Самсон Гелхвидзе - Рассказы
Устроив вещи в камере хранения и наведя кое-какие дополнительные справки о вылетающем рейсе, Стас решил оставшееся до вылета время провести в здании аэровокзала.
Еще через несколько часов снова пошел снег. Стас через витринные стекла следил взглядом, как нежно и плавно с неба опускались белейшие хлопья и, падая на землю, превращались в черную грязь.
– Они, как люди,- подумал Стас,-с небес спускаются чистыми, ясными, красивыми, белыми, а попадая на землю, пачкаются и сбиваются в комья. На земле невозможно удержаться чистым надолго, даже если ничего не делать и не предпринимать, а день и ночь заботиться о своей чистоте, что физической, что духовной. Сами люди, заметив твои старания, насильно тебя выпачкают и очернят. Ну, конечно же, стараться и держаться до последнего все-таки надо, чтоб не снесло мощным потоком уничтожения. Для этого существуют прекрасные средства. Тут он вспомнил своего лектора, любившего поговорку: “Терпение и труд все перетрут”. Ну и, конечно же, в обязательном порядке, вера в Бога, вера в себя и в свои собственные силы.
Он признавал, конечно и то, что в жизни, в мозгу и даже в сердце, все получалось совсем не так, как хотелось бы, но ничего поделать с этим не мог.
Начало регистрации Стас встретил с большой радостью и в медленно ползущей длинной очереди. Количество рейсов на линии было резко сокращено в связи с неразберихой между авиакомпаниями двух стран, чем и объяснялся наплыв не улетевших пассажиров.
Стас оживленно переговаривался на какую-то отвлеченную тему с одним из пассажиров. Вдруг он остановил свой взгляд на соседке собеседника. Его словно током ударило. Он поймал и ответный, пристальный, скорее промельк, чем взгляд, торопливо уходившей в глубину зала женщины.
– Кэт?- удивленно лепетал Стас и застыл в изнеможенье на месте.- Не может быть.
Извинившись, он отстранил рукой своего собеседника и двинулся следом за ней.
– Кэтрин!-позвал он уже с близкого расстояния.- Кэтрин!
Женщина, не оборачиваясь, продолжала идти. Он обогнал ее, стал, перегородив ей дорогу. Она удивленно взглянула на него:
– Простите?
– Кэт, ты что, не узнала меня? Я же Стас,- сорвал он с головы шапку.
– Простите меня, но я вас не знаю.
– Кэт, кончай! Я знаю, что ты обижена. Но дай мне возможность хотя бы объясниться с тобой.
– Пропустите, пожалуйста,-грубо перебила его женщина, отстраняя с дороги.
Стас продолжал идти за ней, лепетал какие-то объяснения, но она даже не пыталась его слушать.
– Мужчина, отстаньте от меня!- спокойно и невозмутимо настаивала она.- Вам вполне вразумительно было сказано, что я не та, чье имя вы назвали. Отойдите от меня. В противном случае я буду вынуждена обратиться за помощью и позову полицию.
Стас остановился и долго смотрел ей вслед. Он успел заметить, что их беседа привлекла внимание некоторых ожидающих разные рейсы.
– Вот стерва!- негодовал Стас.- Даже на простой человеческий разговор не соглашается.
На достаточном расстоянии от него она словно услышала его мысли, на ходу обернулась и еще раз мгновенным взглядом посмотрела на Стаса.
Стас словно с цепи сорвался, сперва пошел за ней, потом, заметив, что она начинает убегать от него, тоже побежал с одной-единственной мыслью: ”Я тебе докажу сейчас, кто ты такая”.
В зале ожидания уже раздались некие отдельные громкие возгласы по поводу происходящей перед их взором погони. Среди них, конечно же, преобладали женские.
Стас очень быстро догнал убегающую, схватил ее за руку, отволок в сторону и сильно прижал к стене. Одной рукой он стал расстегивать ей пальто, другой продолжал прижимать к стене.
– На помощь! Помогите, полиция, грабят, насилуют, убивают!- раздался истошный голос из зала ожидания. Женщина почти не сопротивлялась, только повторяла одни и те же слова: “Кто вы такой, что вам надо, что вы себе позволяете?!”
Он уже приподнял ей нижнюю одежду и стал стаскивать с нее теплые рейтузы.
– Сейчас я тебе покажу, кто я такой и что мне нужно.
Едва Стас успел опустить ей рейтузы до колен, как почувствовал резкий удар сзади по голове и тут же потерял сознание.
Не помня о происшедшем и о том, сколько времени пролежал в полной прострации, он медленно приходил в себя. Первое, что почувствовал, была резкая, непрекращающаяся боль в голове. Одежда на нем была порвана, и на лице, как видно запечатлелись следы побоев. Для приведения в более вразумительное состояние его облили водой.
