Эдуард Семенов - Допельдон, или О чем думает мужчина?
Заместитель же открытым текстом намекал мне, может, вашей газете чего не хватает, для того, чтобы писать более объективные статьи. Мол, у них есть фонд помощи погибшим милиционерам, и этот фонд мог бы помогать моей газете, если бы я стал писать об их подвигах. Что я ему тогда сказал?
— Нет, спасибо, не надо.
И вот тут такая встреча. Вот, оказывается, насколько мир тесен.
«Это ваше право!» — говорили мне его губы. А глаза говорили совсем другое. Они говорили: «Хотел быть свободным, вот и будь свободен! Как негр в Африке! Д'Артаньян, хренов! А сюда даже не рыпайся — и не быть тебе депутатом ни под каким соусом. Понял? Пока я сижу здесь, на этом месте. Меня сюда для этого специально посадили».
Меня отговаривали все, абсолютно все, подавать в суд, потому что дело бесполезное, хлопотное, денежное. И только она, Марина, поддержала меня в этой безумной затее. Она была постоянно рядом со мной, она помогала найти адвоката и не возражала, когда я начал пить «негрустин», чтобы как-то снять депрессию.
В конце концов, Марина снова помогла деньгами, и когда я все же проиграл все суды подряд, именно она сказал мне, что ничего страшного не произошло, и это не последние выборы в моей жизни, а проигрыш надо записать на баланс опыта — и в будущем больше не совершать подобных ошибок.
Марина успокаивала меня, как могла, и ей это удалось. Мало того, она оказалась права, потому что прошло два года, и я снова приступил к сбору подписей. Только теперь уже в другой совет. В сельский. По месту жительства. И там тоже были проблемы. Мои документы не хотели принимать, потому что я принес подписные листы в самый последний день, это было воскресенье, председателя комиссии не было, а секретарь отказывалась брать на себя такую ответственность, но ничего, нашли всех — и все приняли. Все успели.
И вот теперь я должен был написать свою предвыборную программу, желательно наиболее доступным языком. Чего, собственно, я хочу от своего похода во власть. И мне очень-очень нужно посоветоваться на эту тему с Мариной. А ее нет! Она уехала! Почему она это сделала?
И я снова хватаюсь за телефон, чтобы отправить ей СМС с этим глупым вопросом. Слава богу, вовремя останавливаюсь. Наверное, одного раза ночью все же достаточно. Чего понапрасну нервировать Марину? Приедет. Встретимся, поговорим.
И я снова найду слова, которые убедят ее не делать этого, не рвать отношений. Не…
Эх! Сижу перед белым листом бумаги полчаса и решительно понимаю, что все мои потуги бесполезны. Надо ехать на работу. Может, там мысль сформируется в нужные предложения. Хотя на работе вряд ли. Уж больно суетно сегодня там будет.
Ладно, до выборов еще есть время. Статью можно будет написать и позже. Например, в понедельник. Да, понедельник крайний срок. Кровь из носу напишу.
Сейчас есть задача более актуальная. А именно!
Чем занять сегодняшний вечер?
Ох ты, господи, действительно, ты ж свободен. Давай звони своим многочисленным Интернет-подружкам или старым приятельницам. Назначай свидания, отрывайся на полную катушку. Ведь ты давно этого хотел. Данная идея какое-то время меня бодрит. И даже ревности от такого поворота мыслей становиться не по себе. Ворочается где-то на дне желудка, ворчит. «А ты что же, голубушка! Думаешь, буду сидеть в тоске и лелеять тебя. Не выйдет. Хватит тебе одного вчерашнего вечера! Вот теперь пусть она посмотрит, кто кому нужнее. Пусть посмотрит. Вау, я — снова д'Артаньян!»
И полетели голубки во все концы города: «Привет! Как дела? Какие планы на вечер?»
К обеду трубка раскалилась до красна и съела две трети зарплаты. Из десяти намеченных кандидатур осталось три. Остальные отшились под различными благовидными предлогами. Но три — это тоже еще о-го-го. «Так, эта тоже не может. Ну и флаг тебе в тачку, как говорит мой сын. Осталось две. Кто? Таня или Аня? Бинго. — Татьяна. Н-да. И зачем я вообще ей СМС-то послал?»
Как только я понял, что сегодняшний вечер буду вынужден провести Татьяной, хорошее настроение улетучилось, как инертный газ. Нет, она конечно не уродина. Нет. Здесь другое.
Простые коварно-денежные отношения
Мы как раз тогда расставались с Мариной в первый раз. Это было сразу после Египта. Божественного двухнедельного отпуска, который мы провели с ней вместе. Еще до вылета мы пообещали друг другу, что, как только вернемся и спустимся с трапа, тут же сделаем вид, что не знаем другу друга. И больше никогда не будем знаться.
