Зои Сагг - Девушка Online
– Ого.
Ной одобрительно кивает.
– Вот это я понимаю, Нью-Йорк, – ностальгически произносит он. – Настоящий Нью-Йорк полон таких уголков. А еще это мое самое любимое место на свете.
Мысль о том, что Ной позвал меня в свое самое любимое место, приводит в трепет.
– И оно идеально подходит для Дня волшебных случайностей. О нем нельзя рассказывать, и пирог тут тоже есть.
– Идеально, – вторю я Ною, и он расплывается в улыбке.
Мы выходим из машины, и от сильного ледяного ветра меня пробирает дрожь.
– Замерзла?
– Немного.
– Надо тебя согреть. – Ной снимает с шарф и обматывает его вокруг моей шеи.
Он подошел так близко, что я не могу пошевелиться и смотрю на свои ботинки. Потом поднимаю на него глаза, и наши взгляды встречаются на долю секунды.
Щелк – совпали еще два кусочка пазла из мозаики наших душ.
– Пойдем. – Ной аккуратно кладет руку мне на поясницу и подводит к дыре в заборе, окружающем здание.
Мы спускаемся по невысокому крутому склону, покрытому сорняками и осокой, и подходим к большой железной двери. Рядом с ней – старый кодовый замок. Ной нажимает комбинацию цифр, слышится щелчок. Он открывает дверь и пропускает меня вперед. Мы оказываемся в коридоре, цементные стены которого освещают неприятно мерцающие люминесцентные лампы. Только граффити на стенах радуют глаз. Они совсем не похожи на поблекшие рисунки снаружи здания. Эти граффити – настоящее искусство, удивительные фрески, украшающие коридор.
Внезапно в стене открывается дверь, и нам навстречу выходит женщина. Она одета в пестрое платье, а забранные назад волосы заплетены в сотню косичек. Мне сразу же становится спокойнее от вида этой яркой и улыбчивой девушки.
– Ной! – радостно вскрикивает она.
– Привет, Дороти, как идут дела?
– Замечательно. Только что узнала, что две работы приняли на выставку в центре.
– Поздравляю.
Ной крепко обнимает женщину и снова поворачивается ко мне.
– Это моя подруга Пенни. Прилетела к нам из далекой Великобритании. Хочу угостить ее обедом в особенном месте.
Дороти дружелюбно улыбается мне.
– Значит, ты привел ее по адресу. Добро пожаловать в Нью-Йорк, Пенни.
– Спасибо.
– Ладно, позже увидимся, надо бежать на встречу, в галерею. Поздравляю, Ной. Я тобой горжусь.
Дороти обнимает Ноя на прощание, и он, кажется, чем-то смущен.
– Пойдем, обед не ждет.
Я иду вслед за Ноем по длинному коридору, в конце которого видно лестницу.
– Кафе – в подвале, – объясняет Ной, придерживая передо мной дверь.
– Почему Дороти тобой гордится? – спрашиваю я его, спускаясь по бетонной лестнице.
– Она просто шутила.
– В каком смысле?
– Наверное, потому что я пришел с тобой.
Я непонимающе смотрю на Ноя.
– Потому, что ты – девушка, – поясняет Ной, а его щеки розовеют. – Она вечно говорит, что мне надо кого-нибудь найти. Не то, чтобы ты была моей девушкой, – торопливо добавляет он, и щеки его становятся пунцовыми.
– Нет, – соглашаюсь я, и наши взгляды встречаются на долю секунды.
Ной пожимает плечами и идет дальше.
А я не могу сдержать радость и просто свечусь от макушки до кончиков пальцев. Несмотря на то, что Ной – «рокзвездический», живет в другой стране, на другом континенте, и несмотря на то, что через два дня я уеду домой и больше с ним не увижусь, мне хочется прыгать от радости. У него нет девушки!
Глава двадцатая
Мы спускаемся по лестнице, и Ной подводит меня к еще одной двери.
– Сначала будет темно, – предупреждает Ной. – Готова?
Я киваю, но видимо, с очень напуганным лицом, потому что Ной сразу же берет меня за руку.
– Не волнуйся, – ободряюще говорит он. – Если сразу включу свет, не будет нужного эффекта.
– Хорошо, – соглашаюсь я сама не знаю на что, но это не важно. Сейчас мне просто хорошо, ведь моя рука – в его крепкой и теплой руке.
– Идем? – спрашивает Ной.
– Да.
Щелкает выключатель, и мы попадаем в волшебный подводный мир. Стены коридора расписаны люминесцентными красками, и кажется, что мы на самом дне моря: кругом светящиеся рыбы, раковины и изумрудные нити водорослей.
– Это особый тип краски, которая светится от ультрафиолетовых ламп. Тебе нравится? – Ной с надеждой смотрит на меня.
– Очень, – отвечаю я, медленно поворачиваясь вокруг, чтобы все внимательно разглядеть. Каждая рыбешка, ракушка, каждая мелкая деталь тщательно прорисована. Невероятная работа.
– Что ты чувствуешь? – тихо спрашивает Ной.
– Что я чувствую?
– Да. Папа мне всегда велел спрашивать себя, что я чувствую при виде искусства.
Я перевожу взгляд с Ноя на светящиеся стены.
– Умиротворение. Мне кажется, что я попала в волшебный мир и превратилась в русалку. – Есть в этой темноте что-то такое, что позволяет мне свободно высказывать свои мысли, а не обдумывать каждое слово.
– Ты похожа на русалку, – говорит Ной.
– Правда?
– Да, у тебя тоже длинные кудрявые волосы.
Я улыбаюсь. Столько лет я переживала, что мои волосы слишком рыжие, слишком длинные, слишком кудрявые. Первый раз за все время я начинаю думать, что не было никаких «слишком».
– Но я рад, что у тебя нет чешуйчатого хвоста, – говорит Ной и сжимает мою руку.
Я не забыла сказать, что он до сих пор держит меня за руку?
Меня снова переполняет трепет, словно множество маленьких фей восторженно машут крылышками у меня в животе.
– Да, я этому тоже рада, – мягко говорю я.
– Иди за мной, я хочу тебе кое-что показать.
Ной проводит меня вдоль расписанной подводными пейзажами стены, мимо изображения сундука, полного золотых сокровищ, и мимо старого якоря с надписью «Титаник».
– Видишь эту морскую звезду? – Ной показывает на ярко-бирюзовую улыбающуюся звездочку.
– Да.
– Я ее нарисовал.
– Да? Правда? Ты все здесь расписал? – восхищенно спрашиваю я.
Ной мотает головой.
– Нет, это все мой папа нарисовал, а я – эту морскую звезду. Мне тогда только-только десять стукнуло.
– Наверное, тебе было жутко интересно.
– Еще как. Но папа не давал мне смотреть на картины под ультрафиолетовым освещением, пока не закончил последнюю. Потом он привел меня сюда в полной темноте, совсем как я тебя, и включил лампы. Никогда не забуду этот момент.
Ной улыбается, но глаза его почему-то грустны.
– Понимаю. Я тоже запомню это навсегда.
Ной смотрит на меня так, будто решается мне что-то сказать, но внезапно отпускает мою руку со словами:
