Олег Рой - Сценарий собственных ошибок
Денег на тумбочке не было.
Этого не может быть! Холодея, Игорь шарил по тумбочке, перетряхивал постель. Сон напрочь слетел с него. Может, он с вечера перепутал место? А может, плотный сверток упал и закатился между постелью и тумбочкой? Игорь всунул туда руку, надеясь вот-вот нащупать прохладную поверхность целлофана. Убедившись, что все бесполезно, рванул к входной двери в одних трусах. От легкого толчка дверь открылась – она была не заперта.
Камень лестничной площадки холодил голые подошвы ног. Вверху и внизу на лестнице стоял утренний шум. Где-то играло радио, перекрикивались соседи, плакал ребенок. Лестничный пролет заполнял сытный запах жареной картошки. Подъезд жил своей жизнью, не тревожимый горем взрослеющего мальчика, который, бестолково размахивая руками, вбежал обратно в квартиру. И протопал босиком прямо к постели, на которой храпела мать.
Спящую похмельным сном мать Игорь старался не трогать, зная, что это не сулит ничего, кроме неприятностей. Но сейчас он не мог ждать, пока она проспится. Он схватил ее за плечи и затряс, будто куклу, поражаясь ее легкости и нездоровой худобе. Слишком давно ему не случалось прикасаться к этому телу, которое казалось телом покойницы… «Покойница» открыла несфокусированные, как у недельного котенка, глаза, с трудом соображая, где она и что с ней.
– Ты взяла деньги? – заорал Игорь.
Взгляд матери собрался наконец на нем. Отекшее лицо сохраняло тяжелое, тупое выражение.
– Деньги! На тум-боч-ке! – кричал ей в уши Игорь. – Ты взяла? Или кто-то из твоих дружков? С кем ты была? Отвечай!
Рот матери стал дергаться, кривиться. Из глаз поползли струйки слез. Это зрелище ничуть не растрогало Игоря.
– Игоречек… да как же это? Деньги, да? Деньги украли? Горе, вот горе! Но… это не я! Я разве не видела, как ты надсаживаешься из-за этих денег… Сыночек! Миленький! Разве бы я могла?
– Ты бы – могла! – Игорю казалось, что от его крика лопнет голова или вылетят стекла по всей квартире. – Последние мозги пропила уже, а туда же – сыночек! Какой я тебе сыночек? Какая ты мне мать, пьяница поганая? Притащилась утром, а дверь не заперла! Не заперла, да? Какая ты мне после этого мать, тварь никудышняя? Что ж ты мне все портишь?
Что отвечала мать, Игорь уже не слышал. Отчаяние завязало его в черный мешок. Куда бежать? В милицию? Ага, знает он нашу милицию, которая бережет только озерскую партийную элиту. По друзьям матери? Стоит попробовать – не сидеть же сиднем на месте!
Однако шестое чувство подсказывало, что денег ему уже не найти…
Так оно и оказалось.
Второе совещание на квартире у Сашки выдалось невеселым – не в пример первому. Володя и Миша выглядели виноватыми, как будто это из-за них пропали деньги на три билета. Хотя любому ослу ясно – они-то тут при чем? Игорь готов был вынести самые жестокие слова, которые обрушат на него друзья: разве он сам не проклинал себя и мать жуткими проклятиями? Но, к своему безмерному удивлению и благодарности, от друзей не дождался ни единого упрека. Наверное, уж очень убитый был у него вид. Язык не повернулся приканчивать раненого товарища. Правда, Андрюха, вскинувшись при известии о том, как исчезли его деньги, что-то вякнул, но осекся под неумолимым Сашкиным взглядом. Сашка никому не позволит обижать Игоряху. Всем известно, что они не просто друзья, не просто соседи – почти братья.
– Это я виноват, – сказал Сашка, пресекая возможные нападки на Игоря. – Я знал, что у него с матерью такое – должен был предусмотреть.
– Да ты-то… – начал Игорь, но Сашка прервал его:
– Ладно, стоп, машина, заглохли все! Я сказал! Вопрос «кто виноват» проехали. На повестке дня второй основной вопрос русской литературы: что делать?
– А что тут поделаешь! – простонал Андрюха. – Сберкассу, что ли, ограбить?
– Ничего, – расхрабрился Володя, – где наша не пропадала! Билеты сдать можно, за них деньги получим. Поднапряжемся, парни, снова подадимся в грузчики…
– Куда-куда ты подашься? – осадил его Сашка. – На дорогу зарабатывать? Так же, как раньше? Тогда в этом году мы уже в Москву не попадем. Точнее, может, и попадем, а зачем? Вместо вступительных экзаменов приедем к шапочному разбору. А до следующего года мы эти деньги проедим. Куда не кинь, всюду клин.
Володя задумчиво ковырял грязноватым ногтем ямочку на подбородке:
– Так что же нам делать?
– Простая арифметика. Билеты у вас с Мишкой есть, так чего же вам – езжайте!
Миша порывисто подскочил с места:
– Сашка, что ты говоришь-то? Как же мы – без вас?
– А вот так! Ты, Миш, молодогвардейца из себя не корчи. Вы с Володькой у нас, как ни крути, самые перспективные. Ты – писатель, он – художник. Как нас Москва примет, еще бабушка надвое сказала, а вам точно повезет. Должно повезти.
– Ну а вы-то?
– Заладил – «вы-то, вы-то»! Езжайте, не сомневайтесь. Так я говорю, Андрюха и Игоряха?
И хотя Андрюха снова имел какие-то возражения, он, как и в прошлый раз, предпочел держать их при себе.
* * *На этот раз, собираясь в ресторан «Ретро», Игорь имел все возможности одеться соответственно обстановке: только щелкнуть пальцами, и ему притаранят какое-нибудь залежалое старье в духе девяностых. Но не стал. Что он им, клоун? Наплевать ему с высокой башни на ихний дресс-код! В прошлый раз впустили в нормальном костюме – и сегодня перебьются. Он идет в «Ретро» не затем, чтоб приятно провести вечер, типа выпить-закусить, а затем, чтобы узнать нечто важное… То, что Сашка от него с какой-то целью утаил. Ну ничего, выведу тебя на чистую воду. Не посмотрю на то, что ты инвалид, и на то, что все пробившиеся друзья тебе, в общем, по гроб жизни обязаны… Если ты хоть каким-то боком виновен в смерти Андрея, уж извини – дружба дружбой, а табачок врозь.
Правда, стоило Игорю очутиться в Глухом переулке, снова сразиться с тяжелой дверью и вдохнуть гостеприимные ароматы кухни «Ретро», злость как-то иссякла. Саша (Игорь уже перестал удивляться его затрапезному виду) сидел за тем же столиком. Игорь, не дожидаясь особого приглашения, расположился на втором стуле, краем глаза заметив, что их соседями снова стала та же пара: искрометная брюнетка в красном платье и бесцветный, тусклый, как снулая рыба, очкарик. Обалдеть, и одеты так же, как тогда!.. Наверное, они сюда наведываются каждый вечер. Любимое место отдыха. Интересно, переодеваются ли они хоть когда-нибудь? Или это их униформа для похода в «Ретро»?
Стоило Игорю опуститься на бархатное сиденье, рядом вырос хозяин заведения. По соседству с лампой в его сталинских усах серебрилась приметная седина; большой пористый нос казался вырезанным из пемзы. За его правым плечом высился все тот же тихий и малозаметный, как призрак, официант.
![Ульяна Соболева - Пусть меня осудят...[СИ]](/uploads/posts/books/124/124.jpg)
