Зная своего американского партнера, Малахов скорее был склонен ожидать от него обид, криков и претензий. А потом такого же шумного быстрого примирения. Но Коллуэй только выругался на своем родном языке, сплюнул ему под ноги и исчез в доме.
Финал чудесной поездки был безнадежно испорчен. Пока не проснулась Лана, все разбрелись и не то что не разговаривали, но старались не попадаться друг другу на глаза. Наташа торопливо собрала вещи и робко заикнулась о завтраке, но мужчины и слышать не хотели о еде. Когда Лана наконец поднялась и привела себя в порядок, все уже было готово к отъезду.
— А вы чего такие кислые? — поинтересовалась она, усаживаясь в «Лексус».
— Да так, не выспались, — отвечал Виталий. Точно подтверждая его слова, Джо, как только сел в машину, сразу сделал вид, что задремал.
Глава 7 Черная радуга
Коллуэй так и промолчал всю обратную дорогу. Наташа тоже притихла и лишь односложно отвечала вполголоса, когда Малахов уточнял у нее, как проехать. Виталий был смущен и раздосадован. Черт его знает, как нехорошо вышло… Но кто же знал, что Джо так среагирует? Было бы из-за чего заводиться — из-за бывшей проститутки. Да и почему бывшей? Можно подумать, что после отъезда Джозефа Наташа сразу превратится в добродетельную матрону. Разумеется, нет, вернется к своей привычной профессии, тут и думать нечего… А сложности с американским партнером Малахову были совсем ни к чему. Не дай бог это отразится на бизнесе! В душе закипало и бурлило раздражение, объектом которого почему-то стала Наташа. И дернул же ее черт попасться под руку…
У подъезда дома на Тверской-Ямской техасец тотчас открыл глаза, буркнул: «Buy»,[13] вышел из машины и, не оглядываясь, пошел к подъезду. Наташа подхватила свою опустевшую сумку, торопливо попрощалась с Ланой, кинула встревоженный взгляд на Виталия и потрусила следом.
— Чего это они? — лениво поинтересовалась супруга.
— Поссорились, — вяло ответил Малахов. На его счастье, Лана даже не стала спрашивать из-за чего. Ее интересовало совсем другое:
— Зайка, ты уж не забудь похлопотать о доме, ладно? Хочется побыстрее!
Похоже, она не сомневалась, что нынешние хозяева спят и видят передать свое владение в ее собственность, вопрос только в сроках. Эх, если бы все было так просто…
Приехали к себе на Басманную. Виталий принял душ, сменил джемпер и джинсы на офисный костюм с галстуком и отправился в контору. Уселся в любимое кресло и первым делом вызвал к себе Лошманова.
