Список для чтения - Адамс Сара

По рукам человека, положившего на стол книгу, он заметил, что незнакомец был старше, кожа была дряблой, как у его мамы. Он поднял глаза, чтобы разглядеть обложку, но опоздал – руки уже открыли книгу. Джозеф вернулся к домашнему заданию.

«Травля и давление со стороны одноклассников». Он терпеть не мог задания по ЛСМП^[38], но выполнять его было нужно. Эти уроки он тоже ненавидел, в основном из-за того, что ему приходилось сидеть рядом с Мо Джонсоном, который презирал Джозефа. «Что ты должен делать, когда над тобой издеваются, а, мальчик Джо? – глумился он. – Рассказать кому-то?» Он дразнил Джозефа за то, что тот после уроков ходил в библиотеку. Однажды Мо шел за ним всю дорогу, обзывая слабаком, размазней, неудачником и ботаником. Как только за Джозефом закрывались двери, он оказывался в безопасности. Мо скорее бы умер, чем вошел сюда по своей воле.

«Травля и давление со стороны одноклассников». С чего начать? Первый вопрос «Определение травли». Было ощущение, что Мо Джонсон специально поместил туда этот вопрос, только чтобы его подразнить. Если Мо не бил Джозефа, это ведь не настоящая травля, верно?

Потом шел второй вопрос. «Как узнать, что кого-то травят?» Люди многое скрывают.

Джозеф положил голову на стол, а когда поднял, то бумага представляла собой месиво из мокрых, пропитанных влагой кругов.

Незнакомец напротив него, со слегка морщинистыми руками, взял листок бумаги и стал рыться в книге, водя пальцами по словам. Остановившись, он положил бумажку внутрь и подтолкнул книгу в сторону Джозефа. Мальчик слегка поднял глаза, так, чтобы посмотреть на книгу, но не вступать в зрительный контакт с таинственным незнакомцем. Ему не хотелось разговаривать сейчас, когда по лицу текли беззвучные слезы.

«Жизнь Пи». На цветной и яркой обложке было море синего цвета и гигантский тигр. Между страниц торчал потрепанный лист бумаги.

Джозеф не стал брать книгу, оставил на столе, словно не заметил ее, через несколько мгновений незнакомец надел пиджак, собрал вещи и ушел. Джозеф так и не увидел его лица.

Мальчик никогда не был книжным червем; с малых лет не читал книг, которые не входили в школьную программу. Но потянул к себе книгу, вертя ее в руках, он пробежал глазами по словам на задней стороне обложки. Книга была о шестнадцатилетнем мальчике, оказавшемся на спасательной шлюпке вместе с тигром, гиеной, орангутаном и зеброй. Как странно. Джозеф снова посмотрел на обложку – и увидел мальчика, сжавшегося в комок на другом конце лодки, крепко обхватив руками колени. Джозеф никогда не бывал на лодке вместе с тигром, но ему было хорошо знакомо это чувство, желание, необходимость стать как можно меньше, сделаться незаметным. Он положил книгу на стол. Джозеф знал: эту книгу оставили здесь намеренно, специально для него.

В мгновение ока он сунул свое домашнее задание в сумку и повесил ее на плечо, потом пошел вместе с книгой к автоматам самообслуживания. Ему отчаянно хотелось поскорее оказаться дома, чтобы можно было уютно устроиться вместе с книгой и выяснить, что хотел сказать ему незнакомец.

Джозеф побежал наверх, в спальню, забрался под одеяло, натянув его на голову, сел, скрестив ноги по-турецки, и открыл книгу на том месте, в которое был вложен непонятный клочок бумаги.

Он вытащил его, обращаясь с бумажкой как можно бережнее, и внимательно прочел. Это был список. Одна, две, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь книг. Одна из них была обведена.

«Жизнь Пи».

Его книга.

Глава 15. Алейша

Она перевернула последнюю страницу и перевела дух, понимая, что не замечала сколько времени просидела в опустевшей библиотеке, уткнувшись носом в книгу. Впервые она читала так свободно, не сомневаясь в себе, не задаваясь вопросом, правильно ли понимает повествование, совсем не задумываясь об окружающем мире.

Опустив «Бегущего за ветром» на стол, Алейша закрыла лицо руками. Она чувствовала как колотится сердце, словно собиравшееся вырваться из груди, голова болела, поэтому девушка была рада, что библиотека пуста. Если бы кто-то из реальной жизни заговорил с ней сейчас, она бы разрыдалась.

Алейша схватила телефон, отчаянно желая отправить кому-то сообщение, ей не хотелось с кем-то говорить, хотелось просто поделиться прочитанным. Может, Рэйчел читала эту книгу? Но она не писала ей несколько недель, и ни с того ни с сего написать о книге было бы странно. Потом она подумала о кассире из магазина, потом о том парне, Заке… говорил ли он, что ее читал? Девушка с удивлением обнаружила, что ее мысли опять вернулись к нему.

Алейша видела перед собой Амира и Хасана, двух лучших друзей, близких, как братья, бегающих по Кабулу и запускающих воздушных змеев. Хасана, который был таким добрым и верным другом, готовым на все, чтобы защитить и сделать Амира счастливым. Амира, который наслаждался дружбой и верностью Хасана, но все равно относился к нему недоброжелательно в тех мелочах, которые дети совершают, не задумываясь. Всю оставшуюся жизнь Амир сожалел о том, как поступил со своим лучшим другом, и, наконец, понял, чем пожертвовал Хасан ради него, когда они были детьми. Амир провел остаток жизни, стараясь снова стать хорошим. Если история Амира чему-то и научила Алейшу, так это тому, что как бы ужасно ты ни вел себя в прошлом, сейчас ты должен сделать все, что можешь, чтобы стать хорошим. Дружба Амира и Хасана буквально разбила Алейше сердце, она не знала, что может чувствовать себя такой опустошенной из-за истории, написанной на бумаге.

«Убить пересмешника» и «Ребекка» были хороши, но иногда ей казалось, что она читает их как книги по школьной программе, ища основную мысль, то, о чем потом сможет поговорить с мистером Пателем.

Но «Бегущий за ветром»… Она жила и дышала этой книгой на протяжении нескольких дней. Дома Эйдан спрашивал ее, как прошел день. Ее день был ничем иным, как миром этой книги.

– Я читаю «Бегущего за ветром», – говорила она ему. – И буквально ни о чем другом не могу думать.

– Я видел фильм, – сказал Эйдан. – Он чертовски грустный, как ты справляешься?

– Никто меня не предупредил! – сказала Алейша, размахивая книгой и зная, что это ложь. Ее предупреждали все, но все равно она не была готова к этому испытанию. – Почему никто не сказал мне, что это буквально разорвет мне сердце на миллион, миллиард кусков? Хасан. Он такой, такой добрый. А Амир просто вытирает об него ноги.

– Ну, они же дети?

– Да… То, что ты делаешь в детстве, может повлиять на все, разве нет? Как у Амира, он всю оставшуюся жизнь сожалеет о содеянном.

– В этой книге много смыслов. Важно искренне искупить свою вину, пока не стало слишком поздно. – Эйдан чуть помолчал, а глаза Алейши устремились на фотографию, где были засняты она, Эйдан, Лейла и Дин. – Ценить людей, не воспринимать их как что-то само собой разумеющееся, – закончил Эйдан, не отводя глаз от экрана телефона.

В ее горле образовался комок. Амир не смог исправить ситуацию с Хасаном, но он смог как-то искупить свою вину. Она подумала о Дине, обо всем, что он совершил в прошлом, и как теперь делал все возможное, чтобы казаться заботливым родителем: писал, звонил, оставлял голосовые сообщения, перечислял случайные суммы на их банковский счет. Алейша не была уверена, что он, подобно Амиру, о чем-то сожалеет.

На другой день, находясь в библиотеке, Алейша смахнула со щеки слезу. «Вот черт!» – подумала она, заметив неспешно входящего и широко улыбающегося мистера Пателя. Она сомневалась, что сможет весело с ним щебетать. Хасан, такой юный и добрый, и его друг Амир кружили у нее в голове, куда вторгся и Дин, возвращая ее к собственной жизни.

– Здравствуйте, – произнес мужчина, приближаясь к конторке. – Я и эту книгу прочел! – Он протянул «Ребекку».

Алейша попыталась изобразить на лице улыбку, но почувствовала, что ее нижняя губа дрожит, и знала, что ничего не сможет с этим поделать.

– Привет, мистер Патель!