Иван Сажин - Полигон
Евгения неудержимо потянуло к ней. Он встал и, сказав, что пора возвращаться, кинулся в воду, пошел саженками. Борис Петрович и Анатолий тоже поднялись, упали в озеро и двинулись следом.
— Вы искусно плаваете, Женя! — встретила его Лена комплиментом. — Наверное, с детства спортом занимаетесь?
Пока разговаривали, подоспел Анатолий, шумно фыркая.
— А ты что, боишься от берега отрываться? — спросил он девушку, — Давай поучу тебя плавать!
У Евгения даже дух захватило от моряцкой лихости товарища. «Сейчас она его вежливо отбреет!» — насторожился он. Однако ничего такого не произошло. Рассмеявшись, Лена сказала:
— Что ж, давайте попробуем! Только боюсь, ничего не получится.
— Еще как получится!
Евгений тут сообразил, она сама хотела, чтобы ее поучили плавать! «А ты, недогадливый, отказал ей в том, пустился в ненужные разговоры… Эх, Женька, зеваешь ты все, зеваешь!» — покраснел он, сожалея о промахе.
Некоторое время он еще нырял и плавал неподалеку, но видя, что о нем совершенно забыли и тяготятся его наблюдением, расстроенный вышел из воды, лег в сторонке на траве. Нарастало раздражение, и Евгений, то и дело, посматривал на озеро: там шумно барахтались. Анатолий подставлял крепкую смуглую руку, Лена ложилась на нее и пробовала плыть, отчаянно бултыхая ногами, Взметывались фонтанами и искрились брызги. Все было житейски просто и нравилось девушке. Ее колокольчатый смех так и звенел в воздухе…
— Смелей же, смелей! — возбужденно ободрял девушку Анатолий. — Да ты почти умеешь! Попробуй теперь сама.
Слышавший это Борис Петрович рассмеялся, проговорил:
— А земляк-то оказался опытным тренером!
— Все там, в Русиновке, видать, такие настырные, — обронила чем-то недовольная Кира Андреевна.
Когда-то Евгений полагал, что Анатолий — один из того великого множества людей, постигающих истины задним умом. Теперь ему было непривычно наблюдать изменившегося и как бы совершенно нового парня. Он то наивно грубоват, то чуток и предупредителен. Нет-нет, Русинов не подбирает отмычек, — он умом и силой распахивает двери жизни. «Да, если Толька решил серьезно приударить за Ленкой, то мне с ним трудно тягаться, — грустно подумал Евгений. — Может, отступить, не ввязываться в историю?.. Но почему отступать должен я? Еще неизвестно, на ком Лена остановит свой выбор. Она развитая, своенравная девушка, и скоро поймет, что с Русиновым ей не по пути…»
День они провели весело. Под вечер, как и было обещано, Борис Петрович повез их на другое озеро. В нагревшейся за день машине стояла духота, не помогали и открытые окна. Все сидели потные, поскучневшие. Лена то и дело выставляла руку, чтобы встречный воздух охладил ее.
Но вот машина свернула с шоссе и круто взяла под уклон. До этого задернутое зелеными шторами тополиной листвы, озеро просторно открылось взорам — блеском воды, овальными берегами, снующими по глади лодками, светлым домиком лодочной станции и сдобно желтеющими пляжами. И берега, и пляж, и само озеро были густо населены беспечными, темнокожими отдыхающими. Некоторые уже расходились.
Борис Петрович подогнал машину к стоянке:
— Приехали!
Анатолий тотчас вышел. За ним выпорхнула Лена, Евгений выбрался последним.
— Не задерживайтесь долго! — напутствовала их Кира Андреевна.
— Часам к десяти вернемся, — обещали они.
«Волга» фыркнула мотором. Парни и девушка несколько смущенно переглянулись: вот и избавились от родительской опеки! Лейтенанты сняли свои защитные рубашки, остались в одних майках — мускулистые, смугло-темные от загара. Лена заботливо оглядела себя — не измялось ли ее голубое платьице.
Послеполуденный, редкий для здешних мест зной держался еще стойко, хотя солнце повернуло уже к горизонту. Все трое, не сговариваясь, отправились к лодочной станции, на ходу перебрасываясь короткими фразами. В ларьке купили фруктовой воды.
На травянистой кромке берега сутулился пожилой мужчина с тремя удочками. Широкополая шляпа почти скрывала его лицо. Он лениво покуривал сигарету, бездумно глядя перед собой. Поплавки на воде чуть покачивала мелкая волна.
— Клюет, что ли? — спросил Анатолий.
Рыбак с досадным равнодушием посмотрел на него и отвернулся: надоело отвечать. Да, собственно, и так все ясно…
Парень, однако, не уходил. Лена тоже остановилась.
— А вы попробуйте забросить удочки правее.
На этот раз молчун отозвался, вынув сигарету изо рта.