Я обещал Марине это исключительно для того, чтобы поехать с ней и пробыть с ней как можно дольше. А она! Она была как всегда абсолютно искренна в своих словах и, как только мы вышли из самолета в Шереметьево, посмотрела на меня своими большими зелеными глазами и сказала: «Все! Прощай!»
В этих глазах была такая тоска и решительность, что я выронил из рук сумку и не знал, что мне делать, что говорить. Наконец-то нашелся.
— Ну дай хоть сумку тебе до дома донесу!
Она вздохнула.
— До дома донеси, но мы будем всю дорогу молчать, потому что я Вас не знаю, молодой человек, а я не разговариваю с незнакомыми мужчинами!
Я уцепился за эту фразу.
— Ну так давайте познакомимся!
— Извините, но я с женатыми не знакомлюсь.
Я был в отчаянии. И отчаяние мое было весьма странного свойства. Да, я был женат. Уже давно и надолго. Целых пятнадцать лет. И все это время у меня всегда, помимо жены, была какая-нибудь подружка. Наши отношения длились иногда несколько месяцев, иногда несколько дней, иногда год. Но постоянно заканчивались вот так же, как в аэропорту: «Все! Пока! Прощай! Не ищи больше со мной встречи!»
Сколько их было у меня за все это время, таких встреч-расставаний? Десять? Двадцать? Много. И каждый раз мое сердце сжималось до маленького комочка. И я задавал себе один и тот же вопрос: «Ну почему? Почему так происходит? Ведь, если мы любим друг друга (а каждый раз я всегда бы уверен в том, что вот сейчас-то она и есть та самая настоящая любовь), какая разница, есть ли у меня печать в паспорте. Ведь для искренних чувств — это не помеха. И каждый раз, в конечном итоге, я убеждал себя, значит, это была не настоящая любовь. И нет смысла убиваться по поводу этой дуры, которая так и не оценила моих великих чувств. Буду искать другую.
Примерно точно такие же мысли, были у меня к Марине, пока я вез ей ее сумку. Нет, дурой, я ее, конечно, не называл. Но я абсолютно не понимал, зачем она подняла разговор о том, что ей нужен, просто необходим муж. Она молода, состоятельна, разведена. Она уже один раз сыграла в эту игру под названием замужество. Зачем ей нужно это еще раз?
Всю дорогу я пытался убедить Марину не разрывать отношений, приводил какие-то логические доводы, на которые она вроде даже бы соглашалась. И у меня снова и снова рождалась надежда, что все будет хорошо, и мы снова будем вместе.
Но когда я довез сумки до дома и попытался обнять Марину в коридоре, она холодно посмотрела на меня и сказала: «Пусти! А то закричу!»
* * *Вот где-то в один из последующих дней и появилась Татьяна. Не в том смысле, что мы с ней познакомились, а том, что я обратил на нее внимание как на женщину. А если быть еще более точным, то согласился с ней переспать.
Татьяна работала на меня вот уже несколько месяцев. Игорь дал объявление в Интернете о наборе на работу сотрудников. Нам был нужен менеджер по рекламе. На него откликнулось две девушки. Одну звали Светлана, а другую Татьяна.
Работа в рекламном бизнесе, а мы как раз в тот момент постигали просторы именно этой части жизнедеятельности человека, всегда предполагает легкий налет интимности и влюбленности между сотрудниками. А если учитывать, что наша конторка состояла из крохотной комнатки, в которой еле-еле умещалось два стола и два компьютера, и пройти через комнату, не прикоснувшись друг к другу, было просто невозможно, то вполне понятно, что очень скоро у девушек появились на нас с Игорем какие-то виды.
Впрочем, наверное, такое было бы неизбежным, даже если бы мы сидели в огромном офисе, по которому приходилось бы передвигаться на электрокарах. Просто по причине того, что все девушки мечтают выйти замуж, во что бы то ни стало. Все!
Причем ключевой фигурой в этой комбинации, конечно, стал Игорь. Так как на тот момент он был абсолютно холостой и ни в кого не влюбленный. Именно Игорю предназначались все вызывающие декольте и мини-юбки, туфли на высоком каблуке, томные взгляды, а также высокие показатели продаж рекламных площадей. Ну а я был так, с боку припеку. На всякий случай. Хотя, наверное, нет. Лукавлю. Половина декольте все же предназначалась и мне. Но явно вторая половина. Потому что главным призом все же был он, Игорь. Ну мне так казалось.
Чего греха таить. Мы умело пользовались такой ситуацией. Было такое. Было. Не в том смысле, что пользовались девушками по их прямому назначению, а в том смысле, что, умело распаляя и направляя их чувства, мы активно занимали все вражеские территории. Наверное, это был период наивысшего расцвета нашей фирмы как рекламного агентства. Не было ни одной конторы, ни одной структуры, ни одной организации, включая государственные, в городе, которые бы мы не смогли уговорить разместить на наших площадях свою рекламу.
