Гейл Форман - Куда она ушла
– Да, предполагается, что мы будем обсуждать «Кровопийцу-солнышко»… – начинает она.
Я сразу же хмурюсь. Именно так и должно быть. Ради этого я и пришел. А не друзей заводить. Не секретиками обмениваться. Это часть работы – продвигать альбом.
Ванесса заводит свою русалочью песнь.
– Я ее слушаю уже несколько недель, хоть я вообще непостоянная, мне непросто угодить, – со смехом говорит она. Я слышу, как вдалеке откашливается Алдус, и перевожу взгляд на него. У него на лице широченная фальшивая улыбка, и он показывает мне большой палец. Выглядит это просто смешно. Я снова поворачиваюсь к Ванессе и выдавливаю улыбку. – Но теперь у вас вышел второй альбом, записанный во второй крупнейшей студии, звук стал жестче, и, думаю, мы все согласимся, что ваша индивидуальность уже устоялась, так что я хочу составить полное представление. И проследить эволюцию с того момента, как ваша эмокор-группа пустила побеги аджита-рока.
Пустила побеги аджита-рока? Этот вот напыщенный бред с самого начала выносил мне мозг. Насколько я знаю, я просто пишу песни: придумываю аккорды, ритм и текст, стихи, переходы, хуки. Но по мере того, как наша популярность росла, песни начали расчленять, как лягушек на уроке биологии, и режут до тех пор, пока не останутся одни кишки – крошечные кусочки, которые представляют собой куда меньше, чем их сумма.
Я слегка кривлю лицо, но Ванесса занята своими записями.
– Я послушала ваши самые ранние бутлеги[2]. Они куда мягче, почти слащавые. А еще я прочла все, что про вас написали, во всех блогах, даже статьи из самодельных любительских журнальчиков. И почти все пишут о так называемой черной дыре «Падающей звезды», хотя никто не входит на ее территорию. У вас был релиз в стиле инди; успешный; вас перевели в лигу повыше, а потом пустота. Ходили слухи, что вы вообще развалились. А потом вдруг этот «Косвенный ущерб». И та-да! – Ванесса изображает взрыв, разжимая кулаки.
Жест, конечно, преувеличенный, хотя не сказать, что совсем необоснованный. «Косвенный ущерб» вышел два года назад и уже через месяц сингл «Вдохни жизнь» прорвался в национальные чарты и начал распространяться, словно вирус. Мы еще шутили, что, какое радио ни включи, не пройдет часа, как услышишь эту песню. Потом так же резко во все хит-парады влетел и «Мост», а вскоре после этого уже весь альбом начал свой путь к первому месту на «айтюнз», поэтому все «Волмарты» страны забили им свои полки, а потом он вытеснил Леди Гагу с первого места чартов «Билборда». Казалось, что наш альбом есть на айподе буквально каждого человека в возрасте от двадцати до двадцати четырех лет. И через несколько месяцев наша уже считай забытая группа из Орегона появилась на обложке журнала «Тайм» в роли «Нирваны» нового тысячелетия».
Но это все не новости. Обо всем этом писали, снова и снова, до отвращения, в том числе и в «Шаффле». Так что я не знаю, какие задачи ставит перед собой Ванесса.
– Все как будто думают, что звук в «Косвенном ущербе» стал жестче, потому что его продюссировал Гас Аллен.
– Да, – соглашаюсь я, – Гас любит потяжелее.
Ванесса делает маленький глоток воды. Я слышу, как звенит о стекло колечко в ее языке.
– Но ведь не Гас писал текст, из которого хлещет вся эта энергия. А ты. Именно в нем сила и эмоции. Такое ощущение, что «Косвенный ущерб» – самая грозная пластинка десятилетия.
– Подумать только, а мы хотели сделать самую веселую.
Ванесса смотрит на меня, сощурившись.
– Я имела в виду в хорошем смысле. Для многих, в том числе для меня, это было подобно катарсису. Вот что главное. Все знают, что во время вашей «черной дыры» что-то случилось. Рано или поздно все тайное станет явным, так что не лучше ли держать ситуацию под контролем? «Косвенный ущерб» – это о ком? Что с вами произошло? С тобой?
Официантка приносит Ванессе салат. Я прошу еще одно пиво, а на ее вопрос не отвечаю. Я молчу, даже глаза не поднимаю. В одном Ванесса права. Мы держим ситуацию под контролем. Поначалу нам задавали этот вопрос постоянно, но мы отвечали расплывчато: какое-то время искали свой звук, писали песни. Но теперь группа обрела такую популярность, что наши пиарщики составили список табуированных тем для журналистов: отношения Лиз и Сары, мои с Брен, проблемы Майка с наркотиками, которые теперь уже в прошлом… и «черную дыру» «Падающей звезды». Но Ванесса, видимо, это распоряжение не получала. Я смотрю на Алдуса, в надежде что он мне поможет, но он увлечен какой-то беседой с барменом. Вот тебе и поддержка.
– Это про войну, – отвечаю я. – Мы уже объясняли эту тему.
– Ага, – говорит она, скривив лицо. – И все тексты у вас такие политические.
Ванесса смотрит на меня пристально, глаза у нее голубые, как у младенца. Это у газетчиков ход такой: создать неловкую паузу и ждать, когда собеседник начнет болтать, чтобы ее заполнить. Но со мной это не прокатывает. В гляделки я кого хочешь переиграю.
Внезапно ее взгляд становится жестким и холодным. Она резко убирает маску флирта и веселости и начинает смотреть на меня с твердой решимостью. Ванесса кажется голодной, но теперь она хотя бы стала самой собой.
– Адам, что тогда произошло? Я знаю, что там что-то есть, это история «Падающей звезды», и я хочу ее рассказать. Что сделало из группы, которая играла инди-поп, звезду жесткого рока?
Мне кишки как будто сдавило жестким и холодным кулаком.
– Была жизнь. И мы не сразу могли взяться за написание новых вещей…
– Ты не сразу мог, – перебила меня Ванесса. – Оба последних альбома написал ты.
Я лишь пожимаю плечами.
– Ну же, Адам! «Косвенный ущерб» – это твоя пластинка. И это шедевр. Ты должен им гордиться. И я знаю, что события, которые за ним стоят, на которых держится группа, это твоя история. Эта большая перемена, из инди-квартета, построенного на сотрудничестве, в эмоциональный панк, ведомый единственной звездой – это все твое достижение. Ну, ты же один выходил получать «Грэмми» за лучшую песню. Каково это было?
Дерьмово.
– На случай, если забыла, то лучшими новичками стала вся группа. Да и было это больше года назад.
Ванесса кивает.
– Слушай, я не хочу никого принизить или бередить раны. Я лишь пытаюсь понять, отчего такая перемена. В звуке. В текстах. В динамике группы, – она смотрит на меня со значением. – Все указывает на то, что катализатором этих перемен являешься ты.
– Нет никакого катализатора. Мы просто поэкспериментировали со звуком. Такое же постоянно происходит. Например, когда Дилан[3] перешел на электрику. Или Лиз Фэр[4] опопсела. А окружающие всегда неадекватно реагируют, когда что-нибудь перестает соответствовать их ожиданиям.