— А почему вы думаете, что там лучше?
— Потому, что и рыба, наверное, в такой день ищет местечко поглубже, попрохладнее. А здесь, видать, мелко.
— Это как сказать… Впрочем, попробовать не грех. — Рыбак лениво потянулся к крайней удочке и вытащил ее.
Лейтенант взялся помогать ему.
— Тогда я пошел лодку заказывать, — проговорил Евгений.
Конечно же, он покажет себя, сев за весла! Анатолий — на носу, вперед смотрящим, а Лена — на корме, лицом к нему, Евгению. Тут у нее и развяжется язычок. Разговор можно начать с того, как они с дядей однажды катались на лодке по Волге и их чуть не опрокинуло волной от пронесшегося мимо судна.
Занятый столь важными размышлениями, он и не заметил, как дошел до лодочной станции. И только тут оглянулся, поискал глазами товарища и Лену. Они все еще маячили около того хмурого чудака в широкополой шляпе. Русинов настраивал удочку. Вот передал ее девушке, и та, смеясь, начала неумело забрасывать рыболовную снасть. У нее ничего не получается, а Анатолий рад стараться: показывает ей, как это делается. Потом оба присаживаются на корточки рядом с рыбаком…
Евгений завистливо вздохнул. Жаль, что лодку не сразу получишь! Перед ним двое парней в розовых плавках и спортивных шапочках сдавали весла, расплачивались не спеша, спорили с пожилой кассиршей…
«Быстрей же! — мысленно поторопил их Евгений. — Хватит вам тянуть». Он снова оглянулся, и увидел, как Лена настороженно привстала, держа навесу удилище. Мужчины выжидающе смотрят на нее. Неужели клюет?
Забавно!.. Девушка дернула удочку — в воздухе серебром сверкнула небольшая рыбешка. В уши плеснул восторженный возглас. Ну почему же он поторопился уйти от них?..
Парни в розовых плавках рассчитались, и он придвинувшись к окошку, попросил:
— Мне бы лодку!
Его снова подстерегало разочарование: взятый напрокат баркас оказался неуклюжим. Тяжелый, с разношенными уключинами, он норовил свернуть в сторону. И потому, что было жарко, и потому, что торопился и налегал на весла, Евгений быстро вспотел. Плыл и чувствовал, что у него непривлекательное, красное и влажное лицо.
Вытершись платком и оглядываясь, направил лодку к берегу. На него зашумели: дескать, рыбу же распугаешь! И Лена замахала рукой. Ишь, как увлеклась! И лодка не манит.
— Причаливай вон там, правее! — распорядился Анатолий.
— Клюет, клюет! — внезапно воскликнула девушка. Пристав к берегу и отложив весла, Евгений наблюдал за поплавками. Один из них крупно дергался.
— Спокойно, не торопись, — поучал Русинов. — Подсекай!
Лена дернула снасть обеими руками, но не тут-то было. Удилище вдруг перегнулось дугой, как бы норовя нырнуть в воду. На лице девушки отобразились одновременно испуг и радость.
— Ого!.. Кажется, крупная.
Она так и не могла справиться с пойманной рыбой. А между тем леска упругими росчерками резала воду, и вслед за ней ходило удилище. Рыбака подняло волнение — хотел подбежать, помочь. Однако смуглолицый лейтенант опередил его, заверил:
— Раз попала, не уйдет! Сейчас успокоим…
Он очутился сзади девушки. Спокойно, спокойно!.. Вместе выкинули рыбину на примятую траву, и Лена в азарте подлетела к ней, наклонилась.
— Крупная! Это кажется, карп.
— Он самый, — подтвердил мужчина, отцепив трофей от крючка, поднял: — Хорош, бродяга! Грамм четыреста, а то и больше. Таких бы парочку и можно варить уху. — Повернулся к девушке с довольным улыбающимся лицом. — Однако у вас, любушка, легка на почин рука!
— Так это же мы! — самодовольно ухмыльнулся Анатолий, и по-свойски подмигнул Лене. Голос у него сейчас покровительственный, густой и сочный. Он явно доволен собой, не отступает от девушки ни на шаг. Да и она жмется к нему.
— Поплыли, товарищи, покатаемся! — начал зазывать Евгений. — Он тоже улыбался, хотя на душе у него было тоскливо.
Между тем рыбак вытянул одну за другой две крупных плотвы.
— Давай еще закинем! — попросила Лена Анатолия. Тот глянул на лодку, на хозяина удочек.
— Хватит. Раз начался вечерний клев, не стоит мешать.
Передав снасть мужчине, поблагодарил его, поднял с травы свою рубашку. Лена двинулась за ним со вздохом сожаления.
— Тогда я буду грести! — неожиданно заявила она. Парни недоуменно переглянулись, а девушка, сняв босоножки и зайдя в воду, забралась в лодку, потянулась к веслам. Поняв молчание друзей, проговорила:
