Бектас Ахметов - Чм66 или миллион лет после затмения солнца
Долго не спорили, кого назначить тамадой. Теплофизик Коля предложил Алдоярова. Бирлес не стал упираться и сказал, что и как тамада он высоко котируется.
Вообще-то он не пьет. В тот вечер он пил. Пил наравне со всеми и не пьянел.
Первому он дал слово Максимову. По старшинству. Далее говорили
Кул, Узак и когда Алдояров дал слово теплофизику Коле, я забеспокоился. Коля-борода младше меня на два года. Тамада это знал, и уж тем более он в курсе, что другой Коля, химик с 55-го года.
Русаки Максимов, оба Николая может и не придавали смысла очередности, но уроженец Кзыл-Ординской области Алдояров прекрасно знал, на что пошел, когда предпоследнее слово дал химику Коле.
– Николай молодой и перспективный ученый, новоиспеченный кандидат наук…
Поднял меня институтский Майкл Джексон со словами:
– Слово имеет Бектас… Он то ли социолог, то ли непонятно кто…
– цитатник цедил и следил за моей реакцией..
Я видел в его глазах, покрытой прозрачной сальной пленкой, если не признаки нового мышления, то уж во всяком случае заявку на то, что они, Алдояровы совсем не простаки.
Падла… – подумал я. Я не профессионал, но до социолога меня еще не опускали. Я что-то говорил и теперь отчетливо сознавал: цитатник мой враг.
С понедельника я в отпуске, в воскресенье улетал в Павлодар, и в пятницу с утра позвал на чердак Терезу Орловски.
– Наташа, почему меня ненавидят?
– Бяша, кто тебя ненавидит?
Рассказать ей, как меня смял в анкетный клочок Алдояров? Не надо.
Потом.
Глава 15
"Зэки говорят: "Наглее педераста зверя нет".
… С последними словами разоблаченный козел побледнел и потерялся… Беднягу месили ногами всей камерой, загнали под шконку, вытащили пинками обратно и оттрахали по полной…
…Участи опущенного не позавидуешь. Среди них разные попадаются. Но принято обобщать. И с тем, что козел это козел, ничего не попишешь".
Бирлес Ахметжанов. "Козел". Рассказ.
"Аргументы и факты Казахстан", N 43, 2000.
…В аэропорту встречал Едиге, младший брат Пуппо.
– Бактимир где?
– Борька дома. Жрать готовит.
У Турсын, бактимировской тети четырехкомнатная квартира в
Павлодаре. Она бухгалтер Ильичевского райбанка, муж Кенжетай – замглаврача городской поликлиники. Сейчас он в Ессентуках, Турсын уехала погостить к родным в Успенку, ночью должна вернуться.
– Зверь, тебя оказывается Борькой звать. – сказал я, обнимая Пуппо.
– Сам зверь, – разбалделся Бактимир, – Меня здесь все Борькой зовут.
Подошел Серик Кудайбергенов, аттестованный в лейтенанты инженер
"тройки". Он работает там же, где и Доктор. Завтра утром он проводит меня до зоны.
– В пятницу разговаривал с Матвеичем и Резником. От Нуржана они слышали, что ты должен приехать.
С Матвеичем знаком по телефону. Через него мы переправляем
Доктору деньги. Знаю еще Толика Кобелева. Он останавливался у нас дома. Про Резника не слышал.
… Отпустили такси за сто метров от учреждения, дальше Серик и я пошли в рассечку.
У окошка для заявлений очередь. Доктор мне ничего не отписывал про то, что для долгосрочного свидания нужно загодя послать по почте заявление и только после разрешения-уведомления приезжать.
Что делать? Просить телефонную свиданку или обратно в город ехать? Позвоню-ка я Пуппо.
Где тут автомат?
– Перезвони через полчаса, – сказал Бактимир.
Я слонялся возле административного здания и не заметил, как возле меня появился мужик в кепке типа лондонки..
– Не пускают? – спросила лондонка.
– Не пускают.
– И не пустят, – убежденно сказал мужик.
– Матвеич, вы?
– Я.
Подошел казах. С ним русский толстяк.
– Мейрам, – протянул руку казах.
– Борис, – жизнерадостно махнул головой толстяк.
Появился и Серик Кудайбергенов. В форме, при лейтенантских звездах.
– Пришла час назад новая учетчица. – Борис улыбался. – Я говорю
Нуржану: "Смотри, какие у нее документы!". А он мне: "Подожди, сейчас мне не до документов".
Мужики засмеялись.
– Он узнал, что Бектас здесь и икру мечет. – сказал Матвеич.
Мужики разошлись, я посмотрел на часы. Полчаса прошло. Но чем может помочь Пуппо?
– Зайди к начальнику колонии, – сказал Бактимир.
– Как я к нему зайду?
– Не дрейфь. Скажешь, что от Ситказиновой.
Ситказинова это Турсын, тетя Пуппо.
