Олег Гладов - Любовь Стратегического Назначения
Порнозвезда Лидуся открывает бутылку «колы», а пиво переливает в большой стеклянный бокал с ручкой. Сид успевает сделать первый глоток, когда:
— Безалкогольное пиво — первый шаг на пути к резиновой бабе! — раздается у нас за спинами. Мы поворачиваемся. Все четверо толстяков, ухмыляясь, стоят рядом с нами. Брюнет, блондин, шатен, рыжий. Последний, похоже, здесь заводила.
— Да? — Сид поставил кружку на стойку. — Как интересно.
— Ага! — рыжий от удовольствия хрюкнул. — Но в твоем случае — первый шаг к границе, за которой начинается баловство с фаллоимитаторами…
— Да-а?! — протянул Сид, с интересом заглядывая в кружку. — И где же эта граница?
Он поднял бокал и посмотрел сквозь него на лампу с таким видом, будто высматривал притаившуюся на дне стаю фаллоимитаторов.
— А вот же… — рыжий снова хрюкнул, — вот же сидит твой дружок-педик, который трахает тебя в задницу… Спроси у него…
И они все засмеялись.
Сид улыбнулся так, что у меня все похолодело внутри.
— Спрошу, — произнес он оскалившись, — обязательно спрошу.
И в ту же секунду его кружка полетела в голову рыжему. А ещё через мгновение я успел подумать, что кружка крепче черепа. После этого — ВСПЫШКА.
* * *
— Стой…
— ………………………….!!!
— Стой, мля! Куда ты гонишь? — Сид шипит от боли справа от меня.
Почему справа?! За рулем
Я?!
Держу в руках баранку. Притормаживаю. Ближе к обочине. И только после этого, словно ожегшись, отдергиваю руки от рулевого колеса. С ужасом смотрю на приборную панель, руль, свои ладони. Что было? Как я здесь оказался?!
Сид стонет, ощупывая свою голову.
— Уроды… суки…
Я потрясенно молчу. Хотя пора бы уже привыкнуть. Очередной бонус. Ладно…
У меня болит плечо. Сбиты костяшки пальцев. Светлая футболка забрызгана чем-то темным — кровь… Сид опять шипит, неловко прикоснувшись к голове. Тянется к приборной панели. Щелкает тумблером, и в салоне становится светло.
— А ну посмотри, чё там у меня…
Он наклоняет голову. Я внимательно осматриваю повреждения:
— Да вроде ничего страшного… Шишка, крови совсем немного… Кожа чуть лопнула.
Сид выпрямляется в кресле. Крутит к себе зеркало заднего вида. Криво усмехается, рассматривая свое лицо. Потом поворачивается ко мне:
— Поели шашлычка…
Тыкает меня кулаком в плечо:
— А ты ничего, держался молодцом…
Да. Молодцом. Поэтому кровь у меня на футболке не моя. Ещё один бонус: память услужливо делает реверанс на полчаса назад, и я отчетливо вижу:
— !!!! — кружка, пущенная по дуге, ломает нос рыжему, и тот, как подкошенный, падает на пол. Краем глаза замечаю, что Сид, в каждой руке которого волшебным образом появились черные, угрожающе шипастые кастеты, легко уклоняется от стула. Бесконечно долгую секунду примеривается. И вдруг наносит три молниеносных удара, круша челюсть и ребра блондина.
Тело, вырывая меня из оцепенения, делает какое-то непонятное движение, и кулак брюнета вскользь проходит по моему плечу. В ту же секунду я наблюдаю, как мои кулаки делают кровавое месиво из лица нападающего. Вот тут-то шатен и огрел Сида по голове вторым стулом. Мой спутник сразу же потерял сознание. Я с удовлетворением отметил, что шатен лишился его же на две секунды позже. Именно об него я ободрал костяшки пальцев. Выволок бесчувственного Сида из кафе. Открыл дверь авто, усадил на пассажирское сиденье. Завел машину.
И вот мы здесь.
— Может, тебе в больницу нужно? — спрашиваю я Сида.
— Не… Не надо…
Меняемся местами. Он садится за руль. Я снова становлюсь пассажиром.
— Что-то мне спать не перехотелось, — говорит Сид, — до первого поста доедем и ляжем, отдохнем… Мутит меня что-то.
Мы трогаемся и через минуту уже летим в ночи. Одно радует, похоже, никто из кафе не видел, на каком автомобиле мы приехали. И уехали… А рану Сиду я все-таки обработал по-быстрому. Йодом.
* * *
— Дэн! Ты чем питаешься вообще, а? — Сид открыл холодильник и недоумённо уставился в его белое нутро.
— А чё такое?
— У тебя тут кроме пива и йогурта ни хрена нету.
Дэн, то есть Денис, — друг Сида. Здоровенный, под потолок ростом, с угрожающей внешностью, но абсолютно не агрессивный человек. В Самаре у Сида несколько друзей. Остановились мы у Дэна. У него жилплощадь позволяет принимать гостей, так мне объяснил Сид. С остальными мы увидимся вечером в каком-то клубе. Дэн показывает комнату, в которой нам предстоит спать, готовит еду, расспрашивает Сида о жизни.
