Екатерина Мурашова - Одно чудо на всю жизнь
— Спасибо, Ксюша! Послушай, а Витёк? Виктор Савельев. Почему ты не считаешь его?
— Витя усидчивый, вдумчивый мальчик. Не без способностей, конечно, но звёзд с неба… сам понимаешь. Он даже ни в одной районной олимпиаде не участвовал.
— Почему? У меня есть сведения, что на контрольных он решает задачи за половину класса, объясняет всем решения, по собственной инициативе занимается с отстающими. Вот сейчас он начал заниматься с Ветлугиной. Я так понимаю, что ситуация с ней стала менее острой?
— Да, у неё появились твёрдые тройки. Так это Витя с ней занимается? Молодец, мальчик! Они с Лизой раньше дружили, с первого класса, их учительница рассказывала всякие трогательные истории — я помню. Потом раздружились, знаешь, как это бывает, когда мальчики и девочки взрослеют…
— Знаю, — вздохнул историк.
— Теперь, значит, опять подружились. Это хорошо, это славно… А Витя… Вполне возможно, что у него есть именно педагогические способности — объяснять. Это же разные вещи — ты понимаешь? Прорваться самому — и что-то объяснить другому. У Вити — как раз второе. Это тоже здорово. Но сильным математиком его не назовёшь — это точно. Я же его третий год учу. Всегда стандартные решения, никогда не поднимет руку, не предложит что-то оригинальное. Тот же Варенец из кожи вон лезет… Альберт все контрольные за пятнадцать минут решает. А Витя всегда сдаёт листок чуть ли не последним…
— Ксюша! Да он потому и сдаёт листок последним, чтобы не привлекать к себе внимания. За это время он успевает решить все варианты и раздать решения жаждущим подсказки. Сколько у вас всего вариантов?
— Шесть, по числу рядов.
— Так значит, он за сорок пять минут решает шесть контрольных. Шесть, понимаешь?! Ты же математик, считай, это получается ровно в два раза быстрее твоего Альберта! Ты же сама говоришь — класс в целом слабый, много блатных. А программа по математике — ого-го! Альберт и Варенец скорее удавятся, чем для кого-то что-нибудь сделают, Лёвушка — весь в облаках. Вот Савельев и тащит всех желающих…
— Да ну? Я как-то об этом не думала. Детям не свойственно скрывать свои способности, тем более у нас, в гимназии. Я думала, сидит тихой мышкой, значит, тихая мышка и есть. Присмотрюсь теперь к нему…
— Я вообще-то не о Савельеве пришёл говорить. Хотя и о нём тоже… Ты знаешь, что его избили в электричке?
— Конечно, знаю. Это ужасно! Витя — тихий, интеллигентный мальчик. Кому он мог помешать?! А ты говоришь — спецшколы! Ясно, что эту шваль, которая напала на наших детей, выпускают не гимназии…
— Скажи, Ксюша, а ты никогда не задумывалась над тем, что если хороших интеллигентных Вить сразу отбирают в хорошие интеллигентные спецшколы, то оставшимся в обычных, дворовых школах просто не по кому себя мерить? Туда же, в дворовые школы, идут учителя рангом похуже, которые не смогли устроиться в школы хорошие. Они все меряются друг по другу, и получается та самая шпана… А мы потом сокрушаемся: откуда что взялось?!
— Ну конечно, обвини теперь во всём спецшколы…
— А как ты думаешь, что они там делали вечером, за городом, в электричке?
— Кто? А, твои дети? Не знаю, может, гулять поехали?
— Ксюша, эти дети не ездят по вечерам гулять за город. Они и во дворах не гуляют. Они после школы вообще практически не встречаются. Они даже заболевшим товарищам уроки домой не носят. Это другая генерация, Ксюша.
— И что же ты полагаешь? Что они сами говорят?
— Они врут. И даже не скрывают, что врут. И мне не нравится, что я не знаю, что происходит. Потому что было ещё и исчезновение Мезенцевой. Помнишь, милиция ночью звонила?
— Да, да…
— И тоже никто так и не понял, где она была. И все они стали по-другому себя вести. Я не могу это объяснить, я это чувствую. Они были все по отдельности, как раковины в море. Сидят рядом на дне или на парте, но каждый в своей скорлупке, никому дела до другого нет. А сейчас они собираются группками, что-то обсуждают, ругаются, мирятся, орут друг на друга, записки на уроке передают. Они словно впервые друг друга увидели… Знаешь, мне кажется, что у них появилась какая-то общая тайна…
— Максим, не пугай меня. Какая такая тайна у семиклассников?!
— Не знаю. Но очень хотел бы знать…
Никита сидел верхом на невысоком чугунном заборе, держась за решётку странновато вывернутыми ступнями. По бокам, словно копируя его позу, расположились Лилька и Маринка. Все трое напоминали древнеегипетскую фреску. Вокруг стояло с десяток пацанов из седьмого «А».
— Ну, чего тут думать! — рубанул воздух Баобаб. — Будем по очереди ездить, девчонок охранять, и Витька. Надо значит надо.
— Может, правда, переправить её куда? У тёти Софы домик был под Вырицей, — вспомнил Лёвушка, черноволосый и носатый, со слегка выгнутой назад шеей. — Я могу узнать, у кого ключи, и попробовать…
— Не пойдёт! — с досадой возразил Никита. — Новые сведения появились. Теперь получается, что Маринкина дача — идеальное место. Смотрите: в газете «Озерские ведомости» за двадцать пятое сентября пишут про «тёмное тело сферической формы, которое несколько десятков наблюдателей видели в 17 часов 30 минут в северо-западной части неба». В питерской газете «Тайны вокруг нас»… вот… «корабль инопланетян передвигался прыжками. Пока озерчане, раскрыв рот, наблюдали за его конвульсивными движениями, известный озерский уфолог[59] Николай Афонькин лихорадочно нажимал на спуск фотоаппарата. Увы! В 17.35 загадочный объект (наши эксперты полагают, что это был потерпевший аварию инопланетный корабль) скрылся за лесом, а плёнка оказалась засвечена!» Альберт, Варенец, скажите народу, что у вас?
— Не надо нам сюда соваться, вот что я скажу, — мрачно пробурчал Варенец, высокий и сутулый. — Сунемся — нахлебаемся по самую макушку. Надо сдать эту девчонку куда следует, и пусть там разбираются…
— И куда же, по-твоему, следует её сдать? — издевательски переспросила Маринка. От её голоса длинный и угрюмый Варенец почему-то сжался, стал ещё более сутулым. — Куда?! В милицию? В больницу? В КГБ? Или, может, отдать её известному уфологу Афонькину?! Пусть он её исследует! А? Между прочим, Аи живой человек, а не сумка с документами и не программа компьютерная! Математики хреновы!
— Да я так… так просто предложил… Я же ничего… — пробормотал Варенец.
— Мы посмотрели в сети, что могли, — перехватил инициативу Альберт. — Кроме того, что нарыл Никита, есть ещё страничка этого уфолога, там чепуха одна. И ещё — это может быть важно. Один чувак в чате (тоже математик, ролевик[60]) посчитал по данным Афонькина траекторию, получилось, что этот корабль приземлился где-то в двадцати километрах от Озерска. Ролевики собираются объединиться с уфологами и весной съездить, поискать. Что для нас интересно? Если в двадцати километрах — значит, он не взорвался, а сел. Это ясно?
