Майкл Ридпат - Все продается
— Как ему это удалось? — спросил я.
— Сначала он действовал незаметно, все получалось как бы само собой. Он разыскал крупные счета, покрытие которых сейлсмены не успевали обеспечить. Он предлагал им «помощь». Дело кончалось тем, что клиент предпочитал иметь дело непосредственно с Кэшем, а не со своим сейлсменом. В каком-то смысле ничего плохого в этом не было, клиент получал лучшее обеспечение, а компания зарабатывала больше денег. Но потом Кэш перешел к более жестким методам.
Что касается меня, то он приметил несколько моих самых крупных клиентов. Стоило мне выйти из офиса, как он начинал им названивать. Но клиенты хотели работать со мной. Тогда он распустил слух о связи между мной и одним из клиентов. Прошу прощения, но я не могу назвать его имя.
— Что за слух?
— Он говорил, что я сплю с этим клиентом и поэтому он предпочитает иметь дело со мной, — сказала она дрожащим от негодования голосом. — Это было нелепо. И бесконечно далеко от истины. Клиент совершал большинство сделок через меня по единственной причине: я подавала ему хорошие мысли, и он зарабатывал на этом деньги. У меня никогда не было никаких отношений с этим клиентом, кроме чисто деловых. Никогда! Это было бы совершенно непрофессионально.
Клер подняла голову и, еще не остыв, бросила на меня сердитый взгляд. Потом она рассмеялась.
— О, Пол, не принимай так близко к сердцу.
От смущения я покраснел. Ее заявление насчет профессионализма в отношениях с клиентами разбило начавшие было зарождаться во мне слабые надежды. Я не знал, что огорчение написано у меня на лице.
Клер вернулась к рассказу:
— Я об этом ничего не знала. Не знал и мой клиент. Но все об этом болтали, во всяком случае так мне передавали. Все рассказывали и пересказывали сочиненную Кэшем историю, так что через месяц-другой я ее слышала уже от нескольких человек; значит, это просто должно было быть правдой. Уверена, что-то слышал и мой босс, но, очевидно, счел только слухами. Разумеется, я ничего не могла отрицать. Я не знала, что я должна была отрицать.
Однажды Кэш пришел к моему боссу и сказал, что из-за моего романа с клиентом «Блумфилд Вайс» стал посмешищем всего Сити. Он даже привел какие-то цифры, которые он якобы получил от надежного человека в компании моего клиента, и эти цифры говорили, что девяносто пять процентов своих дел он проворачивает через меня. Думаю, Кэш просто выдумал эти цифры. Я знаю, что мой клиент много работал и с другими агентами.
Мой босс вызвал меня и сказал, что или я уйду по собственному желанию, или он будет вынужден начать служебное расследование. Он сказал, что в результате расследования мой клиент пострадает едва ли не в большей мере, чем я. Я была шокирована. К сожалению, потом я сорвалась. Я ругалась и кричала, я высыпала на голову босса все ругательства, все нецензурные слова, какие только знала, и сказала, куда он может засунуть свое расследование. Меня уже несколько месяцев уговаривали перейти в БЛЖ. Не прошло и недели, как я работала на новом месте.
— А не лучше ли было бы вести себя более разумно? Ты могла бы вернуть себе доброе имя. Кэш никак не сумел бы ничего доказать.
— К тому времени я уже проиграла. У меня не было ни малейшего желания публично доказывать свою честность, я вовсе не хотела, чтобы чужие люди под микроскопом копались в моей личной жизни, и все это только ради сомнительного удовольствия продолжать работу бок о бок с такими подонками.
— Понимаю, — сказал я, чувствуя, как в моей груди тоже закипает злоба. — Ты права. Ну и сукин сын. Весь наш бизнес — это питомник подонков. Из ничего они делают бешеные деньги. Они считают себя гениями, но в сущности просто — обкрадывают клиентов и коллег. Если бы все они делали свое дело честно, то всем осталось бы более чем достаточно места.
Я не мог сдержать раздражение, слова вылетали все быстрее, я повысил голос. Клер рассмеялась.
— О, Пол! Ты такой хороший. Принимаешь все так близко к сердцу. Ты такой идеалист. Но мир следует не тем законам, какие тебе нравятся. Припеваючи живут только крепкие парни, Самые подлые мерзавцы зарабатывают самые большие деньги, У меня-то все в порядке. Я выполняю ту же работу за большую зарплату, и к тому же меня окружают хорошие люди. — Из-под длинных ресниц она улыбнулась мне своими огромными, подернутыми влагой глазами. — Но ты хотел посвятить меня в свой секрет.
Я попытался взять себя в руки.