Хозяина на месте не было, пока он приехал, болтался еще час.
Майор Каймолдин зашел в приемную.
– Я от Ситказиновой.
– Зайдите.
Начальник учреждения снимал с себя плащ и говорил.
– Пройдите к Евсюкову. Если у вашего брата нарушений нет, то может быть зайдете сегодня.
Турсын всего лишь бухгалтер. Как ей удалось сделать хозяина мягким?
В кабинете замначальника по РОР Евсюкова молодая прапорщица. Она водила карандашом по списку, Евсюков диктовал ей..
– Пишите заявление, – сказал замначальника. – Отдадите ей. – Он показал на прапорщицу.
Я пошел за женщиной на первый этаж. В комнате, где оформляют свидание, плакала пожилая женщина.
– Ехала с разрешением за пятьсот километров и отказали.
Знала бы она, кто виноват в ее порожняке. Ничего не поделаешь, блат выше Совнаркома.
За плечо меня взял парнишка лет 25-ти.
– Слушай, сейчас тебя ведь запустят на долгосрочное к брату?
– Тебе то что?
– Да у меня тут тоже брат сидит. Я утром прилетел из Алма-Аты…
– Ну и…
– Комнат для свиданий всего четыре… Мне только на сутки…
Потом я свалю и вы с братом останетесь…
– Кто ж тебе разрешит нас уплотнять?
– Она, – он показал на прапорщицу.
Женщина смотрела на меня выжидающе. Спать вдвоем с Доктором на одной кровати… Я поскучнел. Отказывать не в жилу. Десять минут назад сам такой был.
– Что от меня нужно?
– Напиши, что ты не против подселения на сутки.
– Ладно, – сказал я и спросил, – Откуда порядки знаешь?
– Из этой колонии я весной освободился.
Я отдал в окошко паспорт. Дверь-решетка отошла в сторону и, пройдя предбанник, все трое очутились в коридоре.
Прапорщица толкнула дверь.
– Заходите.
В комнате, задраенное снаружи доверху оцинковкой, окно с решетками, две кровати, два стула, стол.
– Выкладывайте все на стол.
Сосед, звали его Сергей, вытащил из баула банки с соленьями, колбасу, чай, конфеты. У меня груз потяжелее. Кроме привезенных из
Алма-Аты сервилата, чая, овсяного печенья, сахара, конфет "Маска" и чего-то еще, Бактимир со словами: "Сделаешь Доктору бешбармак" загрузил в сумку здоровенный шмат мяса, картошку, лук, черный перец.
Прапорщица оглядела продукты и, сказав: "Ждите", ушла.
– Вот мы с тобой дураки! – воскликнул Сергей.
– Что такое?
– Нас же не шмонали. Могли водки набрать.
Прошло минуты три. Вспомнил, как Доктор писал о появлении седины.
Мне стало немного жутко. Сейчас я его увижу и буду привыкать к брату-старику.
В комнату зашел такой же, как и Сергей, крепыш-молодчик в синем арестантском костюме. Братья со смехом обнялись.
Минут через пять в дверь постучали. Доктор и здесь не может обойтись без понтов.
– Войдите.
Дверь распахнулась. На пороге улыбающийся Доктор. Зря я боялся.
Если он и поседел, то только чуть-чуть.
Я обнял Доктора и нащупал под рукой панцирно твердую спину. Все не так уж плохо.
– Что, мужики, для начала чай попьем? Где у них тут чайник?.
Зэки переглянулись.
– У шныря спроси… Он в первой от входа комнате. – Доктор успел все просечь.
Шнырем оказался мужик средних лет нерусской внешности, с седым ежиком и карикатурно растянутым животом. Отъел кишку на вольной жратве.
Шнырь показал бытовку. Кастрюли, сковородки, чайники, тарелки, ложки – все здесь есть. Я поставил на плиту мясо, чайник.
– Помочь почистить картофан?- спросил Доктор.
– Отдыхай.
132-я, часть третья – самая ходовая в 1985-м году статья УК
КазССР. Старший брат Сережи Петр сидит за кражи с проникновением в жилище. Сережа отмотал срок тоже за бомбежку квартир.
Я чистил картошку и разговаривал с Доктором. Время от времени он уходил от беседы и расспрашивал Петра.
– Древний не в твоем отряде? Москву знаешь?
Человеку 44 года, а тема та же: "Ваньку Косого знаешь?".
Пацаны не особенно расположены гутарить с Доктором, но разговор поддерживали. Я начинал понемногу нервничать. "Какого черта он перед этими щенками стелется? Звал на свиданку, чтобы с ними звиздеть?".
Я помыл картошку, нарезал лук. Мясо в кастрюле закипало. Подождем часа полтора, а пока время от времени не забыть бы снимать пенку.
Мужики толком не ели. Откусили по кусочку колбасы, погрызли печенье и с пересмешками отхлебывали чай.
Неожиданно Доктор спросил:
