Богдан Тамко - Somniator
Воскресенье было выходным днем, поэтому, как следует, отоспавшись, часам к четырем после полудня я направился к Диане домой. Подойдя к двери ее квартиры, я заколебался, открывать замок своим ключом или звонить. Я выбрал последнее.
Диана распахнула дверь и тут же ушла обратно внутрь. Так обычно поступают не с гостями, а с жителями квартиры. Я зашел, закрылся и разулся.
– Ты что, уже умудрился потерять ключ? – спросила она меня из комнаты.
Я зашел туда. Диана в спортивном костюме сидела перед компьютером и щелкала фисташки.
– Я не стал ломиться в чужой дом.
Диана посмотрела на меня суровым взглядом.
– Если я сказала, что ты можешь пользоваться ключом в любое время, значит, так и есть. Ясно?
– Тебе не кажется, что ты слишком по-хозяйски со мной разговариваешь?
– А разве я не добилась такого права?
– Эй, я просто зашел посмотреть, нормально ли ты себя чувствуешь, и вернуть ключ! – соврал я.
Диана сразу присмирела.
– Спасибо, что твоя дочь спала крепко, и обошлось без инцеста.
– Ты отлично сыграла роль капризной чертовки.
– Я вообще хорошо играю. Только вчера все было по-настоящему.
– А если бы я зашел, а ты гуляла бы здесь голая?
– И что? Можно подумать, когда ты меня раздевал вчера, то чего-то не увидел.
– Ничего я не видел, потому что старался не смотреть.
– Ха! Зная твои дурацкие манеры, я тебе верю! Ох уж эта твоя скромная честность, хрен ее вытравишь. Она прямо в крови сидит!
– Допустим, частично голой я тебя видел. А если бы ты здесь спаривалась с кем-нибудь?
Диана загоготала.
– Я тебе что, какая-нибудь дикая корова, чтобы спариваться? Но я поняла смысл. Ну что же, присоединился бы, – спокойно сказала Диана, закидывая в рот очередную фисташку, причем совершенно невозмутимо.
– Это мерзко!
– Да ну? Я всегда думала, что секс втроем – мечта каждого мужчины, не имевшего такого опыта.
– С двумя девушками – да. Это заводит, повышает самооценку, а двое мужчин… Может тебе нравится, когда тебя протыкают два копья, но у меня нет никакого желания делить свою женщину с кем-то еще.
– Ты уже называешь меня своей женщиной? Это радует.
– Я образно. Женщина, которой я владею, является моей хотя бы в этот короткий период. Если, конечно, я не взял ее в аренду.
– А если я сейчас найду тебе вторую девушку, ты согласишься, наконец, овладеть мной? Ну, или хотя бы нами…
Я посмотрел на Диану. Мое влечение к ней было настолько сильным, что мне не хотелось делить ее ни с кем – ни с парнем, ни с девушкой. Я желал уединиться с ней и существовать только друг для друга в наших радостях.
– Ты дьяволица. Нет!
Мы стали проводить вдвоем очень много времени. Казалось бы, разница в возрасте в восемнадцать лет, а общались мы так, будто только что вышли из одного класса школы. Невероятное количество часов мы проводили за беседами. Чем лучше я узнавал Диану, тем больше утверждался в том, что это человек без чувств, совести и морали.
Однажды мы гуляли по парку, и я рассказывал ей про то, как не стал связываться на выпускном с Элизабет.
– Что двигало тобой в тот день? Твое баранье упрямство, из-за которого мы с тобой до сих пор играем в игру «кто из нас сдастся первый»? Или ты правда не хотел рвать дружеских отношений?
Я задумался. Столько времени вспоминая эту историю, я сам не мог объяснить себе, почему отказал.
– Ну что же ты молчишь? – подзадоривала меня женщина, ловя на себе пристальные взгляды завидовавших мне в тот момент мужчин.
– Ты думаешь, я знаю? – как-то резко ответил я.
– Эй, малыш, не сердись, – сказала Диана и поцеловала меня в лоб, – вот тебе небольшое успокоительное. Бесишься, что я открываю тебе глаза на бессмысленность твоих поступков?
– Я не жалею ни о чем.
– Да ну? Поверь, если бы тогда ты дал волю чувствам и воспользовался своей подружкой, одно это событие повлияло бы на твою судьбу так, что вся твоя дальнейшая жизнь шла бы совсем иным чередом. И не был бы ты таким упертым, не кайфовал бы от самого факта отказа женщинам, а получал бы удовольствие от жизни.
– И я сейчас должен послушать тебя, как взрослую, опытную мамашу, да?
– Конечно, мне нравится тебя поучать.
– А ты случайно не видишь во мне сына, которого у тебя никогда не было?
– Я так старо выгляжу?
– Я давал тебе лет двадцать пять, пока не увидел твой паспорт.
– Ах, ну да…, – расстроилась Диана, – ты сильно разочаровался?
– В детстве я мечтал о зрелых женщинах. Так что ты в силах исполнить мои давние грезы.
– Я вообще способна исполнить очень многие твои фантазии. Тебе стоит только захотеть.
– Когда я провожу с тобой время, мне кажется, что я нахожусь рядом с самим дьяволом. Ты соблазняешь, совращаешь, порочишь, предлагаешь исполнение желаний. Тебе случайно не нужно моя душа?
– Мне нужен ты целиком. Я хочу показать тебе, как хорош мир без всех твоих глупых рамок и правил. Ты слишком много заботишься о счастье других. Ты чересчур болен самоотдачей, и при этом тебе еще хватает глупости винить себя в эгоизме, мол, доставляя радость другим, ты тешишь свое тщеславие. Прямо Ницше! Чушь! Поживи для себя, пусть хоть раз кто-то поработает на твое счастье, твои удовольствия. И готовый на все это человек перед тобой. Но я не хочу тебя насиловать. Ты должен дойти до этого сам, иначе никаких перемен в тебе так и не произойдет.
Странные это были слова. Любой другой кинулся бы в пучину страстей с этой дьяволицей, но, может быть, именно поэтому она говорила их не любому другому, а именно мне. А я смотрел на нее и только восхищался. Желал ее безумно, но мне настолько нравилось оттягивать ожидание, что я готов был делать это бесконечно. Диана как будто прочла мои мысли:
– Только жизнь коротка, малыш, мы не вечны. Смотри, а то перегорю. Или еще что случится. Я уже стара.
– Не смеши меня, старушка. В тебе пороху поболее будет, чем в начинающих порноактрисах. И пока я ошиваюсь рядом с тобой, твое желание не угаснет. Ты же, зараза, не успокоишься, пока не получишь свое. А я не сдамся, пока не увижу, что ты больше не можешь терпеть. Все просто.
– И кто из нас еще дьявол? – засмеялась Диана. – Жаришь на адском огне мук ожидания и себя, и меня.
– Пойдем кое-куда, – внезапно сказал я.
Я привел девушку к себе домой.
– Я хочу тебе кое-что показать, – и после этих слов повел Диану к своему священному алтарю любви. Я отдернул ширму, и увидел, как девушка замерла от восторга.
– Какая красивая! – восхищенно воскликнула Диана.
Минут десять она рассматривала портрет, словно созерцала шедевр в Лувре. Я отошел на несколько шагов назад и позвал Диану. Она повернулась и оказалась рядом с портретом. Я словно увидел два воплощения одного и того же человека. Зеленоглазая Кристина, окруженная ореолом, была святой и непорочной, символ чистой любви. Стоявшая рядом кареглазая Диана, одетая в короткую юбку и откровенно расстегнутую блузку, являла собой образ похоти, разврата и плотских утех.
В остальном они были практически неотличимы. Похожие, как родные сестры. Я в очередной раз удостоверился, что Кристина заложила в меня навсегда образ идеала женской красоты.
– Кто она? – спросила Диана.
– Моя первая любовь. Святой и светлый образ из детства. А этот портрет – труд всей моей жизни, стоящий намного больше, чем аудиозаписи или чертовы банковские бумаги.
– Ты до сих пор любишь ее?
– Я не видел ее…, – я задумался, – четыре года. Не могу ничего сказать.
Диана медленно повернулась лицом к портрету и встала прямо напротив изображения Кристины.
– Я словно в зеркало смотрю. Это даже задевает мое самолюбие. Не видишь ли ты во мне ее?
– Если и зеркало, то очень кривое. И скорее она смотрит на тебя через него. Ее чистый образ превращается в твою дьявольскую порочность. У тебя ведь на лице написано «похоть». Да и как бы вы ни были похожи, ты уникальна, Диан. И я столько времени таскаюсь именно за тобой такой.
Мы вышли из дома в задумчивом состоянии. Был уже вечер, Диана позвала меня к себе на ужин. Она отправилась вперед, а я остался позади купить в палатке газированную воду и хлеб. Пока я делал заказ, ко мне подошел старичок и попросил у меня сигарету. Я не курил, но дед был настолько милый, что хотелось ему удружить. Я купил пачку дорогих сигарет и протянул ему.
– Подожди, сынок, – старик раскрыл упаковку и достал одну никотиновую палочку, – я же просил одну, зачем ты даешь мне всю пачку? – добро спросил он.
– Я не курю. Она мне не нужна.
– Никогда не знаешь, что тебе нужно, сын, даже если это кажется заведомо опасным или преисполненным боли, – сказал дедуля и ушел.
Я бросил пачку в пакет и пришел к Диане.