Окно в кухне открыто. Внизу, во дворе, бегают дети, сидят на лавочках пенсионеры. Я с минуту рассматриваю эту непривычную для меня картину, потом иду в ванную. В рюкзаке, который я позаимствовал перед путешествием у Юры, мои личные вещи. Набор одноразовых станков для бритья, зубная щетка, паста, карандаш со сломанным грифелем и маленький радиоприемник. Но он не работает: сели батарейки. Здесь же полотенце с маленьким штампиком в углу — «МБК НГХ». Я беру это напоминание о приполярном медпункте, один станок и запираюсь в ванной. Пока белая емкость стремительно наполняется водой, смотрю на себя в зеркало: последний раз я брился четверо суток назад. Сейчас отросшая щетина слегка изменила мое лицо. Хм… Я провожу ладонью по щеке: может, отпустить бороду? Тогда я перестану быть похожим на того Дровосека, которого помнят в Тихом. Так и сделаю.
Теперь я Леха. Алексей. Фамилию себе надо придумать… Я влезаю в наполнившуюся ванну. Буду-ка я Николаевым… Алексей Александрович Николаев… Иванович? Или Сергеевич? Не… Александрович.
Я мылю голову. Фыркаю. Лежу в горячей воде, пока Сид не стучит в дверь:
— Эй, Леха, ты чего там? В Ихтиандра играешь?
Потом, пока в ванной комнате находится Сид, Денис, помешивая большой деревянной ложкой пельмени в кастрюле, обращается ко мне:
— Что, Леха? Сид говорит, вы в кафе «Привал» размялись слегка? Привалили волков?
Я киваю.
— Молодцом! Так ты, это… Сильно торопишься в Ялту? А то, может, с нами отдохнешь недельку? Шашлык-машлык, в Волге поплаваешь…
— Ну не знаю… — я почесал нос, — может на дня два задержусь…
На самом деле, как только автомобиль остановился возле подъезда Дэна, мое жгучее нетерпение опять активизировалось.
— Молодец, Леха… — Дэн выключил газ и сел напротив меня. — Молодец, что не бросил Сида… Не зассал. По-пацански…
Я промолчал.
— Ты в Ялту как? Автостопом? Или на паровозе? А то Сид говорит, что ты фанат автостопом перемещаться…
— Не знаю, пока… Может, автостопом…
— А что, говорят, сейчас на Украину въезд только по загранпаспортам, да?
Я медленно кивнул. Загранпаспортам? А что это?
Дэн распечатал блок сигарет. Закурил. Выпустил клуб дыма:
— У тебя новый «загран»? А то у меня старый… Собираюсь менять.
Я покрылся мурашками. В недрах своей памяти попытался обнаружить, отделить, извлечь:
…паспорт… что-то вроде пропуска, позволяющего покинуть пределы больничного комплекса. Без него — нельзя…
Пропуск. Паспорт. Загранпаспорт.
Нету. Нет у меня такой штуки.
Чёрт!
И спокойно Дэну:
— Старый… Тоже думаю менять.
Всё. С этой минуты беспокойство селится во мне на «ПМЖ». Постоянное место жительства. Вот, блин… Дурак… Паспорт… паспорт… паспорт… Блин. Где, мать его, я смогу взять себе паспорт?!!
Попасть на паром, а дальше как по маслу?! Дурак…
* * *
— Зашибись…
— Чё — зашибись?
— Я ни фига не могу понять: почему Ленка вышла за тебя замуж? А? Макар? Ты же гопник-гопником…
— А чё? За тебя, что ли, ей выходить? А? Филиппушка?
Макар. Бритый под ноль. В спортивном костюме с тремя полосками на рукавах и штанинах. Внешне спокойный. На деле — ядерная бомба, сметающая все на своем пути.
Филипп. Фил. На голове — черно-сиреневое безумие, торчащее в разные стороны. Штаны со множеством карманов. Футболка с надписью «FUCK THIS WORLD».
Ванька. Барабанщик в оркестре Министерства внутренних дел. Сейчас — сидит на сцене клуба, вдохновенно высекая из своих «там-тамов» шедевральные ритмические рисунки. Скромная рубашка с коротким рукавом… Обычные брюки…
Дэна я уже знаю.
Сида тем более…
Лена.
Елена Макарова. В девичестве — Чернова. Про неё мне рассказывал Сид.
Рассказывал…
Сейчас она танцует с десятком других девушек перед сценой. Но десяток не нужен никому. Все взгляды устремлены на неё.
Мне-то чё?
Мне-то все равно.
Яркая.
Таких хотят.
О таких думают.
Такие лишают сна.
Вот оно. Моё преимущество.
Я принимаю сигналы каждого сидящего за нашим столиком.
И поэтому знаю:
Фил. Хочет Эту Рыжую, с того самого дня, как увидел её впервые.
Сид. Было… О, да! Было… Но погасло…