— К сожалению, я не могу рассказать тебе все детали, отчасти потому, что и сам их еще не знаю. Но в любом случае ничего никому не говори. — Я понизил голос. — В прошлом году «Де Джонг» купил у «Блумфилд Вайс» облигаций по частному размещению, выпущенные компанией «Тремонт-капитал». Нам облигации продал Кэш. Что тебе об этом известно?
— «Тремонт»… «Тремонт-капитал»… — бормотала Клер, напряженно сдвинув брови. — Название вроде бы я где-то слышала, но я не… Стоп! Знаю! Гарантом сделки выступил японский «Индастриал банк», да?
— Не совсем, это был банк «Хонсю». Но ты почти угадала, — ответил я.
— Да, смутно припоминаю. Выпуск был на небольшую сумму, да?
— На сорок миллионов долларов, — подтвердил я. — Ты продавала эти облигации?
— Нет. Это была одна из «особых сделок» Кэша. Думаю, он сам все подготовил. Никто из нас понятия не имел о продаже. Все комиссионные получил он.
Особые сделки. Особые клиенты. Не многовато ли у Кэша особого бизнеса?
— Ты что-нибудь знаешь об этой компании?
— «Тремонт-капитал»? Абсолютно ничего. Не слышала ни слова о ней ни до этой сделки, ни после нее.
— Может, знает кто-то еще?
— Нет. Когда Кэш готовит сделку, он все делает сам до самого конца. Потом он провозглашает о своей очередной победе.
— Но кто-то из фирмы должен был ему помогать, составлять документацию, продумывать детали, — настаивал я. — Возможно, он имел дело с кем-то из «Корпорейт файненс»?
— Думаю, в Лондоне у него нет никого. Но по поводу своих особых сделок он говорил по телефону с одним нью-йоркцем. Как-то раз я его даже видела, когда он был в Лондоне. Низенький толстый парень. Вайгель. Кажется, Дик Вайгель.
— Ты не помнишь, кто купил остальные облигации?
— Кажется, помню. Я слышала, как Кэш предлагал их «Де Джонгу». Это у него много времени не заняло. А потом он позвонил еще раз и продал весь остаток. Помню, я удивлялась, как это можно продать весь выпуск за два телефонных звонка. Мне Кэш противен. Но надо признать, он отличный сейлсмен.
— Кто был вторым покупателем?
— Я так и знала, что ты об этом спросишь, — сказала она. — Дай подумать… Вспомнила! Это был «Харцвайгер банк».
— «Харцвайгер банк»? Это небольшой швейцарский банк, не так ли?
— Не обязательно небольшой. Но определенно очень скрытный. Через этот банк строго конфиденциально проходят колоссальные деньги. У Кэша с «Харцвайгером» много общих дел.
— С кем он там разговаривал?
— С неким Гансом Дитвайлером. Личность не из самых приятных. Я пару раз с ним говорила.
Я выжал из Клер все, что ей было известно, — по крайней мере что ей было известно о «Тремонт-капитале».
— Еще один вопрос, — сказал я.
— Да?
— Кто такой Гастон?
— Гастон? Я не знаю никакого Гастона. — Потом Клер хихикнула. — О, ты имеешь в виду моего парижского любовника? К сожалению, это мифическая личность. Я выдумала Гастона специально для Роба.
— Это жестоко. Он очень переживал.
— Он стал слишком настойчив. Мне нужно было как-то выйти из этого дурацкого положения. Я подумала, что так будет лучше всего. Понимаешь, Роб какой-то странный.
— Странный?
— Ну да. Что-то в нем такое есть. Он так впечатлителен, что невольно начинаешь думать, все ли у него дома. Никогда не угадаешь, что он сделает в следующую минуту.
— Это на Роба похоже, — успокоил я Клер. — Но он безобиден.
— Не знаю. Я в этом не уверена, — возразила Клер. — Я рада, что избавилась от него. — Она пожала плечами. — К тому же, как я тебе говорила, я не сплю со своими клиентами.
Клер поднесла бокал к губам и покосилась на меня. Огромные темные глаза, ярко-красный рот — она казалась мне живым огнем. У меня пересохло в горле.
— Никогда? — переспросил я.
Несколько секунд она смотрела мне в глаза, но я был не в силах понять, что именно говорил этот взгляд.
— Почти никогда, — сказала она.
После такого ленча сосредоточиться на работе было очень трудно. Пришлось приложить немалые усилия, чтобы мысли о Клер отошли на второй план, хотя время от времени они снова вытесняли все дела и заботы. Мне нужно было позвонить герру Дитвайлеру.
В «Справочнике Ассоциации дилеров по международным облигациям» я нашел «Харцвайгер банк». Телефон банка имел код Цюриха. Мне ответил женский голос.
— Могу я поговорить с герром Дитвайлером? — спросил я.
