Зои Сагг - Девушка Online
Мы минуем Манхэттен под неустанные комментарии Ноя. Из него вышел бы неплохой экскурсовод, если бы он рассказывал о местных достопримечательностях. Но Ной только и говорит, что «сейчас мы подъедем к перекрестку» или «внимание, поворот налево».
Когда мы подъезжаем к Бруклинскому мосту, я понимаю, что смогла успокоиться, словно спрятав свои страхи на дно дорожного чемодана. Как раз вовремя: от моста невозможно оторвать глаз. Мы проезжаем через арку в готическом стиле, напоминающую ворота средневекового замка. Из-за многочисленных металлических балок кажется, что мы едем по длинной клетке, и у меня сразу же возникает чувство защищенности. А от открывающихся с моста видов захватывает дух.
– Ты в порядке? – спрашивает Ной где-то на середине моста.
Я киваю, не отрывая взгляд от горизонта. В Манхэттене почти все здания сделаны из зеркального стекла и белого камня, а дома на горизонте Бруклина – из красного и коричневого кирпича. На фоне голубого неба они напоминают осенние деревья.
– Добро пожаловать на мою родину, – торжественно говорит Ной, когда мы подъезжаем к последней арке моста.
– Ты здесь живешь?
– Так точно. Ну, как тебе тут?
– Мне нравится… напоминает… осень.
«Зачем ты это ляпнула? Разве так сложно говорить нормальные вещи?» – верещит мой внутренний голос.
– Ты про цвета?
– Да. – Я облегченно вздыхаю: Ной понимает, что я пытаюсь сказать.
– Понятно. Твои волосы тоже напоминают осень.
Я вопрошающе смотрю на Ноя.
– У осени – самые лучшие краски.
Я отворачиваюсь не в силах сдержать улыбку. Мы съезжаем с моста, и Ной продолжает предупреждать обо всех поворотах и перекрестках, пока дорога не уходит в тихий квартал с узкими улочками и аллеями. Здесь мне удается расслабиться.
– Спасибо, – говорю я, прижимаясь к стеклу, чтобы рассмотреть выстроившиеся в ряд красные домики. – Мне сейчас гораздо лучше.
– Обращайся, – улыбается Ной. – Сейчас заедем за диадемой, а потом перейдем ко второй части Случайного путешествия.
– Хороший план.
Ной поворачивает на узкую улицу со множеством причудливых кафе и магазинчиков – она напоминает мне Лейнз. Припарковав машину, Ной поворачивается ко мне, участливо улыбаясь:
– С тобой точно все хорошо?
– Определенно.
Он берет с заднего сиденья потертую кожаную куртку в байкерском стиле. Накинув ее, Ной осматривает улицу, словно хочет в чем-то удостовериться, и только после этого выходит из машины. Я вылезаю следом, радостно ступаю на твердую землю и втягиваю колючий морозный воздух.
– А вот и магазин. – Ной показывает на здание неподалеку.
Когда мы проходим мимо букинистического, из его дверей выходит девушка. Заметив Ноя, она улыбается ему так, будто они старые друзья, но Ной шагает вперед, не обращая на нее внимания.
– По-моему, там была твоя знакомая. – Я перехожу на бег, чтобы догнать Ноя.
– Кто? – рассеянно спрашивает он.
– Девушка, вон та.
Я поворачиваюсь на стоящую у книжного магазина девушку: она беззастенчиво глядит нам вслед.
– Мы не знакомы, – сухо говорит Ной и поднимает воротник куртки, чтобы не замерзнуть. – Пришли.
Мы стоим перед магазином «Затерянные во времени». На его витринах полно разных древностей. Ной открывает дверь и нетерпеливо ждет, пока я войду. И тут я словно переношусь в пещеру Алладина. Куда ни посмотри – везде отличный кадр: старинная швейная машинка, граммофон, вешалки с винтажной одеждой. Эллиоту бы здесь понравилось. От этой мысли мне становится неприятно тоскливо. Интересно, как там папа и Эллиот? Побыстрей бы с ним увидеться, мне не терпится рассказать Эллиоту о Ное.
Я иду следом за Ноем, и мне в глаза бросается красивая фарфоровая кукла в темно-синем бархатном платье с пожелтевшим от старости кружевным воротничком. У нее длинные мягкие волосы такого же рыжего цвета, что и у меня. А на лице – россыпь веснушек. Кукла сидит на стопке книг, грустно склонив голову на бок. Я, недолго думая, достаю камеру и фотографирую. Срабатывает вспышка. Ной вздрагивает и резко поворачивается, но, увидев, в чем дело, тут же расслабляется.
– Она такая грустная, – вздыхаю я. – Интересно, как она сюда попала? Наверное, она очень скучает по своей хозяйке.
Я беру куклу и расправляю ее платьице.
– Не могу спокойно смотреть на брошенные игрушки. Когда я была младше, то мечтала организовать приют для кукол. Но потом эта идея дала трещину: я хотела, но не могла забрать себе все одинокие игрушки из комиссионных магазинов и со школьных ярмарок.
«Хватит трепаться!» – строго обрывает меня мой внутренний голос. Я сажаю куклу на место.
– Я тебя понимаю, – говорит Ной.
– Правда?
– Ага. У меня те же чувства вызывают музыкальные инструменты. Очень грустно видеть старые гитары в комиссионных. Они существуют, чтобы на них играли, а не чтобы пылиться в магазинах.
– А куклы – чтобы с ними играли.
Наши глаза встречаются, мы обмениваемся улыбками, и у меня возникает необычное чувство, будто в эту секунду невидимые части меня и Ноя соединились, как два кусочка паззла.
Мы подходим к прилавку в дальнем углу магазина, за которым сидит и читает книгу пожилой мужчина с подкрученными седыми усами.
– Да? – вопрошает он, не отрываясь от чтения.
– Мы пришли забрать диадему, – говорит Ной, крутя в руках обрывок бумаги, который дала ему мама. – Для свадьбы.
– Уже? – Мужчина неспешно откладывает книгу и смотрит на нас поверх очков.
Мы с Ноем переглядываемся и едва сдерживаем смех.
– Не рановато вам о свадьбе думать? – Мужчина испытывающе смотрит на нас.
– Это не для нашей свадьбы, – объясняет Ной.
– Нет, мы не женимся! – вскрикиваю я, пожалуй, слишком эмоционально.
Ной притворно хмурится.
– Хочешь сказать, ты за меня не пойдешь?
– Нет… то есть да… Я…
Мое лицо багровеет, проходя все оттенки красного.
– И это после проведенных вместе, – Ной смотрит на часы, – почти двух часов?
– Прости, – подыгрываю я Ною. – Мы знаем друг друга очень давно, но я еще не готова на такой шаг.
Ной смотрит на продавца и вздыхает:
– Мое сердце разбито. РАЗБИТО.
Мужчина поднимает седые брови, еще раз оглядывает нас, качает головой и скрывается в подсобке магазина.
– Куда он ушел? – спрашиваю я Ноя.
Он пожимает плечами.
– Твоя жестокость ранила старичка. Наверное, он сидит сейчас в уголке и плачет.
– Вот она. – Хозяин магазина возвращается, держа в руках плоскую квадратную коробку. Он кладет ее на прилавок и поднимает крышку. Внутри, на бледно-розовой сатиновой подушке, лежит диадема, украшенная капельками жемчуга кремового цвета. Украшение – не хуже королевского. Больше за маму и Синди можно не волноваться.