Спустя некоторое время вместе с пострадавшей женщиной он уже давал в отделении милиции показания по поводу случившегося в здании аэропорта. ` – Имя, фамилия, отчество?- спрашивал молодой офицер полиции.
– Рина Райдер,- отвечала женщина.
– С какой целью прибыли в аэропорт?
– Приехала встречать мужа и дочь, прилетающих из Англии.
– Ого,- впервые прокрались сомнения в сознание Стаса,- может, и впрямь не она? – Но тут же сменились уверенностью в своей правоте.
– Вы знакомы с этим мужчиной?- спросил офицер, указывая на уже полностью пришедшего в себя Стаса.
– Впервые его вижу.
– Чтоб тебя черти так видели!- пробормотал Стас.
– А вы молчите, пока вас не спрашивают,- ему сурово приказал офицер.
– Чего ему было от вас надо?
Женщина замешкалась, словно не зная, что ответить, но потом вдруг высказалась:
– Откуда мне знать, спросите у него.
– Он пытался вас изнасиловать?
– Что вы говорите?! Разве такое возможно при людях? Я не разбираюсь столь глубоко в мужской психологии.
– А что тогда?
Беседа с потерпевшей продлилась еще недолго.
– У меня нет больше времени, господин офицер! Неотложные дела, к сожалению.
– Да, да, конечно,- произнес офицер понимающе.- Вот ваши показания. Подпишите, пожалуйста.
Женщина мигом подписала подвинутую к ней бумажку с напечатанным текстом и тут же встала со стула.
– Если ко мне еще будут вопросы, я готова на них отвечать вместе с моим адвокатом. Всего доброго, господин офицер,-произнесла она сурово, протягивая свою визитку.
Далее последовала очередь Стаса. На большую часть вопросов он отвечал молчанием, но какой-то текст ему пришлось под неким давлением подписать.
С каждой минутой его положение ухудшалось. Он представал в глазах допрашивающих кем угодно- и насильником, и возможным террористом, и маньяком… У него отобрали почти все, что было при нем.
– Куда летел и куда прилетел,- подумал Стас, когда его перевезли на спецмашине в городское отделение полиции.
Дверь прихожей медленно отворилась и так же медленно затем затворилась. Послышался звук опускаемых молний. Тонкие женские ноги сбросили с себя модные сапоги и оказались в плену у пушистых тапочек. Послышался шорох скидываемой одежды. Модное длинное дамское пальто покорно повисло на вешалке рядом с мужским и детским.
– Папа, папа, мама пришла,- раздался радостный и ласковый детский возглас. Ребенок подбежал к матери, успевшей припасть на колени, и бросился ей в объятия.
– Лиза, девочка моя,- произнесла женщина, обнимая ребенка.
Тут же появился мужчина среднего роста, в очках и спортивной форме.
– О, привет, моя дорогая, – обратился он к женщине, обнимая и целуя ее.
– Здравствуй, Майкл, дорогой,- ласково отозвалась женщина на приветствие, – как прилетели?
– Да вот, как видишь. Надеялись, ты встретишь нас в аэропорту, да вот не дождались, добрались на такси.
– Мама, мама, папа мне вон какую куклу в Лодоне купил! – хвасталась маленькая девочка, вынося игрушку из комнаты и показывая ее матери.
– Не в Лодоне, а в Лондоне, сколько можно тебя учить!- поправила ребенка мать.- Прости меня, Майкл. Я очень хотела вас встретить, но не смогла, дела на работе, ты ведь знаешь?
– Да, да, знаю. Ничего, ничего, проходи, мы с Элис приглашаем тебя на чай. На улице ведь так холодно.
– Спасибо. Вот умоюсь, переоденусь и мигом вместе с вами.
Спустя некоторое время Майкл повторил приглашение.
– Рина, ты скоро или нет?
– Майкл, прости меня, мне надо сделать еще пару звонков!
Рина еще более десяти минут оставалась взаперти в своей комнате и вела разговор по телефону, прежде, чем выйти на домашнее чаепитие.
Время шло. Дело Стаса оставалось неопределенным. Все складывалось явно не в его пользу. К расследованию подключили опытнейших специалистов.
Утром очередного, следующего рабочего дня Рина встала рано. Надо было накормить домашних, подготовить Майкла к работе, отвести в детсий сад девочку и самой не опоздать на работу.
– Рина, ты мне сорочку и брюки отгладила?-спрашивал Майкл умываясь.
– Нет, Майкл. Но уже грею утюг.
– Пожалуйста, поскорее. Как бы мне не опоздать.
Рина копошилась по разным мелким делам.
– Мама, мама, можно я поглажу папе сорочку и брюки?- спрашивала девочка, ухватившись за ручку горячего электроприбора.
– Отойди сейчас же от горячего утюга,- нервно крикнула Рина,- обожжешься, и будет большая вава на всю жизнь!
