Зои Сагг - Девушка Online
– Пойдем, давно пора перекусить.
Я иду вслед за Ноем по волшебному морскому дну и пытаюсь понять, что же сейчас произошло. В конце коридора нарисован осьминог с щупальцами, раскрашенными во все цвета радуги. Подойдя поближе, я улавливаю шум голосов и дребезжание посуды.
Ной поворачивается ко мне с улыбкой и спрашивает:
– Ну что, готова?
– Да.
Он протягивает руку к голове осьминога и поворачивает нечто, похоже на нос. Распахивается потайная дверь. Выходит, нос осьминога – это дверная ручка. Ной делает знак, чтобы я шла за ним. Я иду следом и даже не могу представить, что меня ждет впереди. Я чувствую себя Алисой, падающей в кроличью нору. Если, шагнув за дверь, я окажусь на безумном чаепитии, то ни капельки не удивлюсь.
– Вот это да!
Я прищуриваюсь, чтобы получше разглядеть темную комнату. Старомодные стулья из разных гарнитур стоят вокруг тяжелых столов. В центре каждого мерцает огонек, и воск стекает прямо по винным бутылкам, в горлышках которых, как в подсвечниках, стоят свечи. Если не считать нескольких светильников, распределенных по комнате, то это – единственный источник света. Стены выкрашены в насыщенный красный и увешаны картинами и фотографиями в рамках. Здесь не только все выглядит стильно, но и пахнет просто потрясающе: от запаха пряностей, томатов и свежеиспеченного хлеба текут слюнки.
– Любишь пасту? – спрашивает Ной.
Я только киваю, не в силах что-либо сказать, просто упиваясь атмосферой зала.
– Класс, здесь готовят лучшую пасту. Их шеф-повар из Италии свое дело знает. Давай присядем.
Ной проводит меня за столик в небольшой нише, и мы утопаем в мягком кожаном диванчике, улыбаясь друг другу.
– Счастливого Дня волшебных случайностей, – говорит Ной.
– Это был лучший День волшебных случайностей в моей жизни, – отвечаю я.
– Он еще не закончился.
Ной берет со стола небольшую книжечку и пододвигается ко мне, чтобы обоим было видно меню. Мы снова так близко, что я ни о чем не могу думать, а все надписи меню сливаются в одну.
– Они делают вкуснейшую лазанью.
Я поворачиваюсь к нему, и в голове только одна мысль: «ПОЦЕЛУЙ МЕНЯ». На секунду мне кажется, что Ной думает о том же: он смотрит мне в глаза и едва заметно подается вперед. Но тут к нашему столу подходит какой-то парень. Момент упущен.
– Какие люди! Ной! – восклицает вытянутый щуплый паренек в свисающих джинсах и футболке с крупным принтом. – Сколько лет, сколько зим! Чем живешь?
– О, ну ты знаешь, все дела, дела…
– Знаю, – улыбается парень.
– Пенни, это – Антонио. Антонио, это – Пенни. Она проделала неблизкий путь из Великобритании, чтобы пообедать здесь. Не разочаруй ее.
– Серьезно? – спрашивает меня парень, и я киваю в ответ.
– Ну тогда, ребята, вы должны попробовать мои новые тефтели. – Он приседает на край стола и наклоняется к нам. – Рецепт подливы из высушенных на солнце помидоров рассказала мне моя бабушка, а ей – ее. За пределами Италии вы такого не найдете.
– Идет, ты меня уговорил, – отвечает ему Ной. – А ты, Пенни, что скажешь?
– Звучит аппетитно.
– Чувак, акцент у нее супер, – Антонио подмигивает Ною, а я краснею до кончиков ушей.
Приняв заказ, Антонио уходит, а я еще раз осматриваю кафе. Обедающих здесь немного, в основном – хипстеры в узких джинсах и выцветших футболках. Сидят или уткнувшись в ноутбук, или увлекшись разговором. Пожалуй, это самый неформальный ресторан из всех, что я посетила.
– Здесь так круто, – вслух думаю я.
– Я знал, что тебе понравится.
– Да ну, откуда?
– Потому, что мне тут нравится.
Я вопросительно поднимаю брови.
– У нас с тобой много общего.
– Думаешь?
– О, да.
И именно в тот момент, когда мне кажется, что должно произойти нечто особенное, что Ной должен мне сказать нечто важное, он отодвигается в сторону со словами:
– Я сейчас вернусь.
Я смотрю Ною вслед и решаю обдумать происходящее. Сегодняшний день никак не укладывается в привычные рамки. По всем законам природы девушка, явившая миру труселя в единорогах, не может сидеть в таком ресторане с таким парнем. Но с другой стороны, нам с Ноем так хорошо вместе, что меня совсем не волнует, как там должно быть «по всем законам».
Мимо нашего столика проходит девушка. Она опускает монету в старый музыкальный аппарат, и он начинает проигрывать песню «What a Wonderful World»[10]. Ее звучание наполняет меня счастьем, в душе – звездопад. Эта мелодия – счастливая песня моего папы. Он всегда включает ее, если в его жизни произошло что-то радостное. Мне так хорошо, что на глаза наворачиваются слезы счастья.
– Пенни за то, чтобы узнать, о чем ты задумалась.
– Маловато, – улыбаюсь я.
– О как. И сколько же стоят твои мысли?
– Тебе это не по карману.
– Да? А я готов тебе рассказать свои мысли за один британский пенни. – Ной хитро прищуривается.
– Всего-то? – Я нащупываю в сумке кошелек и достаю из него монетку. – Тогда рассказывай.
– Я думал, что мне очень повезло, что я сегодня утром подвез Сейди Ли до работы. Мне повезло, что я не ушел сразу, а задержался поиграть на той гитаре.
– Да? – Сердце у меня бешено бьется.
– Ага. Гитара определенно была что надо.
Он красноречиво улыбается и отворачивается в сторону.
Глава двадцать первая
– Твоя очередь, – говорит Ной, протягивая монетку мне обратно.
– Что?
– Твоя очередь открывать свои мысли за пенни.
– Нет, я же сказала, тебе они не по карману.
– Нет-нет, – Ной настроен решительно. – Если человек рассказал тебе, о чем думает, то ты должна рассказать, о чем сама думаешь, и за ту же цену. Таковы правила.
– Разве есть такие правила? – Я преувеличенно хмурю брови, а сама судорожно соображаю, что ответить. Не могу же я сказать, что думала «ПОЦЕЛУЙ МЕНЯ». Он решит, что я ненормальная. Надо что-то придумать. Но я не мастер сочинять искрометные ответы на такие внезапные вопросы парней. На всякий случай строго-настрого запрещаю себе говорить про блох.
– Ну же, – торопит Ной, вкладывая монету мне в руку.
Не придумав ничего лучшего, я говорю правду:
– Я думала о том, какой сегодня чудесный день. – Мой внутренний голос тут же обвиняет меня в чрезмерной прямоте.
Ной снова пододвигается близко-близко, но я не решаюсь поднять на него глаза, опасаясь, что неверно истолковала этот жест.
– Мне кажется… – начинает Ной.
– Йоу! Вот и тефтели!
Мы оба подскакиваем от голоса Антонио. Он опускает на стол две тарелки, от которых поднимается пар. В другой ситуации я восхитилась бы этим блюдом, но сейчас я всем сердцем ненавижу эти мясные тефтельки, политые дурацким фирменным соусом.
